Антон Леонтьев - Звездный час по тарифу
– Не делай этого! – простонала Ксения. – У барона везде друзья, этим ты добьешься только того, что они выбросят вас на улицу!
– Тогда мы сами вытащим тебя из заточения! – пообещал Алешка и пропал.
Ксения опустилась на тюфяк. Она не верила в то, что Шадрины смогут ей помочь. Кто они такие, бедные русские эмигранты, а барон фон Холенброк – посол империи, тайный советник, один из столпов общества.
Той же ночью дверь распахнулась, в лицо Ксении ударил невыносимо яркий свет. Она зажмурилась. Грубым голосом барон пролаял:
– Дитя мое, твое непослушание перешло все границы! Этот мужик-садовник едва не убил меня, напав с лопатой, когда я выходил из экипажа! Ты подговорила его на это, дитя мое! Слава богу, что я послал Агнессу за полицией, они арестуют этого бородача и всю его семейку. Надеюсь, что их постигнет та же участь, что и твоего папашу!
Барон, слепя Ксению мощным фонарем, подошел к тюфяку и стянул девочку на пол. Ксения брыкалась, но старик был намного сильнее.
– Хочешь знать всю правду, дитя мое! – брызжа в лицо Ксении слюной, вопил фон Холенброк. – Едва я увидел тебя в приемной генерального прокурора, я понял, что ты мне нужна! Я действительно убедил президента республики помиловать твоего отца, но велел курьеру немного запоздать. Он получил от меня немного золота и приказ не торопить лошадь, и твой папаша сдох!
Ксения зарыдала. Фон Холенброк с остервенением рвал с девочки платье.
– Я имею дело с сиротами, мне не нужны суетливые и назойливые родители. И я сделал тебя сиротой! Хоть твоего папашу и вынули полуживым из петли, но он все равно окочурился! Твоя мамаша сидит в сумасшедшем доме и никогда не выйдет оттуда! А это значит, что ты находишься в полной моей власти!
Ксения кричала, но фон Холенброк навалился на нее. Слюнявыми старческими губами он впился в шею девочки. Ксения из последних сил ударила тайного советника кулачком по лицу, что-то смачно хрустнуло. Посол завизжал и на мгновение ослабил хватку.
– Маленькая шлюшка, ты раскрошила мой чудесный фарфоровый зубной протез! – зашепелявил посол. – Мне делали его на заказ в Вене! Ну, ты за это поплатишься! Другие девчонки были сообразительными и делали то, что я им приказывал! А к тебе я применю силу! Ты от меня не уйдешь!
Барон наотмашь несколько раз ударил Ксению по лицу, в голове у девочки помутилось. Она чувствовала, как фон Холенброк сорвал с нее остатки одежды и в потрясении прошептал:
– Ты – само совершенство, Ксения! Ты станешь моей принцессой! Ты – как райский фрукт, который я сейчас распробую!
Кряхтя и отдуваясь, старик стал расстегивать штаны. Ксения молила бога, чтобы все быстрее закончилось. Она знала, что не в состоянии оказать сопротивление.
– Вот где ты, нехристь! – раздался громовой голос.
Приоткрыв глаза, Ксения увидела на пороге комнаты Ивана Иваныча, который сжимал в руке остро заточенную лопату. Барон испуганно заколыхался и, запутавшись в спущенных кальсонах, повалился на бок.
– Агнесса! – заголосил он. – Где ты? Где же полиция? Помоги мне!
Иван Иваныч приблизился к барону, к Ксении подоспела Пелагея. Она накинула на девочку простыню и помогла ей подняться на ноги.
– Убирайся прочь, мужик! – визжал фон Холенброк. – Сейчас появится моя сестра с полицией, вас арестуют, и я лично прослежу, чтобы тебя и твою жену вздернули на виселице! Твои дети станут сиротами, и я позабочусь, чтобы они попали в надежные руки! Знаю я одного министра, который обожает маленьких мальчиков!
Судя по всему, тайный советник чувствовал себя в полной безопасности. Он поднялся – кальсоны были приспущены, обнажая дряхлые белесые ягодицы и безволосые ноги, покрытые сине-зелеными узорами взбухших вен.
– Я уничтожу вас всех! – вещал, приободрившись, фон Холенброк. – И знаешь, мужик, почему? Потому что вся сила в моих руках!
Смачно харкнув барону в лицо, Шадрин грозно ответил:
– Значица, сила в твоих руках, мразь? Ошибаешься, барин! Сила-то в моих! Пелагея, забери девчонку! Я сам разберусь с этой гнидой!
Пелагея вывела Ксению, та на пороге не выдержала и обернулась – Иван Иваныч навис над трясущимся бароном, который со спущенными кальсонами выглядел одновременно комично и жалко. Размахнувшись изо всей силы, Шадрин опустил лезвие лопаты на голову тайного советника.
Пелагея, приговаривая слова молитвы, прижала к себе Ксению и закрыла ей глаза руками. Девочка слышала грозное сопение Шадрина и повторяющийся звук – сначала лопата рассекает воздух, потом с глухим чавканьем ударяется о что-то мягкое.
– Ну, вот и все, избавил божий мир от одного из бесов, – произнес Иван Иваныч, выходя из комнаты.
Ксения увидела, что его рубаха окровавлена и даже на бороде застряло несколько бордовых капель и осколков костей.
– А теперь нам надо уносить отсюда ноги, – сказал он и швырнул лопату на пол. – Вот же, из-за этой старой мрази взял на душу такой грех! Но бог мне простит, нельзя было его в живых оставлять. Посмотрите, что учудил – девочек портит, драный козел! Он ведь, если бы я его в живых оставил, снова за свое принялся. А так он уже в аду, там-то его друзья-черти в кипящий котел и бросят!
Ксения, которая прекрасно понимала, что Иван Иваныч только что совершил убийство, ни чуточки не сожалела по поводу бесславной кончины барона фон Холенброка.
Шадрин подхватил Ксению на руки, та обняла его за шею и заплакала.
– Ну, все позади, голуба, – успокоил ее Иван Иваныч. – Но нам тикать надо. Агнесса, эта подлая лахудра, побежала за полицией еще с четверть часу назад, значит, с минуты на минуту воротится вместе с жандармами. Живо!
Они спешно спустились на первый этаж, где их ждал горящий от нетерпения Алешка.
– Убил я его, – коротко сказал Шадрин. – И поделом, старому индюку. Ну, хватай что под рукой, и Степку не забудь! Ежели нас полиция схватит, то пощады не будет!
Ксения быстро натянула холщовые брюки Алешки и его рубашку, длинные волосы, подобрав, спрятала под картузом. Пелагея вернулась с заспанным Степой, который тер ручками глаза и то и дело повторял:
– Мамочка, а что случилось?
Иван Иваныч, прихватив топор, скрылся на втором этаже, вернулся через пару минут с шапкой, заполненной ассигнациями и золотыми монетами.
– Обнаружил у нашего покойного хозяина в секретере, – пояснил он. – Старый хрыч, пусть на том свете с него спустят шкуру и запихнут в соленое озеро, зажимал мне плату! Ну что, все готовы?
Шадрин осмотрелся: собранная Пелагея на руках с заснувшим Степой, насупившийся Алешка и бледная, испуганная Ксения.
– Ну вот что, – произнес, запинаясь, Шадрин. – Бежать нам надо, Ксюшенька. Искать нас будут, но мы всех перехитрим. Мамку твою, барыню мою, мы оставим там, где она есть, – Елизавете Порфирьевне сейчас ничто не поможет! И отныне – мы твоя семья!
Ксения, борясь со слезами благодарности, не знала, что ответить. Алешка хлопнул ее по плечу и сказал:
– Ну что, Ксюха, теперь ты одна из нас!
– Нам пора, – заявил Иван Иваныч, распихивая деньги по карманам кафтана. – Так, сели на дорожку! Ну, с богом!
Они вышли из темного особняка и увидели десятки огней, которые приближались к ограде – то были люди с фонарями и факелами. Гул голосов нарастал.
– Вот они, я их вижу! – истошно завопил кто-то. – Быстрее, они бежать надумали!
– Мой брат! – надрывалась Агнесса. – Он грозился убить моего брата!
Иван Иваныч втолкнул всех обратно в холл особняка, опрокинул огромный резной шкаф, которым забаррикадировал дверь, схватил фонарь и выплеснул из него масло на занавески и мебель. Огонь с гудением побежал по комнате.
– Уходим через сад, – велел Шадрин. В дверь уже ломились, но она, поддерживаемая гигантским шкафом, не поддавалась. Зазвенели разбитые стекла, жандармы пытались влезть в дом через окна.
Беглецы помчались в сад, навстречу им бросилось двое жандармов, которых Шадрин сшиб одной рукой. Те повалились наземь. Крики нарастали, пожар уже вовсю бушевал на первом этаже. Оказавшись около высокой каменной стены, Шадрин подсадил Алешку, тот перелез на другую сторону.
– Ну вот, не забыл еще, чай, как таскать из садов урожай, – пошутил Иван Иваныч. Он помог жене, которая прижимала к себе Степу, перебраться через стену. Потом, подхватив Ксению, как пушинку, подтянулся на стене – и был таков.
Шадрины вместе с Ксенией оказались в тихом проулке, откуда-то сбоку доносились вопли и трели полицейских свистков. Алешка метнулся в обратную сторону, отец ухватил его за воротник:
– Нет, сын, они нас там и ждут. Вот сюда!
Он указал на ограду, которая скрывала большой дом, погруженный в темноту. Спустя минуту беглецы затаились в саду, наблюдая за тем, как полицейские бестолково мечутся по проулку. Через несколько минут небо озарилось красным заревом – горел особняк барона фон Холенброка.
Пришлось выжидать до утра, и только когда густой туман накрыл Эльпараисо, а суета стихла, Шадрин вывел свое семейство через сад к противоположной стене, перебравшись через которую они оказались на берегу океана.
