Дарья Калинина - Держи хвост пистолетом
– Вы толкаете меня на преступление, – твердил он, не отставая тем не менее от нас ни на шаг. – На суде я буду утверждать, что был против и отговаривал вас.
– Молодец! – похвалил его Махмед. – А сейчас помолчи, и если ты вздумаешь снова завести свою волынку, когда мы будем подкрадываться к бандитам, то я тебя своими руками придушу. Они у меня давно чешутся.
Илья осознал реальность угрозы и заткнулся.
– Нападать на них нужно сейчас, – сказала Мариша. – На турбазе нам их не одолеть, там их целые тучи.
Все прошло легче, чем мы ожидали. Боевики вошли в речку, чтобы перебраться на другой берег, где их, укрывшись в кустах, уже ждали люди Махмеда, которые методично тюкали по головам выбиравшихся бандитов и укладывали их рядком на землю. Небольшой шум, которого все же не удалось избежать, заглушала быстро бегущая вода. Поэтому все десять человек Гасана во главе с ним самим лежали на земле, а вконец расстроенный премьер в очередной раз перешел из одних рук в другие.
– Совсем не обязательно, чтобы он знал, кто его похитил, – сказала коварная Мариша. – Пусть думает, что его в очередной раз похитили бандиты, но только уже другие.
– И где нам его прятать? – недовольно спросила я. – Вечная головная боль с этим человеком. То ищешь, то прячешь, ни минуты покоя.
– Спрячем на турбазе, – предложил Махмед. – Пока больше негде. Надо только завязать ему глаза.
Идея нам всем показалась очень привлекательной. Никому не хотелось иметь во врагах такую важную персону. Премьер оказался на редкость тяжелым, но все-таки мы дотащили его почти до самой опушки леса. По пути до нас все время доносились выстрелы со стороны турбазы, и они становились все громче по мере нашего к ней приближения.
– Что это там? – удивился Махмед.
– Там бандиты, – невинно ответила Мариша, как будто не имела к этому никакого отношения.
– Стреляют больно много, – заметил Махмед, не слишком обеспокоившись. – В кого, интересно знать? Так они мне всех отдыхающих перестреляют.
– У нас их племянник, – напомнила я ему. – То есть не их племянник, а племянник их командира. Но должно же это для них что-то значить?
– Осталось только довести эту информацию до их сведения, – съязвила Мариша. – Так и вижу, как мы втроем заявляемся к командиру без премьера и нагло требуем, чтобы он увел своих людей с турбазы, потому что мы по пути захватили в плен его племянника.
– Некрасиво получается, – подтвердила Оксана. – Вы его обманули, а таких людей обманывать не следует. Они вам этого не простят.
– Плевать нам на него, – пробурчала Мариша. – Пусть тех мальчишек, что захватил вместе с грузом, отпустит.
– Боюсь, что отпускать уже никто никого не будет, – озабоченно прислушиваясь к шуму сражения, произнес Махмед. – Если они еще немного постреляют, то на турбазе вообще не останется ни одной живой души. Никак не могу понять, с кем они воюют?
Но в это время раздался оглушительный взрыв, а следом за ним над турбазой взвилось пламя. Махмед вскрикнул, словно раненый лев, и огромными скачками помчался к полыхающему месту своей работы.
– Махмедик! – завопила Оксана и кинулась за ним следом.
За ней по пятам поскакал Илья, который вообще легко поддавался чужому влиянию. Ребята, которых привел Махмед, тоже поспешили за ними, бодро взвалив себе на плечи несчастного премьера и не менее несчастного Гасана. В итоге мы с Маришей остались на опушке одни, если не считать пленных бандитов, лежащих где-то далеко в лесу.
– Пошли за ними? – нерешительно предложила Мариша.
– Вот именно пошли, – отозвалась я. – Торопиться не будем.
И мы прогулочным шагом начали спускаться к полыхающим домикам нашего, смело можно утверждать, бывшего места отдыха. Вряд ли в ближайшее время кому-нибудь удастся здесь отдохнуть. Грохот стоял жуткий, бандиты пустили в ход свою тяжелую артиллерию, но противник им тоже попался не лыком шитый и на ответный огонь не поскупился. С грохотом разорвалась граната слева от нас, и мимо моего уха со свистом пролетел осколок чего-то металлического, заставив меня поспешно плюхнуться на землю.
– Как ты думаешь, где наши? – шлепнувшись рядом со мной, прошептала Мариша.
– Чего ты шепчешь? – раздраженно переспросила я. – Говори нормально, кого тут стесняться?
Мариша вытаращилась на меня и опять же очень тихо спросила:
– Что ты сказала? Ничего не слышу.
Тут я обратила внимание на то, что звуки боя и в самом деле стали как-то глуше и вообще отдалились. И при всем этом полыхало по-прежнему. Оставалось предположить, что нас обеих контузило и мы временно слегка оглохли. В какой-то степени это было даже кстати, так как мы теперь перестали вздрагивать на каждом шагу и смогли здраво рассуждать. То есть я хочу сказать, что в тот момент нам казалось, что рассуждаем мы здраво.
– Если мы не слышим выстрелов, значит, они отдалились от нас, – с умным видом произнесла Мариша.
– А если отдалились выстрелы, то отдалились и люди, которые их производили, – я постаралась не отстать от нее.
– Поэтому мы можем разузнать, как обстоят дела, – закончила Мариша.
Я согласно кивнула, и мы дружно направились прямиком к самому большому пожару, опять-таки здраво рассудив, что возле него должно собраться как можно больше спасателей или просто людей, желающих поглазеть на пожар. К нашему изумлению, земля под ногами периодически вздрагивала, как от подземных толчков. Но такие мелочи нас с Маришей остановить не могли, и мы продолжали идти до тех пор, пока неожиданно к нам из-за обгоревшего угла дома не вылетел покрытый сажей человек, схвативший нас обеих за руки.
Но не на тех напал, Мариша испустила боевой вопль, который я услышала, невзирая на легкое помешательство. Он меня так воодушевил, что я изо всех сил пнула основательно прокоптившегося мужика ногой повыше щиколотки. Место это болезненное, и он запрыгал на одной ножке, тем не менее не отпуская нас и жалобно приговаривая:
– Девочки, это же я. Вас что, контузило?
Голос показался нам знакомым, мы пригляделись и под толстым слоем сажи узнали добродушное лицо полковника.
– Вы что здесь делаете? – оскорбленно закричала Мариша. – И как вы тут оказались? Мы же предупреждали вас, что бандиты нападут, где вы прохлаждались? Нас из-за вас чуть не убили.
Последнее было явным преувеличением, бандиты убили бы нас вовсе не по вине полковника, а из-за нашей же собственной глупости. Но он об этом не знал и устыдился.
– Я опоздал, – сокрушенно сообщил он. – Боевики уже заняли все стратегически выгодные позиции. Теперь приходится сражаться за каждый сантиметр, а людей у меня значительно меньше, чем у них.
– Зато у нас есть против них оружие, – важно сообщила Мариша. – Только оно убежало вперед.
Полковник окончательно убедился, что со здоровьем у нас плохо, и сделал еще одну попытку затащить меня с Маришей в укрытие. Но в этот момент Мариша сказала:
– Хотите, мы сделаем так, что боевики сдадутся в течение десяти минут после объявления ультиматума?
Ошарашенный полковник смог только кивнуть в ответ, прежде чем догадался спросить, каким образом мы провернем эту сдачу.
– Отлично! Дайте мне рупор! – распорядилась Мариша.
– А громкоговоритель тебе не нужен? Или, может быть, тебя больше устроит местная телестанция? – пришел в себя полковник и потащил нас за дом, где, по его мысли, было значительно спокойней и где и правда не стреляли.
Оказавшись в этом райском уголке, я несколько успокоилась. Но так как полковник смотрел на нас как-то уж слишком странно, то я сказала:
– А мы захватили племянника главаря этих бандитов, и премьера мы тоже нашли.
Странное выражение на лице полковника сменилось откровенным отвращением. Вранья он не любил.
– Честное слово! – поддержала меня Мариша. – Они оба где-то тут. Махмед собирался спрятать их на турбазе. Правда, это решение он принял до того, как вы тут все перевернули. А теперь даже не знаю, что он предпримет.
Полковник вторично почувствовал себя виноватым, но до конца он нам все-таки не поверил. Мы бы оказались в очень затруднительном положении, так как разыскать Махмеда, который хоть и болтался где-то поблизости, было невозможно из-за страшной суматохи. Но тут из-за угла домика показался наш дорогой, но почему-то голый по пояс Махмед, согнувшийся под тяжестью мужского тела.
– Племянник?! – радостно воскликнул полковник, бросившись распутывать пленного.
– Совершенно невозможная обстановка, – сообщила нам Махмед, как только увидел. – Везде бандиты, Гасана пришлось всего обмотать рубашками, чтобы не узнали. Ему-то хорошо, а на нас пепел летит, да и искры тоже.
В это время полковник окончательно освободил пленного от рубашек и застыл в изумлении.
– Премьер – племянник чеченского бандита? – ошарашенно обратился он к нам. – Никогда бы не подумал.
– Черт! – воскликнул Махмед, взглянув на показавшееся из-под слоя рубашек круглое лицо с редкой светлой щетиной. – Перепутал! Мы их обоих замотали, а потом Белла сказала, что спрячет премьера возле бассейна. А Гасана велела тащить к его дяде, чтобы побудить последнего сдаться. Выходит, что я перепутал, премьер остался у меня, а она сейчас прячет Гасана.
