Дарья Калинина - Мексиканские страсти
Но счастливая Леся приписала это удивительное обстоятельство все тому же уникальному качеству» приобретенной ею обуви. И поэтому осталась ужасно довольна.
Сейчас она с тяжким вздохом сняла с себя оба ботинка. И подруги, вооружившись ими, принялись усердно грести в сторону яхты. С помощью обуви дело и правда пошло веселей. И уже через несколько минут их лодка ткнулась пухлым носом в блестящий свежей краской борт «Лауры».
ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ
— Победа! — возликовала Кира, распрямляясь. — Доплыли.
Доплыть-то они доплыли, но тут же перед подругами возникло новое препятствие. Как забраться на яхту, если даже ее иллюминаторы находились на высоте глаз Киры? А Леся даже и заглянуть внутрь не могла. Босиком в одних тонких шерстяных носках, она была значительно ниже Киры.
— Что там? — дергала она подругу за руку. — Что там такое?
— Отстань! — отбивалась от нее Кира. — Не прыгай. Лодку перевернешь. Все равно ничего не видно. Занавеска. И вроде бы кто-то лежит.
— Лежит? — удивилась Леся. — Так на яхте кто-то есть? Слушай, как бы нам с тобой не нагорело, что мы вот так самовольничаем.
— Не мечи икру раньше времени! — рассердилась Кира. — Сама дрожу от страха. Но вроде бы там все тихо. Черт, занавеска мешает рассмотреть, что же там в каюте.
И Кира снова опустилась на дно лодки.
— Ладно, — сказала она, — поплыли дальше.
И подруги принялись грести вдоль борта яхты. Пирс, у которого она была причалена, представлял собой слегка изогнутую дугу, образуя бухту, в которой и стояли частные яхты. Поэтому течения тут почти совсем не чувствовалось. И подруги без труда прогребли вдоль борта «Лауры» до какого-то троса, уходящего под воду.
— Кажется, он и ведет к тому якорю, за сохранность которого так опасался бдительный дед на посту, — задумчиво глядя на металлический трос, сообщила Кира.
— Но мы же не будем его в самом деле красть? — встревожилась Леся.
— Нет, мы поступим разумнее, — покачала головой Кира. — Мы поднимемся по нему на палубу.
— По тросу? — ужаснулась Леся.
Он выглядел ужасно мокрым, скользким и к тому же был покрыт какими-то пятнами, то ли от водорослей, то ли от мазута. Пачкаться ни в том, ни в другом Лесе не хотелось. Она сегодня нацепила на себя светло-бежевую щегольскую кожаную курточку. И сильно опасалась, что такие пятна могут с нее и не отчиститься. К тому же джинсы на ней тоже были светлые и новые.
— Кто же одевается в такие наряды, отправляясь на морскую прогулку! — возмутилась Кира.
— Нормальные люди и не превращают морскую прогулку в какой-то кросс на выживание! — возмутилась Леся.
— Что такое? — удивилась Кира.
— А то! — ответила Леся. — Сначала мы готовили еду на этой жуткой печи, потом что-то мыли, потом гребли, а теперь ты еще предлагаешь карабкаться по этому тросу! А если мы свалимся в воду? Кто нас оттуда достанет?
— Кира приготовилась ответить, но внезапно замолчала. На яхте, возле которой они дрейфовали, наметилось пополнение. Во всяком случае, подругам послышались чьи-то шаги по палубе. А потом мужской голос, открывая дверь во внутренние помещения яхты, сладко проворковал: Ну как тут сегодня поживает мой котеночек? Он все еще сердится на своего папочку? А папочка принес своему котеночку кое-чего вкусненького. Ай-ай-ай, какой нехороший котеночек. Снова набезобразничал. Кажется, папочке придется наказать его.
— Какая гадость! — поморщилась Кира. — Поплыли отсюда. Забавы новых русских, чтоб им пропасть!
— А разве мы не хотели осмотреть яхту? — поинтересовалась Леся.
— Сейчас?! — возмутилась Кира. — Нет, сделаем это позже. Когда котеночек и его папочка немного угомонятся. А еще лучше, если они вообще покинут яхту.
И подруги принялись усердно грести прочь от яхты «Лаура» к тому месту, где начинали швартоваться суденышки самого яхт-клуба, где были ломаные деревянные настилы, где пели птицы и где подруг уже поджидали Якоб с Йенсом. Оба с вытаращенными глазами.
И Лешка, старательно изображающий, что он тут решительно ни при чем. И вообще, понятия не имеет, как это подруги оказались в море на надувной лодке.
— Зачем вы гребете ботинками? — Это был первый вопрос, когда немцы извлекли своих подруг и поставили их на более или менее твердую сушу.
— Это и есть наш сюрприз, — сообщила ему Кира, хихикая как идиотка.
Леся, которой было мокро и холодно стоять босыми ногами на земле, сердито на нее взглянула. Но Якоб тут же взял Лесю на руки. И, хромая, так как его собственный поджаренный ботинок упорно не желал растягиваться, пошлепал прочь.
— С меня достаточно морских путешествий! — сердито заявил он подругам, когда они наконец дождались вызванного немцами по телефону такси и сели в его теплый салон. — Сейчас я отправляюсь покупать себе новую обувь. Леся, ты со мной? Тебе тоже нужна новая обувь. Я тебе куплю, если ты не возражаешь.
Леся вздохнула. Ей бы очень, очень хотелось проехаться по магазинам и купить себе новые сапоги. Она как раз на прошлой неделе видела подходящие. Это были даже не сапоги, а мечта. Высокие, доходящие почти до колена, из мягкой иссиня-черной замши и на высоченном каблуке. И по всему голенищу были нашиты ниточки крупного стекляруса, которые при ходьбе плясали, создавая впечатление чего-то испанского.
Да, те сапоги ей очень и очень шли. И Леся вовсе не возражала бы их приобрести. Особенно если бы это был подарок. Но увы. Она не могла себе позволить такой роскоши. Им с Кирой надо было мчаться в аэропорт и встречать там Али и Тима. Конечно, можно было бы их и не встречать. И в конце концов, они бы и сами добрались до дома подруг.
Но, с одной стороны, это было бы уж совсем свинством — не встретить своих друзей, которые примчались к ним на выручку с разных концов света. А с другой — подругам вовсе не хотелось, чтобы Али и Тим добрались до их дома, когда там живут другие мужчины.
— Как все несправедливо в этом мире! — простонала Леся, когда, высадив немцев возле «Пассажа», где Якоб собирался покупать себе обувь, они велели таксисту завезти их сначала в ряды Апраксина двора, где Кира, выскочив из машины, схватила с ближайшего прилавка первую попавшуюся пару обуви Лесиного размера.
Бесспорно, издалека обновка выглядела неплохо. Но, увы, она была явно сляпана тут же руками армянских сапожников. И могла прослужить максимум один сезон. А вообще-то, в глубине души Кира подозревала, что уже через неделю эксплуатации эти сапожки утратят весь свой глянец? изменят форму, безобразно перекосятся, и их можно будет с чистой совестью отнести на помойку.
Зато цена, цена, бесспорно, была вполне подходящей. Как раз столько и было у нее в кошельке.
— Вы уверены, что они из кожи? — подозрительно осматривая и даже принюхиваясь к обновке, поинтересовалась Кира.
— Канешно! — с сильным акцентом заявил ей продавец. — Настоящий кожа! Теленок! Италия! Вот тебе еще и подарок к ним!
— Что это? — подозрительно уставилась Кира на странного вида баллончик, который протягивал ей продавец. — Газовый аэрозоль?
— Зачем обижаешь? — в самом деле расстроился продавец. — Краска это. Если появится потертость, нанесешь. И обувь будет снова как новая. Говорю же тебе, итальянское качество. Сносу не будет!
Италия в сочетании с подарком Киру наконец убедила. Она схватила пару сапожек и вернулась к нетерпеливо поджидающим ее таксисту и Лесе. Та быстро напялила сапожки. Они подозрительно скрипнули, а стоило Лесе шевельнуть ногой, поперек носка сразу же пролег аккуратный загиб.
— Ничего, до завтра как-нибудь поносишь, а потом высохнут твои фирменные ботинки, — утешила ее Кира.
Леся вздохнула. Ее любимые ботинки после соприкосновения с водой прибрежной акватории Финского залива выглядели довольно странно. Они покрылись подозрительными пятнами и издавали легкий аромат бензина.
Когда подруги примчались в аэропорт, то рейс Тима уже прибыл. А рейс Али должен был прибыть с минуты на минуту. Встретившись, старые друзья нежно расцеловались.
И Тим тут же пожелал узнать, во что же такое вляпались подруги. И естественно, сразу же начал задавать крайне неудобные вопросы о том, какого черта убитый парень делал на пороге квартиры Киры в три часа утра.
Прибывший вскоре Али был настроен еще более подозрительно.
— Зачем вы его вообще пригласили к себе домой? — глядя на девушек, спрашивал он у них.
— Нам надо было с ним расплатиться, — пришла в голову Киры счастливая мысль.
— Расплатиться? — помрачнел еще больше Али. — Но почему это нельзя было сделать у него в машине?
— Он довез нас до дома, а у нас не было с собой денег, чтобы заплатить ему, — принялась выкручиваться Кира. — Вот мы и поднялись ко мне, чтобы заплатить нашему водителю за проезд.
— А курить он зачем пошел? — еще более подозрительно осведомился Али.
— Откуда нам знать? — разозлилась Кира. — Пошел и пошел. Мы ему заплатили деньги за проезд, и он ушел. А куда, мы не интересовались!
