Инна Бачинская - Два путника в ночи
И луна была такая громадная и висела так низко, что до нее можно было дотянуться рукой. И я сказала Людмиле, что луна эта видела индийских богов, любящих друг друга… И я сказала, луна, пошли мне большую любовь, на всю жизнь, до самой смерти! Я совсем не думала о тебе, я вообще ни о ком не думала. Мне было радостно, и казалось, что впереди только хорошее. Теперь, когда я вспоминаю тот вечер, я думаю, что это был заговор… Да, да, не смейся, самый настоящий заговор против меня. Против нас. Заговор желтой луны и бога из индийской книжки. А когда Людмила спросила, кто он, я ответила… что ты! Твое имя пришло мне в голову вдруг, внезапно. Я совсем о тебе не думала… честное слово!
Помнишь, как ты открыл мне дверь, и мы стояли и смотрели друг на друга, а потом ты посторонился, и я вошла… Я увидела, что пальцы твои дрожат, и это меня приободрило – тебе тоже было страшно!
Она помолчала, потом сказала задумчиво:
– Знаешь, я думаю, что всякая любовь – это заговор и насмешка богов, потому что все проходит… Все проходит так быстро, так бесследно и так больно… Нет выигравших, а только одни проигравшие… а все, что мы строим и выдумываем, – это карточный дом… Жизнь, любовь, привязанности… все это – всего-навсего карточный дом, и достаточно легкого щелчка…
Коломиец попятился, осторожно ступая по мокрой дорожке, и пошел к воротам. Дождь закончился, в просветах туч проглянуло бледное фиолетовое солнце и отразилось в мокром асфальте. Коломиец прошел мимо старушек, продававших подснежники, мимозы и круглые, раскрашенные букетики бессмертника, перевязанные цветными ленточками, подошел к своей машине, темно-синему «BMW» последней модели.
Сидя в машине, он смотрел на кладбищенские ворота, синие купола новой, неоштукатуренной еще, церкви. На куполах были криво нарисованы золотые звезды. Солнце скрылось в набежавших тучах, и заморосил слабый мелкий дождь.
Он так задумался, что едва не пропустил тонкую женскую фигуру в черной одежде, выходящую из ворот кладбища. Он выскочил из машины и стоял, ожидая, когда она поравняется с ним.
– Римма Владимировна, позвольте, я отвезу вас домой, – сказал он.
Римма похудела и поблекла за последний год, лицо ее было печальным. Но Коломиец не знал ее прежней, и она казалась ему очень красивой. Она остановилась, настороженно и вопросительно взглянув ему в лицо. Он поспешил объяснить, что его зовут Василий Николаевич Коломиец, и они встречались раньше, один раз, в обстоятельствах не очень, так сказать… Он беспомощно замолчал, стоял, смущаясь, под ее пристальным взглядом.
– Я помню вас, – сказала она и пошла прочь.
Он нагнал ее у большой старой березы с белым, светящимся сквозь пелену дождя стволом и сказал:
– Я отвезу вас домой, Римма Владимировна. У вас ведь даже зонта нет, вы промокнете и простудитесь…
Она остановилась нерешительно. Дождь припустил сильнее, вздувая пузыри на асфальте. Она провела рукой по мокрым волосам.
– Пожалуйста, – сказал Коломиец, – я же не могу оставить вас под дождем. Пожалуйста!
Примечания
1
См. роман И. Бачинской «Японский парфюмер».
2
Mind your own business; Keep privacy (англ.). – Не суй нос в чужие дела. Держи дистанцию.
3
Terrific! (англ.) – Потрясающе!
4
Ты слышишь меня? Послушай! (иврит.).
5
Я в порядке. Успокойся! (иврит.).
6
Ищите женщину – фр.
7
Juice? Coffee? Tea? (англ.) – Сок? Кофе? Чай?
8
Change (англ.) – меняться, обмен.
9
Лингам (санскр.) – основной образ Шивы; в большинстве случаев представляет собою вертикально поставленный цилиндр с закругленной или полусферической вершиной. В настоящий момент большинство ученых сходятся во мнении, что Лингам представляет собой эрегированный пенис или фаллос.
10
Это водка, День Победы! Вторая мировая война (англ.).
11
A-ha! Second world war! Yes! I know! (англ.) – А-ах! Вторая мировая война! Да, я знаю.
12
O’key! I am o’key, Jenny! Don’t worry! I am fine! (англ.) – Я в порядке, Дженни! Не беспокойся, я в порядке!
13
Имеется в виду Омар Хайям. Один из героев О’Генри называл его Омар Ха. Эм.
14
МВФ – Международный валютный фонд.
15
Сецессия – разновидность стиля модерн; то же, что арт нуво, югендштиль.
