Анна Данилова - Выхожу тебя искать
– Ну да!
– А как вы об этом узнали?
– Приехали, как договаривались – уж месяц прошел, как мы ее лечили, – а дача пустая… А вечером ко мне сюда позвонил тот самый мужчина и сказал, чтобы я пришел к шести часам к церкви, что возле планетария, и чтобы я пригласил с собой Ивонтьева. Мы с Юркой пришли, мужчина отдал нам несколько дорогих вещей, поблагодарил за все и сказал, что женщина умерла, а нам лучше забыть об этом.
– И все?
– Нет, еще он сказал, что если мы проболтаемся, то у нас будут большие неприятности… Вот мы и молчали… Но время-то идет, денег не хватает, вот мы с ним и решили потихоньку продавать эти побрякушки… В основном дешевые… По-настоящему ценные вещи – только кольцо да цепочка…
– Как выглядела женщина? Сколько ей было лет?
– Лет сорок, худенькая, симпатичная…
– Неужели вы с ней ни разу не поговорили?
– Так она же была в таком состоянии… К тому же… когда мы приезжали, при осмотрах всегда присутствовал этот человек.
– Ты бы мог его узнать?
– Конечно. Мужчина лет тридцати пяти, одет очень скромно. Внешность самая обычная…
– А женщина? Ты бы мог ее описать?
– Брюнетка, глаза зеленые, и очень, очень больна…
– Чем же вы ее лечили?
– Он нам давал денег на лекарства.
– Разве вы не могли определить, что женщина обречена и нуждается в нормальном лечении? Ведь она же умерла по вашей вине…
– Знаешь, Крымов, нам тоже хотелось жить… Я просто уверен, что этот мужик – зек. Я был на той даче в прошлом году – она стоит запертая, нежилая. Когда я спросил у соседей, где хозяева, то знаешь, что услышал?
– Что?
– А то, что хозяин уже пять лет как в зоне сидит за убийство. Фамилия его Конев. Можешь проверить по своим каналам…
– Ты думаешь, это был он?
– Откуда мне знать? Я уже тысячу раз пожалел, что связался с ним!
– Я не верю ни единому твоему слову, так и знай… Но насчет Конева проверю… А теперь слушай и не говори, что не слышал. О нашем разговоре никому ни слова. Из города не уезжай, ты можешь мне понадобиться в любой момент. Для опознания… Если узнаю, что ты все наврал и по твоей вине мы потеряли Земцову, я из тебя фарш сделаю, ты меня понял? Живешь… как червь, все на инстинктах… Ненавижу таких.
– А я – таких, как ты… Ты не узнал?..
– Что я должен был узнавать?
– Бабу, которую сейчас… на моей кровати?
– А почему я должен был ее узнать?
– Да потому что она-то тебя отлично знает, каждый волосок на твоей заднице… Это же Ритуля Трубникова… твоя прошлогодняя приятельница, которая по твоей вине не вышла замуж за Жору…
– Ты хочешь сказать, что тот, кто с ней сейчас… Жора Адамов?
– А ты даже и не заметил?
– Ну и бордель вы здесь устроили, извращенцы несчастные… Делайте, впрочем, что хотите, ваше дело… Просто противно…
– Да что вы говорите, господин Крымов…
Крымов едва сдерживался, чтобы снова не заехать по сытой, лоснящейся физиономии Иноземцева. Он вышел на лестничную площадку и перевел дух. Все, что он только что услышал, выглядело вполне правдоподобно. Тем более что женщина-то была избита, как и те, которых нашли недавно в Затоне, Гуселке… Но что это была за женщина и почему за два года никто так и не обнаружил труп несчастной?
Крымов остановился, чтобы еще раз посмотреть на дверь, которая только что захлопнулась за его спиной. Правильно ли он сделал, оставив на свободе Иноземцева, который видел в лицо человека, наверняка имевшего отношение к убийствам женщин? Ведь если бы тот невзрачный мужчина являлся другом или родственником женщины, которую лечили Иноземцев с Ивонтьевым, – то зачем ему было таиться? Он мог бы отправить ее в больницу. И не проще ли вполне легально, официально продать ее украшения и истратить эти деньги на лечение? Быть может, дело в том, что эти драгоценности они украли у Инны Шониной вместе с той женщиной? Но почему же тогда Инна не рассказала брату о том, что ее обокрали? Может, она сама продала свои драгоценности?.. Но для чего? Ведь драгоценности женщины обычно продают только в одном случае – когда нужны деньги. Брат Инны – вполне состоятельный человек, и ей достаточно было только попросить – тот сразу же решил бы все ее проблемы. Другое дело, что ей деньги потребовались срочно, а брат, к примеру, в это время находился в Испании, где он как раз покупал дом…
Город тонул в дожде, которого Крымов не замечал. Он думал об убитых женщинах и старался не думать о том, что Юля тоже мертва. Она не могла умереть. Ее подобрали и отвезли в больницу. Щукина ищет Земцову. А может, Юля без сознания и никто не знает ее имени?
Дождь заливал стекла, слезы заливали лицо. Никогда еще Крымов не был так несчастлив…
* * *Щукина заперла агентство и поехала в Затон. Шитов, которого она вызвала по телефону, ничего не знал про Земцову и старался даже шутить, пока не был резко одернут и поставлен на место.
– Какой ужас, – пробормотал он, услышав рассказ Нади о найденной в овраге горящей машине Юли.
Водителем он был первоклассным, и Надя, которая побаивалась дороги, почему-то рядом с ним забыла о том, что она в машине, задумалась.
– Значит, так… – сказала она Родиону, когда они въехали в Затон – поселок с аккуратными коттеджами и старыми покосившимися избушками. – Смотри вместе со мной на палисадники… Где-то здесь должен быть такой палисадник, где одни бархотки и космеи, причем в большом количестве….
Но, объехав весь Затон, такого палисадника они не нашли. Зато в саду рядом с большим новым домом росли целые плантации других цветов: лилий, календулы, душистого табака, садовой ромашки, львиного зева…
Надя вылезла из машины и подошла к калитке. Позвонила. Вышедшая на звонок молодая худощавая женщина спросила, по какому делу они приехали и кого ищут.
– Я вас заметила еще полчаса назад, – говорила она, недоверчиво оглядывая Надю, то и дело заглядывая ей за спину, где стояла машина с сидящим в ней Шитовым. – Кого ищете-то?
Кожа на лице женщины была какая-то коричневая, а ранние морщинки – светлые, как нарисованные мелками. Тяжелый физический труд превратил эту совсем еще молодую женщину почти в старуху. И только глаза, добрые и вместе с тем недоверчивые, смотрели по-детски, с любопытством.
– Дело серьезное, вы не могли бы подойти поближе, – попросила Надя, которая решила больше не тратить время на поиски палисадника, а попытаться поговорить с жительницей Затона откровенно.
– Пожалуйста… – Женщина подошла прямо к сетке, которая отделяла ее участок от улицы. – Что же это за дело у вас такое?
– Там, на холме, – показала Надя, махнув рукой в сторону, – стоит обугленный крест, а при нем что-то вроде могилки… И цветы свежие. Вот мы и хотели узнать, чья это могилка и кто за ней ухаживает… Мы из администрации области, из социального отдела… Понимаете, неучтенная могила… такого не должно быть…
Надежда почувствовала, как краснеет от собственной лжи. Но она знала по опыту: на деревенских жителей такие слова, как «администрация» и «социальный отдел», оказывают магическое действие.
– Вот вы все правильно говорите, но кто ж людям запретит приносить цветы на могилку… Да и никакая это не могилка, там девушку убили, городскую, вот кто-то цветы и носит… И я не думаю, что правильнее будет крест убрать… Для кого-то это память, а вас интересует только порядок… – И эта скромная деревенская женщина сразу же потеряла всякий интерес к приезжим «администраторам». Круто развернувшись, она ушла в дом.
Надя даже порадовалась в душе тому, как отреагировала собеседница на ее ложь, но извиняться или что-то объяснять было уже поздно. Главное она узнала: женщина не знает, кто из деревенских приносит к кресту цветы.
– Надо бы съездить на кладбище, да больно рано… Цветы еще не завяли. Вот дня через три будет самый раз…
Но при мысли о кладбище, о цветах она почувствовала жжение в носу, и слезы по Юле Земцовой хлынули из глаз… «Кто знает, – подумала Надежда, – к кому мне придется приходить на кладбище в следующий раз…»
* * *Шубин вот уже час как сидел в гостиничном номере с Шониным и расспрашивал его об Инне. Он пришел сюда после встречи с Крымовым, который рассказал ему о своем визите к Иноземцеву и той потрясающей истории с женщиной, которую «лечили» на даче в Затоне. Крымов же поехал к Корнилову, чтобы выяснить все о человеке по фамилии Конев, которому, по словам Иноземцева, и принадлежала вышеупомянутая дача.
– Скажите, Олег, что могло произойти с Инной? Что, ей так срочно понадобились деньги?.. Понимаете, другой причины продавать свои драгоценности, да к тому же еще и за бесценок, просто существовать не могло…
– У Инны были довольно скромные запросы. И все же, учитывая, что в жизни может всякое случиться, я положил на ее счет в банке около тридцати миллионов старыми… Полагаю, это внушительная сумма… И вот что удивительно: когда я приезжал на ее похороны, я наводил справки и узнал, что практически все деньги были целы! Теперь вы понимаете, что продажа ее драгоценностей не имеет никакого отношения к проблеме денег… Я так думаю, что драгоценности у нее украл Оленин, тем более что существует записка, написанная Инной… И убили его, как мне кажется, по той же причине…
