Наталья Солнцева - Три смерти Коломбины
Художник окончательно сник.
– Вы меня засекли? Я ведь узнал машину, где мы беседовали… Подумал: вдруг вы приведете меня к Магде? Глупо, да? Вы тоже искали Глебова?
Астра кивнула.
– Я вам еще не все объяснила…
Глава 33
Таврин мерил шагами свой черно-белый кабинет. Ясно, как дважды два, что он лишится работы, как только в банке появится новый хозяин. Добыча, которую он надеялся заполучить, шантажируя Глебовых, ускользала, и вообще жизнь загнала его в цейтнот.
Вскрытие тела банкира показало, что тот уже был мертв, когда стилет пронзил его сердце, – эксперт попался опытный, квалифицированный. Это коренным образом меняло дело. Теперь у Магды есть шанс выкрутиться, а у Таврина почти не осталось времени. Когда госпоже Глебовой станет известен расклад, она не даст шантажисту ничего. Медлить больше нельзя.
Магда с муженьком скрылись в неизвестном направлении. Вдвоем или порознь, но они вне досягаемости. Следить за «журналисткой», которую подослал кто-то из них, не было возможности – оперативники окружили его пристальным вниманием. Подготовка к печальной церемонии, допросы и прямые служебные обязанности растянули его рабочий день допоздна. Жена бунтовала. Ум переутомился, составляя одну комбинацию за другой.
«Неужели, я ошибся и «журналистка» не сообщила Магде о том, что мне известно? – гадал Таврин. – Вряд ли. Какой ей прок молчать?»
Он выдохся и был готов на отчаянный шаг. Вечером, после раздраженной пикировки с женой, он отправился прогуляться. Звонок сотового телефона взбесил его: хотя бы на пару часов оставить человека в покое?!
– Слушаю…
– Это Николай Казаринов, друг Магды, – раздался в трубке мужской голос. – Вы меня знаете?
– Простите, нет, – солгал Таврин.
«Этому что надо? – подумал он. – Друг выискался!»
– Ну, не важно. Магда просила передать, что готова заплатить вам за молчание.
«Донесла все-таки весточку липовая журналистка. Только почему она сама не выступает посредником? Боится? Правильно…»
– Только не деньгами, – добавил Казаринов. – У нее сейчас доступа к банковским счетам нету. Вещицей заветной.
– Ты мне голову не морочь! Борзыми щенками я не беру.
– Вы не торопитесь, подумайте. Вещица бесценная… принадлежала особам королевской крови. Магда сказала, что хранится она у Коломбины, в корзинке с голубками.
– Какая Коломбина? Что ты несешь, «друг»? – взбеленился Таврин. – Пьяный небось в стельку? Проспишься, тогда звони.
– Я трезвый, – обиделся художник. – Одна Коломбина умирала, а другая всё видела… Вещица у нее в корзинке. Возьмете и уедете из города, навсегда. Забудете о Магде.
– Слушай, мужик, ты больной на голову! – заорал Таврин. – Во-первых, у меня подписка о невыезде до окончания следствия. А во-вторых, не возьму в толк, о чем ты бормочешь!
Казаринов ничуть не смутился и продолжал:
– Если не выполните ее условия, то плохо вам будет. Я ведь тоже был тогда на кладбище и кое-что видел.
– Что ты мог видеть, осел?
– И в Кузьминках я был. Магда попросила меня проследить за мужем. Гляжу – мертвая Коломбина в машину садится. Я – следом. Дай, думаю, выясню на всякий случай, куда она отправилась… Кстати! Фотоаппарат у меня отменный… Я ведь Глебова собирался на горячем застукать!
– А не пошел бы ты…
Таврин разразился ругательствами, проклиная художника, на чем свет стоит.
* * *Астра задремала. Сон перенес ее в Братцевский парк, к оврагу… Над каменным мостиком клубился зеленый туман. Она шла, ощущая холодок в сердце. Туман приобретал очертания огромных фигур, которые нависали над ней, перешептывались, хихикали и показывали на нее пальцами. То были Коломбина и Арлекин…
Астра ускорила шаг. Ее подгоняло растущее волнение. В небе с грохотом взорвался багровый фейерверк. Она подняла голову и едва не упала, споткнувшись обо что-то мягкое… Поперек моста лежал человек. Астра наклонилась, пытаясь разглядеть его лицо. Огни в небе погасли, и все вокруг заволокла темная мгла.
Астра протянула руку и тут же отдернула… Лежащий человек внушал ей ужас. Новый залп теперь уже желтых огней осветил его. Черное лицо, нос крючком, застывшая на губах улыбка-гримаса. А на груди – расползается мокрое пятно… Кровь?.. Кровь!
– А-ааа-аааа! А-а-аа…
Она вскочила, прижимая ладони к горлу. В полутьме комнаты горел ночник. Высокая худая женщина стояла у окна, глядя во двор сквозь щелку между шторами.
– Что с вами? – не оборачиваясь, спросила она. – Вы меня испугали.
Это была ложь. Единственное существо, которым дорожила Алла Казаринова, был ее муж – только за него она боялась и могла перегрызть горло любому, не думая о последствиях, как боевая собака.
– Сколько еще ждать? – спросила она. – Может, мне спуститься в мастерскую? Там же Коля!
Из окна квартиры было видно пятно дневного света, падающее из мастерской на газон и тротуар. Ветер гнул молодые кусты сирени, и казалось, будто кто-то размахивает тонкими гибкими руками, предупреждая об опасности.
Астра представила, как Николай Казаринов сидит за своим рабочим столом, спиной к двери, щелкает мышкой, уставившись на яркий экран. О чем он думает?
«Вдруг я ошиблась? – грызла себя она. – Все перепутала, все сделала неправильно? И ничего не произойдет? В таком случае хотя бы один подозреваемый отсеется».
Теперь, когда почти все карты открыты… у нее еще оставался в запасе козырный туз. Пока туз не вступит в игру, «карнавал» не закончится. Это вселяло надежду.
Ее опять сморила дрема. В последнее время поспать удавалось урывками. Сквозь полузабытье до нее доносились шаги и вздохи Аллы, тиканье настенных часов, какая-то возня…
Астра вдруг проснулась, как будто кто-то толкнул ее бок, и села на широкой кровати. Спальня Казариновых… розовый ночник… зашторенное окно…
– Алла? – шепотом позвала она.
Комната была пуста. Астра встала, босиком подбежала к двери. Закрыто! Она подергала ручку – дверь не поддавалась. Как тогда, в подвале…
* * *В мастерской было совершенно негде спрятаться, и Матвей расположился в коридоре, в темном чулане, где уборщица хранила ведра и швабры. Во избежание сюрпризов, он заранее выкрутил две лампочки.
Ему хотелось есть и спать. Он не верил в эту примитивную затею – Глебовы не так просты, чтобы клюнуть. Они валят вину друг на друга, и все же их водой не разольешь. Во всем этом проскальзывала фальшь. А то, что убийца кто-то третий, – полная чушь.
Астра права в одном – здесь замешаны часы. У кого они были до сих пор? Вот в чем вопрос. Именно это как раз и непонятно.
«Сиди здесь и не вмешивайся, – наставляла она его. – Кто бы ни пришел, ему нужен Казаринов. Не мертвый, а живой. Пока он жив, его можно заставить признаться, где раритет. Ради этого злоумышленник пойдет на все. А мертвый ничего ему не расскажет. О часах знает только тот, кто ими владеет, и тот, кто за ними охотится. С какой стороны ни взгляни, убивать художника нет смысла. Глебовы в бегах. Часы исчезли, и есть один способ отыскать их – развязать язык Казаринову. Те слова, которые были в записке, – за исключением некоторых фактов – очень похожи на правду. Эту правду знает преступник. Мы, – прямо или косвенно, – посвятили в нее всех участников нашей истории…»
У Матвея слипались глаза. Он поставил ведро вверх дном и кое-как примостился в углу чулана – покемарить.
– Как ты думаешь, Брюс? – спросил он свое второе «Я». – Это действительно часы Руджиери?
– Я мечтал подержать их в руках… – прошептал вельможа.
Он всхрапнул и очнулся: кто-то крадучись шел по коридору – обостренный слух улавливал шуршание подошв по плиткам пола. Матвей, не дыша, выглянул из чулана.
В конце коридора из-под двери мастерской художника пробивался свет. Темная фигура прижалась к стене и замерла. Потом медленно, осторожно потянула дверь на себя…
Пока Матвей выжидал, прислушиваясь к происходящему, в коридор скользнула вторая фигура, явно женская. «Надо было оставить хоть одну лампочку, – посетовал он. – Ни черта не разберешь теперь…»
* * *Неизвестный вихрем налетел на Казаринова. Тот и пикнуть не успел, как оказался прижатым лицом к столу, с завернутой за спину рукой.
– Крикнешь, убью…
– Что вам… надо? – прохрипел художник. – Кто вы?
– Шутить со мной вздумал? Где часы?
– К-какие… часы…
– Из корзинки… ублюдок! Где они? Говори, или я размозжу тебе череп. Их там не было! Скотина! Они у тебя! Ты их украл…
– Я их… просто взял… на хранение… по просьбе Магды… Я знал, что вы… придете за ними. Мне… нужны гарантии…
– Какие еще гарантии?
Неизвестный был в бешенстве. Руки чесались свернуть шею этому хлюпику. Нельзя! Пока не отдаст часы, с его головы волосок не должен упасть.
– Гарантии, что Магда… ни в чем не виновата… – простонал Казаринов. – Я… хочу быть уверен…
