Михаил Март - Шаткое равновесие
— Где же Павлик? Значит, он меня подставил? — спросила Кира.
— Хитрый паренек. Нет, он вас не подставлял, он разгадал наш маневр и не стал засвечиваться. С ним мы разберемся позже, я знаю, где его уютное гнездышко. А вам надо перебираться в особняк сестры. Придется на время затихнуть.
Кира представилась Любе как мадам Лурье, капитан Гусева криво ухмыльнулась. Женщина улеглась в постель, ее испачкали кровью, и Громов сделал несколько снимков.
— Примите душ, оденьтесь, и мы вас отвезем в дом Таи.
Так все и сделали.
— Как мы попадем в церковь? — спросила Люба.
— Ключик я одолжил у святого отца, пока он считал звезды, лежа на полу.
— Надо идти через кладбище?! Мне как-то не по себе. Ночью, среди могил…
— Ты капитан милиции, а не женщина. От покойников я тебя оберегу, живых боятся надо. Вот спецназовцам я не завидую. Банда сумасшедших тамплиеров, вооруженная до зубов, — это серьезно.
— Без вожака они не страшны, а когда спят, тем более.
— За больницей наблюдают? — спросил Громов.
— Доктор Сельдин написал заявление. Собирается в отпуск. Что-то почувствовал.
— От склада он далеко не уйдет, а вывезти мы ему ничего не дадим. Жадность фраера погубит.
— Если только Наташа его не предупредила. Она на работу так и не вышла, тоже отпуск оформила.
Прогулка по ночному кладбищу — не лучшее из того, что можно придумать. Пришлось смириться с неудобствами. В церковь они попали без проблем, но тут хоть свечи горели. Олег показал капитану тайник.
— Пистолета нет. Мне очень не хочется верить в то, что он его выбросил.
— Тогда где же он?
— Мне в голову приходят только черные мысли, зато тебя порадует другой вещдок.
Громов достал из коробки паспорт.
— Он тоже собирался смываться?
— Если и собирался, то по своему паспорту. Он же святой и боятся ему нечего. А поддельный засвечен.
Люба прочитала имя.
— Семен Борисович Тихонов. Вот он, голубчик.
— Конечно. А я и не сомневался.
— Ты не понял. Некий Тихонов продавал квартиры и дома людей, которых отправляли в психушку. Там же он их зомбировал и делал из них отморозков. Из больницы люди отправлялись в монастырь, где проходили особую подготовку.
— Все это еще надо будет доказать, Любаша. Пока мы можем обвинить Витепажа в убийстве куклы. Правда, он этого не знает, но в суд с этим обвинением не пойдешь. Нам нужны козыри, а их мало.
— Пусть посидит за решеткой, пока мы не соберем достаточно материалов.
— Один козырь есть. Наташа его подставила. Дважды.
— Это как?
— Потом расскажу.
Олег перетряс все тайники. Наркотиков они не нашли. Уходили в расстроенных чувствах.
— Странно. Кокаина нет, пистолета нет. Только паспорт.
У забора Олег остановился.
— Послушай, Люба, а если Витепаж не знает о том, что в церкви нет пистолета и наркотиков?
— Такого быть не может.
— Может. В последний раз в церкви была Наташа. У нее есть ключ. Зачем она приходила? Либо что-то взяла, либо положила. Мы ничего не нашли, значит, взяла. Она хочет потопить Григория, он ее уже достал. Сегодня он выполнил ее задание, а завтра его можно подставить в третий раз и последний. Наверняка. Вряд ли девчонка догадывается, что нам известны его тайники. Тем более в церкви. А почему бы не подбросить их на видное место? Так, чтобы мы могли найти компромат и понять, кому он принадлежит. Лучший способ избавиться от назойливого партнера — это посадить за решетку на долгие годы. Она сама прошла через похожее испытание. Алешка ее вытащил из тюрьмы, а Гришу вытаскивать некому.
— Ты не сделал никакого открытия, Олег.
— Да нет, я так. Разговариваю сам с собой. Люблю поговорить с умным человеком.
Они выбрались с территории кладбища и направились к машине. Капитан Гусева с облегчением перекрестилась.
9
В кабинет вошел лейтенант Еремин.
— Что-нибудь новое? — спросила Люба.
— Не очень много. Тверь может стать ключиком к некоторым загадкам, но туда надо ехать или отправлять запрос.
— Оно того стоит? — спросил Громов, стоя у окна.
— Не знаю. Пять лет назад в Твери был убит предприниматель по фамилии Ильичев. Кандидат в мэры. Он скупал недвижимость и перепродавал. Многие владельцы квартир странным образом исчезали, а потом выяснилось, что пропавшие свои квартиры продавали агентству по недвижимости. Этим агентством руководил Ильичев. Ничего странного тут нет — человек продал квартиру и уехал. Странно, что, уезжая, никто из них не предупреждал своих родственников и больше никогда с ними не связывался. Однажды у браконьеров зацепилась сеть, они с трудом ее вытянули. Уловом была не крупная рыба, а труп с грузом на ногах. Его с трудом сумели опознать по татуировкам. Им оказался некий Петр Румянцев, вор в законе, ушедший по инвалидности на покой. У него была своя трехкомнатная квартира, купленная авторитету на деньги из общака. Хоронили старого бандита с помпой, а через два дня на агентство Ильичева совершили налет мстители. Перестреляли всех. Ильичеву снесло голову автоматной очередью. Оперативники опоздали на несколько минут, но все же троих бандитов убили, одного взяли живым. Остальным удалось уйти. Живым взяли Румянцева Евгения Петровича, который убил Ильичева. Он выпрыгнул в окно из кабинета со второго этажа и сломал себе ноги, поэтому и не ушел. Потом переловили всю банду. Начался громкий процесс. Румянцев-младший, сын погибшего вора в законе, получил двадцать лет строгача. Через два с половиной года ему удалось бежать из колонии не без помощи сообщников, оставшихся на свободе, хотя таковых уже не имелось, по мнению следственных органов. При побеге Румянцев убил мотоциклиста и завладел его документами. Мотоциклиста звали Сергей Павлович Седлак. Мы его знали как шофера Таисии Покровской. Он был убит через несколько часов после гибели хозяйки. Есть еще два интересных факта. Вдова погибшего предпринимателя уехала из Твери. Что о ней известно? Врач, заведующая отделением в психиатрической больнице. Ильичева Наталья Сергеевна. Она взяла свою девичью фамилию — Шейнина, а перед отъездом из Твери оформила брак с неким Григорием Витепажем. Спустя пять дней после похорон. Похоже, брак был фиктивным. Есть мнение, что Наташа работала на своего мужа. Как выяснилось позже, многие пропавшие владельцы квартир состояли на учете в психдиспансере и периодически лежали в больницах. Следы Шейниной и Витепажа не прослеживаются до тех пор, пока они не появились в нашем городе в одно время с небольшим интервалом. Это все, что удалось установить на сегодняшний день.
— Спасибо, Толя. Не так уж мало. Я думаю, нам пора поговорить с Наташей, — Люба вопросительно посмотрела на Громова, он кивнул. — Навести девушку и привези в управление. Только возьми с собой кого-нибудь.
— Хорошо. Я думаю, ей не о чем беспокоиться. Ее освободили, перед ней извинились, дело закрыли, Блохин со спокойной душой ушел в отпуск.
— Я не думаю, что у нее душа спокойна. Конечно, с Витепажем она встречаться не захочет, рискованно, но утренних газет ждет с нетерпением. Действуй, лейтенант.
Еремин вышел из кабинета.
— Что скажешь? — спросила Люба.
— Тверскую историю я читал в газетах. Есть еще один тип, с которым нам следует поговорить. Дмитрий Яковлевич Капралов.
— Тот, у кого Алешка брал «Пежо»?
— Он самый. У парня на всех, кому он делал паспорта, есть досье.
— Почему же ты молчал?
— Не хотел настораживать Наташу. Она к нему ездила в порт. Думаю, что через Капралова Наташа держит связь с Алексеем.
— Ты думаешь, он расколется?
— Я знаю, где он хранит архив и где штампует паспорта. Мы возьмем его с поличным.
— Почему бы не сделать это сейчас?
— Можно попробовать. Он выходной.
Долго собираться не пришлось, встали и поехали.
Калитка была не заперта, и дом тоже открыт.
— Значит, он в мастерской, — сделал вывод Громов. — Идем.
— Ты меня удивляешь. Я тебе говорю обо всем, а ты мне десятой части не рассказываешь. Эта история с убийством Киры как снег на голову. Разговор с адвокатом, его липовые расписки, а в результате труп. Ты один очень умный.
— Есть промахи, согласен. Но картина проясняется.
Люк оказался закрытым, коврик лежал на месте.
— Что мы будем делать в беседке?
— Под беседкой. Сейчас покажу фокус.
Олег сдвинул стол, откинул коврик и снял крышку люка.
— Я пойду первым. Знаю, где выключатель.
Громов спустился по стремянке и включил свет. На полу лежал труп Дмитрия Капралова -с простреленной головой, рядом валялся пистолет «ТТ». Все ящики стола были выдвинуты, альбомы и журнал исчезли.
Люба застыла на лестнице.
— Еще один.
Громов склонился к телу.
— Он теплый. Который час?
