Дарья Калинина - К колдунье не ходи
– Теперь ясно, почему мужчины так реагировали на твое появление. Когда ты наступала в воду, сандалии начинали «работать». Вот о чем хотела предупредить нас девушка в магазине, а мы ее не дослушали.
Алена не ответила, зато пошевелился Сергей, который язвительно осведомился у Инги:
– Кто-нибудь тут вообще волнуется за меня? Где мой брат? Где моя семья? Я умираю и хочу, чтобы рядом со мной в этот момент находились все мои близкие!
И, дождавшись, когда Инга привела Васю и поставила его рядом с ним – стоять рядом с женой-обманщицей Вася не хотел даже перед лицом смерти, – Сергей торжественно произнес:
– Брат… Алена… Знаю, что я доставил вам много неприятностей, но теперь я хочу расплатиться с вами за все. Все деньги моего отца… возьмите их себе. Там, куда я отправляюсь, они мне не пригодятся.
И закрыл глаза. Даже Инга должна была признать, что прощальное слово Сергея прозвучало очень трогательно и трагично. Алена, чувствуя свою вину, рыдала в голос. И даже у Василия Петровича на глазах появились слезы.
– Братуха, – дрогнувшим голосом произнес он. – Братан… не умирай! Слышь, Серега, не умирай, тебе говорю!
И Сергей не умер. Когда врачи грузили его в машину, Сергей был все еще жив. А врач, взглянув на наложенную на его рану повязку, одобрительно кивнул Инге:
– Хорошо. Учились на медицинском?
– Я – филолог.
– Все равно молодец.
– Скажите, он будет жить?
– Почему же нет? – удивился врач. – Внутренних повреждений нет. Заштопаем, перевяжем, укольчик вколем, завтра можете своего дорогого мужчину навестить.
– Как?! – изумился Василий Петрович. – Уже завтра?!
Похоже, он был разочарован тем, что рана брата оказалась такой легкой. Да и остальные чувствовали себя вроде как обманутыми.
Машина уехала, а все трое так и стояли, глядя ей вслед. Потом взгляд Василия Петровича вновь упал на злополучную надпись на асфальте, он засопел и вырвал руку из пальцев жены. Алена с Ингой даже не успели ему ничего объяснить: Василий Петрович уже направился прочь.
– Вася! – кинулась за ним Алена. – Ну, прости меня! Я же не знала!
– Чего не знала?
– А из-за чего ты больше всего сердишься, то я и не знала!
Несмотря на заверения врачей, что Сергею ничего не грозит, медики включили мигалку и в больницу помчались на всех парусах. Василий Петрович заявил, что с него достаточно одной Алены, пусть Инга припасет свои объяснения на другой раз. И оставил женщин в одиночестве.
Но зато если объяснения Инги не интересовали Василия Петровича, то очень скоро рядом с Ингой появился другой человек, которому, напротив, хотелось услышать ее объяснения.
– Игорь! – обрадовалась Инга. – Майор! А я думала, что ваше лицо мне мерещится.
– Полагаю, мне надо чувствовать себя польщенным. Но я лучше спрошу… Что вы затеяли, Инга?
– А что такое?
– Почему ваш знакомый разгуливает по улицам один-одинешенек, хотя я ясно дал понять, чтобы он сидел дома и носа на улицу не высовывал?
– Понятия не имею. У него самого спросите.
– Хотите сказать, что это была случайность? И то, что вы с вашим телохранителем все время шли следом за Сергеем, – тоже случайность?
– Так получилось.
Следователь вперил в Ингу взгляд своих странных глаз, которые то ли смеялись, то ли сердились, не понять было.
– А ведь я был о вас куда лучшего мнения, Инга, – горько произнес майор, и снова женщина не поняла, шутит ли он или говорит всерьез.
Глава 19
Залесный появился в жизни Инги лишь на следующий день. Она как раз пригласила друзей прослушать очередной концерт хорового пения от своих соседей снизу и поэтому звонку в дверь почти обрадовалась. Следователь просто возник на пороге ее дома и скомандовал:
– Поедемте со мной!
– Куда?
– К нам в отделение. Очень уж мне хочется, чтобы вы познакомились там с одним человеком.
Инга обрадовалась еще больше:
– Так вы его все-таки поймали? Ну, того типа, портрет которого я вам нарисовала?
– Скрывать это, полагаю, смысла нет. Все равно узнаете. Да, мы его задержали.
– И кто же он такой?
– А вот это нам с вами и предстоит теперь выяснить.
Если в том, что задержанный покушался на Сергея, сомнений не было, то сама личность задержанного вызывала куда больше вопросов. Документов при нем не обнаружилось. Отпечатки пальцев ничего не дали. А сам задержанный хранил молчание, несмотря на то что Инга с легкостью опознала в нем того самого мужчину, который подслушивал их разговор в «Жареной перепелке» с супругами Филипчуками – покойными ныне.
Это был он, сомнений не возникло. Это был тот человек, который крутился возле дома господина Рябчикова и Ульяны, также теперь мертвых. И даже возле дома Лены и маленького Коли этого типа тоже видели. И его появление ничего хорошего жильцам не принесло. Лена погибла, а Коля исчез, словно его корова языком слизнула.
– Кто вы такой? Назовите свою фамилию и имя!
Но мужчина продолжал хранить молчание, и весь его вид говорил о том, что помогать следствию он не собирается.
– Ну, а привлечь его к случившимся убийствам на том лишь основании, что он крутился возле тех мест, где жили погибшие граждане, мы не можем.
– Но он стрелял в Сергея!
– Прямых улик против него нет даже в этом случае. Выстрел был произведен из укрытия – из гущи кустов акации. Наши эксперты поработали там, хочется верить, что на основании их отчета мы сможем привлечь подозреваемого к ответственности. Но полной уверенности в этом у нас пока нет.
– А оружие? У него ведь было оружие! Рана у Сергея – огнестрельная!
– Оружие он на бегу бросил в фонтанчик.
Ой, неприятная новость! Ведь не для того жильцы окрестных домов скидывались на благоустройство придомовой территории, и в том числе – на этот самый фонтан. Василию Петровичу будет неприятно узнать, что его деньги были потрачены на неблагое дело.
– И хотя мы нашли и достали из воды пистолет, но, к сожалению, вода смыла все отпечатки с оружия.
– Полагаю, вы все равно найдете способ привлечь преступника к ответственности за это злодеяние?
– Вообще-то хотелось бы привлечь его к ответственности не за одно покушение, к тому же неудавшееся, а за четыре убийства и похищение ребенка.
В этом вся команда сыщиков была солидарна со следователем. Но как это сделать, вот в чем вопрос?
Впрочем, Залесный не был бы самим собой, не припаси он в рукаве туза:
– Мы еще раз обошли соседей господина Рябчикова и нашли среди них одного человека, который согласился оказать нам помощь.
– И кто же это?
Вместо ответа следователь повысил голос и крикнул куда-то в коридор:
– Господин Кирюшкин, зайдите, пожалуйста!
В коридоре послышалось какое-то шуршание, и в кабинет вошел неописуемо вонючий тип. Подруги пригляделись и с удивлением узнали в этом свидетеле своего давнего знакомого – в поношенных калошах и дырявой рубахе, с которым они уже имели неудовольствие беседовать в тот день, когда арестовали Сергея. Даже рубашка была на пьянчужке та же самая. И калоши, и брюки, и носки.
Но на сей раз мужчина был относительно трезв. И если его и пошатывало, то лишь самую малость. Так сказать, по привычке.
– З-здравстуйте, – произнес он, распространяя несвежее дыхание по всему кабинету.
Инга с трудом удержалась, чтобы не зажать нос. Ох, опять он! А она-то надеялась, что судьба больше никогда не столкнет их.
– Кто это?
– Господин Кирюшкин – сосед и близкий друг покойного господина Рябчикова, – уважительно произнес Залесный. – Не смотрите на то, как он выглядит, господину Кирюшкину выпала долгая и полная тягот жизнь. Она измотала и измучила этого достойного человека. Но в душе он сохранил ростки гражданской ответственности, и он жаждет помочь нам, хочет найти преступника.
– Чем могу, завсегда людям помогаю, – подтвердил Кирюшкин. – Такое мое жизненное кредо.
Ох ты, мать честная! Жизненное кредо у него, вы только поглядите!
– Господин Кирюшкин любезно объяснил нам, что на портрете изображен сынок господина Рябчикова. Но не Сергей, а Вадим. Сержант, приведите задержанного!
Спустя несколько минут в кабинет ввели мужчину, чей портрет рисовала Инга.
– Вадим, присаживайтесь, – предложил ему Залесный. – Заметьте, я предлагаю вам пока что присесть, а не сесть. Чувствуете разницу?
Задержанный кинул на следователя полный ненависти взгляд. Зло зыркнул в сторону подруг и задержался взглядом на Кирюшкине. К счастью, тот взгляда этого человека не заметил, он был озабочен каким-то пятнышком на своих брюках.
– Знакомьтесь, перед вами Вадим – сынок господина Рябчикова. Верно, господин Кирюшкин?
Пьянчуга кивнул головой:
