Филип Хоули - Клеймо
Теперь нужен покров темноты. Часы забрали, и точного времени Меган не знала, но по расходу жидкости в капельнице и привычке техника менять мешок ровно в полночь получалось около 4:00. Через пару часов взойдет солнце.
Стоя над больным и общаясь шепотом и секретными жестами, пленники обсуждали совместный план. Священник работал возбужденно, с подъемом, временами теряя дыхание. В глазах горела страсть. Он хотел, чтобы девушка сбежала, быть может, даже больше, чем она сама.
Идею побега предложил отец Джо, и все-таки, когда время пришло, Меган переполнило чувство вины. Оба знали, что их ждет, когда Качински выйдет из забытья и начнет лечить себя сам. И что у священника нет ни ловкости, ни сил, чтобы составить ей компанию.
Он заплатит жизнью за побег, если ей не удастся быстро добраться до полиции и вернуться на помощь.
Меган стояла над Качински, когда охранник поднялся со стула. Он подошел к двери, окинул взглядом комнату и снова сел.
Отец Джо шагнул из-за спины Меган и прошептал:
— Пора.
Меган, не оборачиваясь, кивнула. На глаза навернулись слезы.
Священник снова встал позади нее, взял из рук девушки мокрую тряпку и приложил ко лбу Качински.
— Я вернусь за вами, — пообещала она.
Он улыбнулся, промокая ручеек пота с шеи пациента.
— Бог в помощь, Меган Каллаген.
Она отступила от стола, потянулась, зевнула и побрела к окну. Прислушиваясь к подозрительным звукам со стороны охранника, отогнула сетку.
Затем выглянула в окно, осмотрела тускло освещенную территорию внизу, уцепилась за раму и запрыгнула на подоконник.
Комок подступил к горлу. Несколько раз она слегка присела, примеряясь и отгоняя страх.
Затем пружинкой выстрелила к ветке дерева.
Отец Джо кашлянул, прикрывая звук прыжка.
Меган поймала толстую ветку одной рукой. Второй промахнулась и повисла, раскачиваясь. Тело охватила внезапная усталость.
Свободной рукой она поймала ветку, и снова ладонь соскользнула.
Силы почти оставили Меган. Она отлично знала свое тело — резервы на исходе. Еще чуть-чуть, и разожмется вторая рука.
Паника тигриной лапой хлестнула наотмашь.
Меган беспомощно оглянулась на комнату.
В удивительно спокойных глазах священника играла улыбка. Он смотрел на нее, как родитель на дитя, познающее огромный мир.
Отец Джо молча поднял два больших пальца.
Как давно она не видела этого жеста! Еще девочкой, перед каждым выступлением на гимнастическом помосте, Меган оборачивалась к отцу, и тот победно поднимал большие пальцы.
Короткий тайный ритуал, безмолвное послание отца: «Ты можешь, Меган».
«Раз могу, значит, сделаю», — мысленно ответила она отцу, запрыгивая на ветку.
Каменная стена мелькнула под ногами и осталась позади.
ГЛАВА 47
— Чувствую, эта девушка — Меган — вам больше чем просто знакомая, — сказала микробиолог.
Не ответив, Люк сбросил скорость. Тормоза грузовика громко заскрежетали.
Только что он рассказал о похищении Меган людьми, похожими на мертвых убийц, оставшихся в лаборатории «Зенавакса», описал тонированный грузовик с красным кадуцеем и взрывные заряды, уничтожившие Майякиталь.
Два часа назад они покинули лабораторию, и теперь петляли по узкому горному серпантину. Как только стрелка на спидометре приближалась к отметке пятнадцать километров, начинала греметь трансмиссия. Пробитый пулями грузовик отчаянно скрипел, попадая в бессчетные выбоины на дороге. Долго этот механический зверь не протянет.
Люк нарушил все мыслимые правила побега и контрнаблюдения. Грузовик бросался в глаза, как зебра с розовыми полосками. А пассажиры? Женщина, которую едва знал, трое мужчин, о которых не знал ничего, и девятилетний неуправляемый мальчишка.
Единственной предосторожностью стал запрет на связь. Женщина просила позвонить в штаб-квартиру «Зенавакса» в США, чтобы доложить о перестрелке в лаборатории. Люк отказал: слишком много неучтенных рисков. Ведь враг уже доказал, что может прослушать любую линию. Незачем давать противнику лишние козыри.
Уступил он только раз, когда задержал отъезд из лаборатории на несколько минут, чтобы вызволить из клеток обезьян.
— Скажите, это же не вы убили наших охранников, Мигеля и Эдуардо, — произнесла микробиолог скорее утвердительно.
— Какая разница?
— Мне важно.
— Ранил одного из них в плечо.
— Но не убили, да?
— Я целился в грудь.
Край дороги то появлялся, то снова исчезал из виду: одна фара грузовика была разбита, другая болталась, как выпавшее из глазницы глазное яблоко. Следить за трассой приходилось через разбитое ветровое стекло, в которое тучами влетали насекомые и рикошетировали от лица.
— Меня зовут Розалинда, — сказала женщина.
— Люк. — Он протянул ей руку.
— Люк, я знаю руководителей компании. Да, как бизнесмены, они агрессивны, иногда очень неприятны. Но не убийцы.
Ему уже приходило на ум, что «Зенавакс» — всего лишь пешка в этой драматичной игре. Люди, охранявшие лесной участок, были застигнуты врасплох, а нападавшие убивали без разбору. Они хладнокровно застрелили двух сотрудников лаборатории. Если компания пыталась что-то скрыть, то зачем привлекать к себе внимание, инсценируя налет на собственный объект?
Но если «Зенавакс» плыл по краю Мальстрема, то «Чеган фаундейшн», как движущая сила, выглядел и вовсе неправдоподобно.
Вряд ли организация здравоохранения, помогающая отдаленным индейским деревням, — стержень жестокого заговора.
— Что вы собираетесь делать в Рио-Дульсе? — спросила женщина.
Люк размышлял над этим весь последний час, но так и не смог придумать мало-мальски толковый план.
— Проверю единственную зацепку. — Он вытащил из кармана клочок бумажки, на котором Розалинда написала адрес «Чегана» в Рио-Дульсе.
— Не представляю, что там. Этот адрес просто хранился в моих записях.
— Придется посмотреть. — Он взглянул на женщину. — И мне потребуется ваша помощь, чтобы добраться туда и разведать, что к чему. Вам сподручнее.
В окошко между кузовом и кабиной просунулась голова Фрэнки.
— Хозяин, куда мы едем?
— Хватит называть меня «хозяин». — Люк потянулся, взял сумку в ногах у Розалинды и выудил оттуда мобильник Сэмми.
Он пропустил вечерний сеанс связи. Может, связь через спутник работает сейчас, на горном пике? Люк набрал номер Сэмми.
В трубке послышался сонный голос:
— Ты хоть знаешь, который час?
Люк взглянул на циферблат.
— 3:17.
— Где тебя черти носили, Молния? — проснулся наконец Сэмми.
— Мне нужна информация по «Чеган фаундейшн». — Люк продиктовал название организации по буквам.
— Не вешай трубку. Сейчас найду, чем писать.
Люк продолжал:
— В прошлый раз ты пообещал, что сегодня что-то может проясниться. О чем это?
— Рано пока. Я продолжаю работу. Сэмми даст знать, если…
— Выкладывай сейчас.
После треска в трубке голос Сэмми вернулся:
— Ладно. Только прошу — помолчи, пока Сэмми не закончит.
Снова повисла пауза, затем:
— Информации о похищении твоей подружки пока нет. Теперь. Знаю, что ты отказываешься разговаривать с Кальдероном наотрез. Поэтому я так подумал, звонить придется мне. — Сэмми подождал, но реакции Люка не последовало. — О тебе не проронил ни слова. Сказал, что поискать эту женщину меня наняла больница. У гватемальца есть связи там, куда приличным людям вход заказан. Так что стоит попробовать. Ответа пока нет — видно, похвастаться нечем.
Люк бросил взгляд на пистолет за поясом — полуавтоматический «Кольт-1911 А», — который он подобрал у одного из киллеров. Точно такой же маркой и моделью пользовался гватемалец в «Протее».
В отличие от стандартной модели сорок пятого калибра Кальдерон предпочитал модификацию: пистолет стрелял 10-миллиметровыми пулями. Все совпадало.
— Не расставайся с телефоном, — сказал Люк. — Чувствую, Кальдерон еще позвонит.
— Что значит — чувствую?
— Как объявится, дай знать. — Люк нажал кнопку «Конец связи».
Меган окинула взглядом долину. Вот уже двадцать минут она карабкалась вверх по склону и никак не могла понять, где же дорога.
На территории комплекса было подозрительно тихо. Ни людей, бегущих в свете прожекторов, ни проблеска огней внизу, на склоне холма, ни грозных окриков за спиной.
И только чувство вины повисло над душой, как нож гильотины. Поначалу Меган убеждала себя что, пока она на свободе, отца Джо оставят в живых. В конце концов, неужели не понятно, что она вызовет полицию? Но в эту логику не укладывалось что-то противоестественное в похитителях.
И прежде всего в главаре. Кальдерон был одержим жестокостью. И думал, и действовал совсем не так, как другие люди. Непредсказуемо. Со зловещим энтузиазмом.
