Джеймс Чейз - С/С том 8. Лучше бы я остался бедным. Выгодное дельце. Избавьте меня от нее
Анита не отводила от Мануэля испуганных глаз. Ее охватило беспокойство.
— А если нет? — глухо спросила Анита.
Мануэль поднялся:
— Еду в больницу. Ждите меня через час.
— Я буду ждать, Мануэль, но помни, если Педро с нами не уедет, я не открою двери.
— Конечно, — кивнул Торес и вышел из каюты. Он спустился по трапу, сел в машину и уехал.
Фуентес с ненавистью смотрел на Аниту. Он еле себя сдерживал, чтобы не вытащить нож и не перерезать ей горло. Эта глупая баба могла сорвать все их планы.
Не обращая внимания на Фуентеса, Анита молча смотрела на свои руки.
«Мануэль держит свое слово, — успокаивала она себя. — Все в порядке».
Наконец взглянув на Фуентеса, Анита вздрогнула.
— Это ты во всем виноват! Ты заставил моего мужа пойти на преступление! Ты дал ему револьвер! Бог накажет тебя!
Фуентесу нечего было возразить. Он лег на койку и уставился в потолок.
Доложив своему начальнику Джо Бейглеру, что имя убийцы теперь известно, Лепски уточнил, что всю работу проделал один. Потом попросил выделить ему двух полицейских, чтобы те сменили Якоби.
Бейглер удивленно взглянул на него:
— Я не могу дать ни одного. У меня нет людей. Это твоя проблема. Мы не знаем, где работает жена убийцы. Значит, надо вести наблюдение за ее домом.
— Это понятно, — терпеливо произнес Лепски. — Но ведь я потому и прошу людей.
Бейглер отхлебнул кофе:
— Знаешь, что сделал бы я на твоем месте? Ведь я выше тебя по званию, а это кое-что значит, согласен? В общем, могу подсказать тебе идею.
Лепски ослабил узел галстука. Когда Бейглер становился таким снисходительным, у Лепски всегда повышалось давление.
— Слушаю, — буркнул он.
Бейглер откинулся на спинку стула. На его веснушчатом лице блуждала самодовольная улыбка.
— Ведь не зря именно я несу ответственность за это полицейское стойло в отсутствии шефа. Думаю, надо пойти в ратушу. В бюро регистрации иностранцев есть картотека всех работающих в городе кубинцев.
Лепски удивленно вытаращил глаза.
— Но откуда, черт возьми, я мог знать об этом? — спросил он.
— Ты не мог, а я могу. Именно поэтому я и замещаю шефа…
Но Лепски уже не слушал. Сорвавшись с места, он выбежал на улицу, сел в машину и помчался к ратуше.
Перед дверью регистрации иностранцев стояла длинная очередь бедно одетых кубинцев. Бесцеремонно растолкав очередь, Лепски вошел в здание.
В окошечке он увидел молодую женщину, которая заполняла какую-то карточку. Табличка гласила, что женщину зовут мисс Хепплуэйт.
Показав жетон, Лепски представился:
— Детектив управления полиции.
Женщина, не поднимая головы, продолжала свою работу. Лепски, конечно, не мог знать, что в это утро мисс Хепплуэйт имела серьезное столкновение с полицией по поводу ее машины, припаркованной в неположенном месте. В данный момент девушке были ненавистны полицейские всего мира.
Лепски, мрачно глядя на нее, побарабанил пальцами по стойке.
Наконец девушка удостоила его своим вниманием.
— Я ведаю регистрацией иностранных граждан. Что вам угодно? Кто вы?
— Детектив Лепски. Городская полиция, — снова повторил Лепски и предъявил жетон.
— Ну и что? Я должна упасть на колени?
«Весьма остроумно», — подумал Лепски и сдержанно произнес:
— Полицейское дело, мисс. Мне необходимо установить, где работает Анита Цертис, проживающая по Фиш-Роуд, двадцать семь, Секомб.
Она неприязненно посмотрела на него:
— Зачем?
— Полицейское дело, — терпеливо повторил Лепски. — Тебе не стоит ломать над этим голову, детка.
— Не смейте меня так называть! Я могу привлечь вас к ответственности за оскорбление!
— Так, — сказал Лепски, теряя терпение. — Теперь я могу задержать тебя за оказание сопротивления полиции. Я расследую дело об убийстве. Желаешь проехаться со мной в полицейский участок? Там мы решим наш спор.
Взглянув на ожесточенное лицо копа, девушка подумала, что, пожалуй, хватит пререкаться. Вид Лепски ясно говорил о том, что он выполнит свою угрозу. Девушка неохотно сдалась.
— Как имя этой женщины?
— Анита Цертис. Фиш-Роуд, двадцать семь, Секомб.
— Вы должны понимать, что у нас очень много… — начала девушка, пытаясь восстановить свое пошатнувшееся достоинство.
— Анита Цертис! — прорычал Лепски. — Фиш-Роуд, двадцать семь, Секомб!
— Сейчас посмотрю.
Девушка направилась к картотеке. Она намеренно тянула время. Лепски явно нервничал, а кубинцы, стоящие в очереди, с интересом наблюдали.
Наконец девушка вернулась с карточкой в руке.
— Она работает в отеле «Спаниш-бей». Ее смена начинается в семь утра. В час перерыв. В восемь вечера смена продолжается. Женщина работает уборщицей.
— Спасибо, детка, — язвительно улыбнулся Лепски и направился к выходу.
Низенький тощий кубинец произнес, обращаясь к своему приятелю:
— Последи за очередью. Я скоро вернусь.
Кубинец вышел из ратуши и направился к телефонной будке. Он знал Аниту Цертис. И знал человека, который мог бы предупредить Аниту, что за ней охотится полиция. Этим человеком был Мануэль Торес.
Детектив отеля Джое Прескотт готовился к ночному дежурству. Он побрился, принял душ и теперь переодевался. У него не шло из головы ночное приключение. Потрясающая девица! Прескотту не терпелось вновь увидеть ее и утащить в кусты.
Когда он завязал галстук, в дверь постучали.
В квартиру ввалился возбужденный Лепски:
— Привет, Джое!
— Привет. Я как раз собираюсь на дежурство.
Лепски сел:
— В отеле работает кубинка. Анита Цертис. Тебе говорит о чем-нибудь это имя?
— Конечно. Она работает уборщицей. А что с ней?
— Слышал про убийство управляющего домом? В Секомбе?
Прескотт кивнул.
— Так вот эта Анита Цертис — жена убийцы, — произнес Лепски. — Я хочу допросить ее.
— Черт, эти кубинцы вечно доставляют нам проблемы, — ругнулся Прескотт.
— И я то же самое говорю, — кивнул Лепски. — Женщина работает с восьми до десяти вечера, так?
— Да.
— Я пойду с тобой в отель, Джое, и там допрошу ее.
Прескотт задумался.
— Понимаешь, Том, она убирает апартаменты Уорентонов. Шеф будет недоволен, если она не успеет их убрать. Лучше подождать, когда она закончит работу. Я вызову ее в свой кабинет сразу после десяти.
— Хорошо, Джое, буду у тебя после десяти.
— Я доставлю ее, — заверил Джое.
Часы показывали половину седьмого. Лепски проголодался. Жена пообещала приготовить ему какое-то новое блюдо, но не сказала какое. Сейчас он мог думать только об этом. Время от времени Кэррол выискивала рецепты сложных блюд и пыталась претворить их в жизнь. Обычно такие попытки заканчивались неудачей. Но Лепски свято верил, что наступит день, когда Кэррол сумеет угостить его чем-нибудь по-настоящему вкусным.
Когда Лепски открыл дверь своего дома, его окутал кухонный чад и оглушили проклятия Кэррол.
Лепски попытался улыбнуться. Он выглядел как персонаж фильма ужасов.
Анита и Фуентес ждали уже три часа. Для Фуентеса это были самые жуткие минуты. В каюте было очень жарко. Не в силах усидеть на месте, Фуентес ходил взад-вперед и все время курил. Он постоянно думал о том, что рядом находится женщина, которая его ненавидит и которую он готов прирезать.
Наконец на палубе послышались шаги Мануэля. Фуентес облегченно вздохнул. Анита тоже оживилась.
Войдя в каюту, Мануэль сел напротив Аниты и улыбнулся:
— Хорошие новости! — Повернувшись к Фуентесу, попросил: — Налей мне чего-нибудь выпить.
Фуентес достал из шкафа бутылку рома и плеснул немного в стакан.
— Анита, извини, что так долго отсутствовал. Мой приятель в больнице был занят. Пришлось ждать.
— Как Педро? — спросила она.
Мануэль залпом выпил ром и поставил стакан на стол.
— Наконец-то я обстоятельно побеседовал с моим приятелем о состоянии Педро. Приятель мне сказал, что, если правильно все организовать, Педро сможет поехать с нами. Он уже стал садиться на койке, неплохо ест, но надо быть очень осторожными.
Фуентес, слушая Мануэля, постоянно вытирал пот. Он знал, что Мануэль лжет.
— Что нужно сделать? — спросила Анита.
— Мой друг сказал, что Педро нужно доставить на мой бот в санитарной машине. Ты сможешь увидеть его только тогда, когда он окажется здесь. Тащить его в отель нельзя. Об этом не может быть и речи. Ему нельзя волноваться. Его необходимо оградить от малейшего напряжения.
Анита обдумывала услышанное.
Фуентес весь взмок от пота. «Проклятая баба, — думал он. — Она стоит между мной и миллионом долларов!»
Мануэль тоже думал, что от Аниты зависит успех всей операции. Только он думал о пяти миллионах долларов.
