Аркадий Карасик - Похищение королевы
Вот и колеблется, врет напропалую, ласкается кошкой, рассчитывающей на получение лакомого блюдца с молочком либо - сметаной. Заполучить приличного мужа - страстное желание почти всех женщин. Надин - в их числе.
- Извини, но я страшно устал, бегая по издательствам. Предпочитаю на боковую. А ты перед сном разве не прогулялась? Говорят, вечерние прогулки полезны для здоровья.
Своим вопросом я предоставил Надин возможность перестать лгать, честно признаться во встрече с Виталием. Но она решила не открываться. Ну. что ж, любой человек - властелин собственных поступков, пусть врет дальше. А я послушаю.
- Гулять без тебя? - соседка прижалась еще крепче. Под халатиком призывно задрожали вялые груди, которые недавно бесстыдно разминал пасынок. - Нет, без тебя не прогулка получится - мучение... Загляни ко мне, что-то расскажу.
Обещание рассказать нечто таинственное и до боли нужное - старо, как наш мир. Примитивная приманка, затягивающая в силок доверчивого мужика. А у меня, между прочим, имеются дела поважней. Костя, наверняка, не спит, бегает из угла в угол, не зная, что делать.
С другой стороны, отказаться от предлагаемого "общения" - нарушить некую непрочную ниточку, протянувшуюся между мной и не раскрытой до конца Надин.
Почему не раскрытой - понятно без дополнительных раздумий. К примеру, какие отношения между ней и бывшим ее мужем? По своему ли желанию действует Виталий, он же - Виктор, набиваясь в сваты и, одновременно, в любовники к немолодой бабе, или по поручению своего отца? Что таится за кулисами намечаемого юбилейного празднования?
Мысленно набросал добрую дюжину подобных вопросов и рещил - все же придется навестить комнату соседки. Конечно, после разговора с Костей.
- Иди, готовься, - подтолкнул я, исходящую потом, женщину к дверям ее комнаты. - Переоденусь, обмоюсь и приду.
Не успела скрипнуть плохо смазанная дверь коротышки, ей ответила таким же скрипом стариковская. Выглянул заспанный дед Пахом, ощупал взглядом родной сундук. Проверил сохранность древнего велосипеда и лыж, подозрительно поглядел на меня. Исчез, будто его втянули в спальню за резинку трусов. Может быть, на самом деле втянули? Баба Феня.
Слава богу, тощая старуха в коридор не вышла, не вцепилась в меня острыми коготками вопросов о судьбе внучки. Эти вопросы и предположения без того расцарапали мою излишне ранимую душу, оставили на ней не один десяток шрамов и зазубрин.
Да и что я могу поведать страдающей бабке? Рассказать в событиях в заведении для состоятельных мужчин? Отпадает - инфаркт либо инсульт обеспечен, до конца жизни не прощу себе. Врать и дальше не хватает сил и совести - без того заврался до самого предела.
И я поторопился скрыться в своей комнате.
Костя не спал - сидел за столом, блаженно потягивая крепкий ароматный чай. Выстраивал на столе пистолетные патроны. Сталкивал, переставлял местами, строил замысловатые фигуры.
Странное хобби у сыщиков. Один забавляется с четвертушками бумаги вдумчиво, серьезно, будто решает уравнение с множеством неизвестных. Другой так же серьезно фокусничает с патронами.
Взгляд, которым мой новый телохранитель одарил загулявшего подопечного, вряд ли можно назвать радостным. Скорей - наоборот. И расщифровывался этот вгляд не только тревогой за мою жизнь. Костя изнывал по причине скудности полученной информации. На подобии компьютерного принтера, который переработал внедренную в него пачку бумаги и недовольно посылает сигналы - пи...пи...пи - требует пополнения.
- Явились, не запылились, - недовольно пробурчал он, когда я вошел и плотно закрыл за собой дверь. - Я уж хотел на розыск подавать. Всероссийский. С вами, Павел Игнатьевич, не соскучишься... Ну, да, ладно, переживем. Слава Богу, в целости и сохранности. Пейте чай и рассказывайте.
Снарядил патронами одну обойму, другую. Вщелкнул в "макаров", запасную спрятал в карман куртки. Вопросительно уставился на меня.
От чая я не отказался - слышал: успокаивает нервную систему, нормализует дыхание и сердцебиение. Все это после событий в Москве мне просто необходимо.
Вкратце передал сыщику историю посещения плохо замаскированного борделя. Можно сказать, вообще не замаскированного - разрешенного властями, залицензированного, вносящего в городскую казну немалые прибыли в виде налогов.
Странно звучит, не правда ли, сочетание слов "бордель" и "налоги"? Впрочем, в наше время все поддается налогообложению, все, без исключения, подкармливает проводимые реформы. От пьянства до унитазных услуг.
Умолчал, конечно, о страшной смерти Семене. Главными и единственными героями схватки в доме терпимости обозначены: тощий писатель и пузатый сотрудник дремовского уголовного розыска. Противостояли им хозяйка-каракатица и ее охранники. Единственная пострадавшая, не считая двух трупов, бедная внучка бабы Фени. Которую так и не удалось вытащить из вонючего болота, засосавшего ее.
- Да, девчонке не позавидуешь, - пожалел Верочку Костя. - Попала в мясорубку. Как бы не перемололи вместе с настоящими преступниками. И такое бывает. Вообще-то, думаю, ничего страшного не произойдет, посидит пару деньков - наберется криминального умишки, поймет что к чему. Ежели не испорчена - выкарабкается с минимальными потерями... Завтра звякну дружкам в министерство - есть у меня солидные и разворотливые - авось, помогут.
За одну только последнюю фразу я простил персональному своему сыщику бесцеремонность, разновидность ехидных ухмылок и ядовитых предположений. Возможно, "дуэт" в составе генпрокурорского приятеля Стулова и министерского - Кости совместными усилиями выдернут из тюрьмы бедную девочку.
- Спасибо, Костя, не забуду... Что нового у тебя?
Парень насмешливо поиграл белесыми бровями. Дескать, о какой "новизне" можно говорить после рассказанного тобой? Мои новости выглядят пигмеями перед твоими великаньими.
Я пропустил шевеление бровей мимо сознания, допил чай и принялся готовить постель. Мне сейчас не до анализа ехидных сравнений и насмешливых иносказаний - очередное "свидание" с коротышкой позволит напитаться информацией. Нужной и ненужной, важной и неважной, прокопченной и скоропортящейся. Авось, кое-что из этого "супового набора" пригодится.
Сейчас - Костя.
- Не отмалчивайся, друг. Говори, что случилось?
- Ну, если так интересует, слушай.
Оказывается, вечером, как и было обещано, в коммуналке об"явилась та самая дамочка, торгующая недвижимостью. На этот раз без покупателя. Высокомерно спросила: что решили жильцы, когда намерены освободить практически уже проданную квартиру? Почему не видно собранных чемоданов и узлов? Косте показалось, что ее больше всего интересуют именно чемоданы. Выложила на сундук, заменивший ей стол, перечень вариантов.
Выглянувший из спальни, будто зверек из норы, дед Пахом встрепенулся, но возражать не стал. Прислонился к стене и застыл. Наверно, баба Феня обработала мужа, заставила его покориться.
Ногинск, Кострома, Клин, Березовка... Второй-пятый этажи... общая площадь, жилая... совмещенный-раздельный санузел... кухня... балкон... Если нет желания покидать родной Дремов - ради Бога, имеются квартиры на окраине. С максимумом удобств.
Господи, за что им привалило этакое счастье! Чем они умилостивили небеса? Жить в отдельной квартире, бродить по ней хоть в пижаме-халате, хоть нагишом, дышать воздухом на балконе или на лоджии. Благодать!
У женщин снова заблестели глаза, покраснели щеки. Читая и перечитывая сооблазнительный список, они тяжело дышали. На подобии бегунов, завидящих заветную ленту финиша. С выставленными для победителей призами. Или как голодные при виде витрины, заполненной деликатесами, предлагаемыми фактически бесплатно.
Не раз и не два обливающие друг друга помоями оскорблений, подсматривающие и подслушивающие, невесть по какой причине - соперницы, обе женщины читали предложенный им список, как верующие читают Библию или Коран. Обменивались понимающими радостными взглядами, едва не целовались. Старуха глотала слюни, у Надин подрагивала голова,
Дамочка искривила губы в презрительной усмешке и добавила жару. Дескать, погрузку, перевозку, разгрузку и под"ем на этажи мебели берет на себя покупатель, он же организует косметический ремонт нового жилья. Пусть осчастливленные жильцы возносят хвалу Всевышнему. Переселенцам только и остается, что выставить в коридор собранные и упакованные вещи.
Нечто подобное женщины слышали при первом посещении коммуналки покупателем и продавщицей, но, в сочетании с предложенными вариантами переселения, это, уже обещанное и мысленно зафиксированное, вдруг приобрело особую ценность.
Ответы обоих женщин, старой и молодой, отличались редким согласием. Они дружно настаивали на немедленном, этой же ночью, переезде. Баба Феня выбрала Ногинск, Надин предпочла Клин. С единственным условием: по соседству должен поселиться кандидат в ее супруги, тощий писатель с неустроенным бытом.
