Валерий Воскобойников - Те же и Скунс – 2
Документ под внушающим робость названием «Издательский договор» был напечатан на двух страницах мелким шрифтом и состоял из множества пунктов.
«Издательство принимает на себя эксклюзивное право по публикации и рекламе на территории России всех трудов академика Д.В. Новикова…»
– Это очень хороший пункт, – объяснил Даше Георгий Иванович. – Скажу по секрету, мы далеко не перед каждым берём подобные обязательства. Вы понимаете, что это значит? Вам теперь ни о чём не придётся заботиться. Мы сами связываемся с американцами, англичанами, кто там ещё, сами пересылаем им тексты…
Даша согласно кивнула и принялась читать дальше. Потом снова подняла голову:
– Шесть процентов от отпускной цены тиража… Это сколько? Я не в том смысле, что подавайте мне сто миллионов, просто порядок цифр… На что примерно рассчитывать…
– Шесть – это очень хороший процент вознаграждения. Только из уважения к имени Дмитрия Васильевича, – улыбнулся генеральный директор. – Честно говоря, с авторами, которые приходят впервые, мы заключаем на два-три процента… но здесь, конечно, не тот случай. Опять же и Владимир Игнатьевич… А что касается конкретного порядка цифр… Видите ли, мы продаём тираж оптовикам, в магазины, там при розничной торговле, конечно, накручивают, но это уже помимо нас.
Мы автору платим из той суммы, которую сами получили. А сколько продадим, пока неизвестно…
Даша снова согласно кивнула. Было полностью ясно, что какие-либо попытки разобраться во всех этих пунктах с подпунктами обречены на заведомую неудачу. Что ж… В «хорошем нашенском издательстве», как назвал его Володя, её вряд ли станут обижать и обманывать. Она поискала глазами место для подписи…
Минут через двадцать Даша покидала издательство «Интеллект» с чувством завершения большого и полезного дела.
В портфельчике у неё лежал договор, вечером за чемоданом с рукописями должен был заехать сам Георгий Иванович («Да мне что, я ведь на машине…»). В общем оставалось ждать выхода первого тома. Наверное, это случится ещё через какое-то время, но Даше казалось, будто книги прямо завтра появятся на всех лотках и прилавках. Она шла по улице и, естественно, не обратила внимания на плавно тронувшийся с места большой «Мерседес Брабус». А ведь он стоял возле входа в издательство всё то время, что она там находилась, и отчалил через несколько минут после того, как Георгий Иванович поцеловал ей на прощание ручку.
Внутри, за широкими спинами водителя и охранника, расположился на заднем сиденье важный господин с одутловатым лицом и в толстых очках. Это был «непостижимый змей» российских финансов Михаил Матвеевич Микешко. И у него было настроение, схожее с Дашиным. А в руке он держал ксерокопию списка трудов покойного академика Новикова.
Так называемый генеральный директор был у Микешко всего лишь наёмным работником. Подставной фигурой на тёплом местечке. Издательство с потрохами принадлежало Микешко. Как и ещё многое, многое в Петербурге.
Когда Михаилу Матвеевичу позвонил Гнедин и стал говорить об издании трудов покойного академика, тот для начала порылся в подшивках журнала «Змеи планеты Земля», который выписывал из Америки. У финансиста была абсолютная память, и он без труда отыскал статью о Дашином деде. Казалось бы, какое отношение имели ужи, анаконды и кобры к берестяным грамотам академика Новикова? Оказывается, имели. Дмитрий Васильевич, представьте, всю жизнь писал философские статьи естественнонаучного плана. Писал тайно, сугубо «в стол» – во избежание конфликтов с режимом. Что-то там такое из области единства живого и неживого. И неплохо, видно, писал, – если уж то немногое, что просочилось в своё время на Запад, добралось ажно до таких специальных изданий, как «Змеи». Статья называла мистера Новикова человеком XXI века, соединившим этику Альберта Швейцера с логикой Ильи Пригожина и Тейяра де Шардена… О том, что это фигуры мирового масштаба, Микешко, естественно, знал. И он без колебаний поднял телефонную трубку, чтобы сказать Гнедину «да». Рисковал он при этом не больше, чем кабатчик, купивший у Ван-Гога картину за один ужин, а через несколько лет продавший её за миллионы.
При «Интеллекте» имелась собственная посредническая контора, куда издательство сбывало тираж по дешёвке, ниже себестоимости, получая доход «чёрным налом». Небольшой, но всё-таки ручеёк, стекавший Михаилу Матвеевичу прямо в карман. Издание трудов Дашиного деда грозило превратить ручеёк во вполне достойную речку.
Самое же смешное, что Вовка Гнедин ещё и собирался устроить презентацию. В Доме учёных. И пригласить на неё дурачков-бизнесменов, жаждущих угодить в меценаты… Михаил Матвеевич улыбнулся.
– Давай побыстрей, – сказал он водителю. «Мерседес Брабус» послушно рванулся вперёд. Струя снежной каши, взвившейся из-под колёс, хлестнула по ногам молодую женщину с портфельчиком, шедшую по тротуару…
– Эх, было бы двадцать баксов, я бы этот секонд-хэнд в гробу видал! – Пенис всунул тощие руки в рукава штопаного кимоно. Под его плюгавый рост кимоно имелось только детское, но детское надевать ему было западло. А взрослое было безобразно велико, и закатанные рукава со штанинами имели обыкновение съезжать посреди тренировки, в самый неподходящий момент.
Когда клуб «Факел» только-только ожил и там начались тренировки, у дверей почти сразу возник мужик с рюкзаком.
– Двадцать зелёных, – потряхивал он негнущимся новеньким кимоно. – Можем и на заказ…
Ещё у него в рюкзаке имелись пояса всех цветов радуги. Самым привлекательным, конечно, был чёрный, но его, как и прочие, довелось пока только пощупать. Когда денег нет, и за погляд скажешь спасибо…
На другой день в их компании появился парень, очень похожий на Пениса, в том числе ростом. У него было серое морщинистое лицо и золотые передние зубы. В руках он держал футляр от скрипки.
– Двоюродный братан, – гордо объявил Пенис.
– Вы на скрипке играете? – спросил сдуру Олег.
– Ха-ха! – Пенис хлопнул себя по коленкам. – Покажи, какая у тебя там скрипка!
– Щас, только не тут, – проговорил двоюродный и жуликовато оглядел пустой двор.
Они поднялись по лестнице на верхнюю площадку, к самому чердаку, и брат Пениса раскрыл перед ними футляр. Там, на зелёном бархате, отливал завораживающей синевой пистолет.
– Газовый? – восхитился Кармен и протянул было руку, но брат Пениса проворно шарахнулся:
– Какой тебе газовый! Самый настоящий… «ТТ». Слыхал про такой?
– Посмотреть-то дай, – попросил Фарадей. – Не заряженный?
– Сколько? – прямо спросил Гном.
– Мы не жадные, – выставил золотые зубы брат Пениса. – Ерунду просим, всего триста баксов… потому как для брата. Кто захочет, испытание проведём, чтобы всё по-пацански… У меня в тире кореш…
– Триста баксов! – мечтательно проговорил Пенис. – Может, снова к этим, к почтальоншам пойдём?..
Всё зло от баб!.
Голос «Отелло», раздавшийся в трубке мобильного телефона, Плещеев узнал сразу.
– Сегодня в десять возле СКК, – отрывисто бросил Максим Юрьевич Коновалов. И тут же запищали короткие гудки прервавшейся связи.
Видимо, выражение лица Плещеева соответствовало проглоченному лимону, потому что Саша Лоскутков укоризненно покачал головой:
– Не темни, шеф…
– Да что темнить, – буркнул Сергей Петрович. Снял очки и принялся их протирать. – Класть я на него хотел, вот что.
– Так, – догадавшись обо всём, сказал Лоскутков. – Я, конечно, дико извиняюсь, Серёжа. Но в одиночку ты никуда не поедешь.
Плещеев вернул очки на переносицу и полминуты, не менее, молча смотрел на командира группы захвата. Ущемлённая мужская воинственность вступала в непростую химическую реакцию со жгучим унижением, приправленным осознанием Сашиной правоты. То есть не пойти на «стрелку» у Спортивно-концертного комплекса Плещеев не мог. И было полностью очевидно, что Максим Юрьевич явится туда не один. Повторение токсовской эпопеи Сергею нисколько не улыбалось. Но впутывать эгидовцев в то, что по всем человеческим законам было его, Плещеева, интимнейшим делом…
К чёрту.
И самое идиотское, что он ведь так и не выяснил, о какой конкретно даме шла речь.
Может, неверная коноваловская подруга случайно узрела фотографию Листьева и вслух восхитилась внешностью покойного журналиста. А подозрительный «Отелло» потом натолкнулся на снимок Плещеева, действительно мелькнувший недавно на газетной странице, и где-то в затуманенных ревностью мозгах коротнула логическая цепочка…
Может, так оно на самом деле и произошло. Но давать голову на отсечение Сергей Петрович всё-таки воздержался бы…
Понятие «возле СКК» оказалось очень расплывчатым. Бывший комплекс имени Ленина окружали бесчисленные площадки, площадочки, подъездные дорожки и просто газоны, не говоря уже об автомобильных стоянках и двух сетчатых загородках, гордо именовавшихся автосалонами. Какой именно пятачок выберет для свидания господин Коновалов, оставалось не вполне ясно.
