Наталья Солнцева - Французский ангел в кармане
Мысли и идеи, одна лучше другой, приходили ей в голову как будто без всякого усилия с ее стороны. У нее все получалось. Она почти забыла о старом пиджаке, который висел в ее шкафу среди прочей одежды. Кирилл звонил ей каждый день вечером и рано утром. Они все больше нуждались друг в друге, все больше росла сладкая тревога при мыслях о встрече. Разгорающийся внутренний огонь иногда пугал их, но чаще они не замечали его, как не замечали биения сердца или тока крови.
Одно все сильнее и сильнее беспокоило Клавдию. Став руководителем фирмы, она поняла, как должен был себя чувствовать Гридин, лишившись бумаг и векселя. Вопрос с векселем она уладила, но бумаги сжечь было нельзя. Как же передать их? Посылать по почте Клавдия боялась; она не знала, как проводятся розыскные действия, и думала, что ее смогут найти, опрашивая почтовых работников. Опустить в ящик конверт и отправить целую бандероль – разные вещи.
К тому же она не мыслила себе, как сможет появиться перед Гридиным и посмотреть ему в глаза после того, как она прикидывалась какой-то идиоткой, дурочкой. Ах, я ничего не понимаю в бухгалтерии! Я давно все забыла! Я продаю газеты! А вид? Этот жуткий «хвост», стоптанные грязные сапоги?! Кошмар! Нет, она не посмеет встретиться с ним теперь, ни за что! Но бумаги вернуть просто необходимо.
Она все чаще задумывалась об этом. Ей надо было кому-то довериться. Кому? Кроме Кирилла, у нее не было близких друзей. А что она ему скажет? Признается, что была у Вики в квартире и что… О нет! Этого она не скажет никому! Тогда как она объяснит, что бумаги оказались у нее? Надо что-то придумать.
В конце концов, если все выяснится и убийца будет найден, они с Кириллом смогут наконец жить спокойно. Особенно она. Ведь выходила-то от Вики она, и нежелательным свидетелем тоже являлась она. Раз Георгий ищет убийцу, фотографии могут ему помочь. Бесполезно хранить их дома на антресолях. Это значит – обречь себя на вечный страх. И уничтожить нельзя – они могут оказаться единственной ниточкой, ведущей к разгадке! Правда, сколько она ни просматривала снимки, они ее не навели на след. Но если их будет изучать специалист, то они ему многое подскажут. Возможно! Интуиция говорила ей, что фотографии – ключ к тайне. Кто-то должен посмотреть на них непредвзято, свежим и опытным глазом.
К вечеру у Клавдии созрел план действий. Она позвонила Кириллу и сказала, что хочет серьезно поговорить с ним в безопасной обстановке, чтобы никто не мог подслушивать и подсматривать. Лучше всего, если он приедет к ней после работы.
– Не только ты знал Вику! – заявила она Кириллу, после того как они поужинали и расположились на диване в гостиной.
Они перешли на «ты» после той ночи, когда Клавдия побоялась идти домой и вернулась в его квартиру. Любовных ласк не было, они сидели и до утра разговаривали, а потом Кирилл отвез ее домой.
– Я тоже так думаю! – ответил Кирилл и усмехнулся.
– Ты меня не понял, – возразила Клавдия. – Дело в том, что я… тоже ее знала.
– Вот как?
– Да. Хочешь скажу откуда?
– Интересно! – Кирилл достал сигареты. Он начал нервничать. – Покурим?
Сладковатый дым поплыл в воздухе, напоминая им прошлые встречи, блуждание духа во тьме неизвестности и желания, слепой свет луны за окном, прикосновения губ к губам…
– Мы учились вместе, – сказала Клавдия.
– В школе?
– В институте.
– Ты тоже бухгалтер? Какая неожиданность!
– Думаю, далеко не последняя, которая тебя ждет сегодня. Хочешь кофе?
Кирилл кивнул. Он волновался – неизвестно почему. Ну что особенного она может ему сказать? Кофе все-таки не помешает. Его раздражало какое-то несоответствие в ее квартире. Внимание цеплялось за это, мешало сосредоточиться. Наконец он понял, в чем дело: квартира была старая, давно требующая ремонта, а мебель новая, дорогая. Странно…
Клавдия положила на стол какие-то бумаги и большой плотный конверт.
– Что это?
– Сейчас объясню. И даже покажу, если ты будешь хорошим мальчиком.
– Для тебя я на все согласен! – улыбнулся Кирилл.
– Мы с Викой вместе учились, а потом… сотрудничали. Она работала у Гридина, в фирме «Инвест-сервис». А ко мне обращалась за помощью.
– В каком смысле?
– В бухгалтерском. Она плохо училась, плохо соображала. Извини, если тебе это неприятно слышать… но именно так все и обстояло.
– То есть она просила тебя делать ее работу?
– А ты догадливый! Да, она меня просила об этом, и я это делала. Но это еще не все. Вика встречалась с несколькими мужчинами одновременно. Извини!
– Не думай, что меня это волнует! Я же тебе говорил, какие отношения связывали нас с Викой. Но… она никогда не говорила о тебе.
– Вика была очень скрытная. Она никому ни о ком не говорила. При ее образе жизни это было бы смерти подобно! Но, как и каждому человеку, ей хотелось иметь что-то на память…
– Что именно? О чем идет речь?
Кирилл запутался. В том, что Клавдия и Вика были знакомы, ничего особенного он не видел. Он понимал, что дело не в этом. Клавдия не стала бы из-за этого затевать серьезный разговор. Что-то было еще действительно важное!
– Речь идет о фотографиях! – сказала она.
– О фотографиях? Но…
– Ты фотографировался с ней хотя бы раз?
– С Викой? Кажется, да… несколько раз. Ну и что? Что здесь такого? Все люди фотографируются! У меня не было цели избегать этого, я же не какой-то агент или шпион? Почему это должно меня волновать?
– Тебя – не должно. Но ты допускаешь, что кого-то это могло тревожить?
– Ну? Допускаю…
– А ты знаешь, что в квартире у Вики не нашли ни одной фотографии?
– Почему?
– Потому, что она хранила их у меня!
Кирилл уставился на нее с таким искренним изумлением, что Клавдия засмеялась.
– Ты серьезно?
– Представь себе – да! Она объясняла это по-своему: «Не хочу, чтобы в моей жизни копались. Фото – это очень личное!» Вика в чем-то была странная, не такая, как другие.
– Так все ее фотографии у тебя?
– Вот они! – Клавдия высыпала на стол фотографии: все, что были в конверте, и из альбома, кроме детских. Дети вряд ли могли представлять интерес в данном случае. – И еще бумаги.
– Какие бумаги?
– Гридинской фирмы. Те, что Вика дала мне для работы. А потом… когда ее убили, она уже не смогла их забрать. Понимаешь?
– Да, но… их же надо вернуть Гридину!
– Как ты предлагаешь это сделать? Что я скажу Гридину? Представляешь, что он подумает?
– Так это те самые документы, которые он искал?! Чуть с ума не сошел из-за них? О господи! Конечно, не вздумай признаться, что они у тебя! – Кирилл помолчал. Он осмысливал услышанное и увиденное. – Я подумаю, как их вернуть, чтобы Гридин ни о чем не узнал. Давай посмотрим фотографии! Может, как раз найдется что-то интересное!
Он сразу нашел снимки, где они с Викой еще были счастливы, весело смеялись, обнимались… Кровь бросилась ему в лицо. Так Клавдия с самого начала знала! Она видела его с Викой на фотографиях! И молчала…
– Это Георгий! – показал он Клавдии мужчину кавказского типа, обедающего с Викой в ресторане, на прогулочной яхте… – Точно! Это он!
На остальных фотографиях Кирилл никого не знал. Снимки с «голубыми» мальчиками его удивили. Зачем Вика их хранила?
– Ты больше никого не знаешь? – спросила Клавдия.
Он отрицательно покачал головой.
– Жаль! А вот мы на студенческой вечеринке! – она показала Кириллу бледноватую фотографию. – Найдешь меня?
Он долго смотрел, но так и не смог ее узнать. Зато Вику узнал сразу. Она и в юности была экстравагантной до опасной черты. Правда, черту она не переступала, она считала это дурным тоном.
– Знаешь, что я предлагаю? – спросила Клавдия.
– Нет.
Кирилл рассердился на себя, что не смог найти Клавдию на студенческом снимке. А она, наоборот, обрадовалась. Ей совсем не хотелось, чтобы он увидел, какой она была… даже в молодости.
– Давай отправим эти фотографии… этому…
– Георгию?
– Ага! Он ищет убийцу. Так?
– Так. И что? При чем тут фотографии?
– Может, и ни при чем! А вдруг… они пригодятся? Вдруг на одной из них есть и убийца?!
– Но как это узнать?
– Это мы с тобой не знаем – как, а тот, кто этим занимается, знает. Согласен? – Она показала на бумаги. – Если кто-то посмотрит на эти бумаги, он тоже ничего не поймет. Но если на них посмотрит бухгалтер, они ему скажут так много…
– Хорошо. Я понял. Давай передадим бумаги и снимки Георгию, а он устроит все остальное.
– Ты ему доверяешь?
– Он мужик крутой и горячий, но ему можно верить. Если он даст слово, то… я бы особо не волновался.
– Хорошо, но мы сделаем это анонимно. Пусть он не знает, кто прислал.
– Попробуем… – согласился Кирилл.
– И те фотографии, на которых я и ты, заберем. И сожжем!
– Ладно!
Это предложение Кириллу понравилось. Он счел его разумно безопасным.
Вернувшись с бумагами и конвертом домой, Кирилл долго не мог заснуть. Вспоминал Вику, ее ярко и густо накрашенные глаза, лживые губы. Сердце у нее было холодное, как прорубь. Она была очень скрытная, никогда ни с кем не делилась своими переживаниями. Да и были ли они у нее? Разве она вообще была способна переживать? Весьма сомнительно! Никто не знал ее до конца. Какие у нее были интересы, жизненные ценности?
