Дарья Калинина - Сваха для монаха
— Вам нужно забрать тело Светиного мужа? Если да, то откройте.
И тут же дверь снова распахнулась. На этот раз из нее ничего не вылетело. А вышел дородный мужчина самой респектабельной внешности. С очками на носу, тщательно подстриженный и выбритый. Было просто удивительно, как такой благообразный мужчина может оказаться таким грубияном.
Но Марише он все равно не понравился. Была в нем какая-то гнилостность и сырая влажность. Точно такие же, как она почувствовала в Бороде. В общем, Костик определенно Марише по душе не пришелся. Только разве свои ощущения к делу подошьешь?
— Ну? — требовательно произнес Костик. — И учти, девушка, мне все это уже начинает надоедать.
— В самом деле? А мы, представьте себе, живем тут и наслаждаемся! — ядовито ответила Мариша.
— Чего надо?
— Это вам надо! Тело Светиного мужа, если не ошибаюсь?
— Ты кто такая? — продолжал грубить Костик. — У нас свой разговор. И тебе тут делать нечего!
И с этими словами он грубо отпихнул подруг. И снова захлопнул перед их носом дверь. В полной растерянности девушки замерли.
— Пошли к Верочке? — спросила наконец Катя, когда стало понятно, что стоять под дверью их бывшего номера совершенно бесполезно. — Пусть нас еще куда-нибудь поселит. Или обратно к капитану?
— Лучше к капитану, — пробормотала Мариша. — Подпол у него уже занят. Но ведь есть еще чердак.
Но едва подруги подняли свои вещи, как услышали чей-то голос:
— Пс-с-т! Идите сюда!
Оглянувшись, они увидели мадам Матюшину.
— Что вы там говорили про выдачу тел? Вы можете ускорить процесс? А мне можете помочь?
— Пожалуй.
— Тогда идите сюда!
И мадам Матюшина широким жестом пригласила подруг в их же собственный номер.
— Этот Константин просто невозможный человек! — прошептала она им трагическим шепотом. — Как он кричит! Это ужасно! У Светочки душевная травма.
Ого! Подруги про себя просто восхитились. Оказывается, рафинированная сплошь от кончиков ногтей до пяток мадам Матюшина сумела спеться со Светкой, которая при всех ее амбициях была девушкой простой, разве что не от сохи. Вот что делает общее несчастье. Даже такие противоположности и то сдружились.
— У Светочки погиб близкий человек! — продолжала возмущаться мадам Матюшина. — Нужно же понимать! Войти в ее положение! А этот мужчина… Он не желает ничего слушать!
— А чего говорит-то?
— Лучше бы вам этого не знать!
— А все-таки?
— Упрекает бедную девочку, что она его обманула.
— В чем? Не доставила тело мужа в город в условленный срок?
— Не только.
— А что еще?
— Толком я не поняла, — призналась мадам Матюшина. — Слышно было не очень хорошо.
И уже с откровенной досадой в голосе добавила:
— Подумайте только! В гостинице никаких удобств, а звукоизоляция просто изумительная!
— Но что-то вам все же удалось услышать?
— Что-то удалось, — согласилась вдова профессора. — Он упрекал Светочку, что она не выполнила их договор.
— Договор?
— Да.
— А что за договор?
Мадам Матюшина просияла. Похоже, долгое одиночество стало сказываться на ней. Ее потянуло общаться с людьми. И потому возможность посплетничать с подругами она восприняла чуть ли не с восторгом. И, усевшись поудобнее, сделала знак подругам последовать ее примеру и начала свой рассказ:
— Дело было так!
Едва прибыв в гостиницу, где его с трепетом ждали, Костик выгнал остальных девочек вон из номера. И остался наедине со Светой. Мадам Матюшина невольно навострила ушки. Но ничего такого, о чем она подумала, не произошло. Костик сексуальных требований к Светке не предъявлял. А желал всего лишь разговаривать.
— Светочка была страшно напугана. Она твердила, что ни в чем не виновата. Что муж все оставил своей любовнице. А теперь все вещи находятся у милиции.
— Муж? В смысле художник?
— У Светочки только один муж, — с достоинством и даже вроде бы оскорбившись за подругу произнесла мадам Матюшина. — Был. А этот Костик… Он ей не муж никакой. Но как себя ведет! Мой собственный муж, хотя мы и прожили с ним почти двадцать лет, никогда себе таких грубостей в отношении меня не позволял.
— Профессор был человеком высоких этических норм.
— М-м-м… Вы думаете? Ну да, конечно, так оно и было. Но не о нем сейчас речь! Так вот! А этот Костик… Этот Костик просто орал на Светочку.
— Что именно орал?
— Я не могу этого произнести вслух!
— Ну, хотя бы приблизительно! — взмолилась Мариша, которой уже начала надоедать мадам Матюшина.
— Он ее оскорблял! Кричал, что она жуткая дура. Что ей ничего нельзя поручить. Что она загубила плевое дело. И раз она не выполнила свою часть договора, то он не видит смысла, чтобы выполнять свою.
— А в чем она заключалась?
— Я так поняла, что этот Костик должен был оплатить похороны Светочкиного мужа. И все такое прочее.
— И не захотел?
— Нет.
— Потому что Света не выполнила условия их договора?
— Вот именно!
Мариша переглянулась с Катей. Странно. Черт возьми, что за договор существовал между этим Костиком и Светкой? О чем они там могли договариваться?
— А теперь девочки вернулись, не ночевать же им на улице, и этот Костик никого в номер не впускает и не выпускает. Честное слово, он какой-то диктатор. Я просто боюсь за Светочку и девочек. Кто его знает, этого мужчину, что у него на уме! Вот, к примеру, мой собственный муж…
Но подруги не были расположены сейчас слушать воспоминания вдовы о профессоре Матюшине. Их обеих крайне заинтересовала личность Костика.
— Надо бы разузнать поподробней, чего он так разоряется? — прошептала Катька.
И Мариша с ней целиком и полностью согласилась. Но как это сделать? На откровенность самого Костика нечего было рассчитывать. Светка и остальные девчонки находились сейчас под его контролем и рассказать тоже ничего не могли. И подруги впервые за долгое время даже немного растерялись.
— Ничего. Будем ждать.
И, усевшись возле двери, подруги принялись ждать. Время шло. В гостинице все устраивались на ночлег. И мадам Матюшина несколько раз предлагала подругам прилечь на свободные кровати. Но они продолжали нести свою вахту. И наконец вдове надоело их ждать. Она забралась в постель и захрапела совсем не гламурно.
А подруги все ждали. Чего? Они и сами толком не могли объяснить. Но внезапно сквозь похрапывания мадам Матюшиной расслышали другие, такие долгожданные звуки. Открылась дверь номера, где была Светка с девочками. И раздались тяжелые мужские шаги в коридоре.
— Это Костик! — прошептала Мариша одними губами.
Катька кивнула в знак согласия.
— Идет куда-то, — продолжала Мариша.
Катька снова кивнула.
— Надо бы посмотреть, куда именно. И зачем идет.
И снова Катька была на все согласна. Дождавшись, когда Костик начал спускаться по лестнице, подруги выскользнули из своего номера.
— Ты иди к Светке и девчонкам! — распорядилась Мариша. — Расспроси их, не нужна ли им помощь.
— А ты?
— А я пойду за Костиком!
И подруги разошлись. Мариша поспешила за Костиком. Он шел, не оглядываясь и явно не опасаясь слежки. Шаги у него были тяжелые. Дыхание сиплое. И Мариша просто физически почувствовала, как этот человек ей неприятен. Направлялся Костик к той самой бане, о которой у Мариши остались самые неприятные воспоминания.
Едва Мариша сообразила, куда они направляются, как ее сразу же потянуло назад. В гостиницу. В тепло, в уют. Пропади он пропадом, этот Костик. В конце концов, что, ей больше всех надо? Пусть Костик заканчивает свои темные делишки и проваливает! Не хочет она снова в баню. Они с Катей уже изловили одного преступника. И с них хватит. Они и так перевыполнили план на многие месяцы вперед.
Но что бы ни говорила самой себе Мариша, как бы ни убеждала себя, она прекрасно понимала, что никуда не уйдет. И проследует за Костиком куда угодно. Хотя бы даже в эту злополучную баню!
Впрочем, такого испытания судьба бедной Марише не предложила. В баню они с Костиком не пошли. Костик, еще выходя из гостиницы, вытащил из кармана свой сотовый телефон. И, двигаясь, время от времени озабоченно на него поглядывал. Потом долго ходил по двору перед баней и снова смотрел на светящийся экранчик.
— Ищет место, где хорошо ловит телефонная связь! — осенило Маришу.
И она оказалась права. Костик походил, походил, потом остановился словно вкопанный и начал набирать номер. Должно быть, ему удалось дозвониться. Потому что он осторожно осмотрелся, спрятавшуюся в темноте Маришу не заметил и спокойно начал разговор. Видимо, звонил он начальству или, во всяком случае, человеку вышестоящему, потому что тон у Костика сделался вдруг преданно-заискивающим.
— Это я, Костя! — произнес он. — Девчонка на месте. Все подтвердилось. Менты тело в самом деле не отдают. Не знаю я, почему! Говорят, завтра отдадут!
