Наталья Солнцева - Золотые нити
До чего все-таки может быть хороша жизнь! Она глубоко вдохнула теплый горько-цветочный воздух, глядя вдаль, на высокую колокольню, увенчанную маленькой луковицей купола… потом закрыла глаза. Ветерок нежно гладил ее волосы, лицо и руки, белые облака медленно плыли по синему небу…
– Нужно позвонить Ленке, что мы немного задерживаемся, – Тина лениво, с трудом преодолевая дремоту, попросила у Сиура телефон.
Лена сообщила, что посетителей почти нет, так что она управится.
– Мы постараемся прийти, но если вдруг не получится, будем тебе должны полдня. – Тина не знала, что им теперь следует делать.
– Ладно, девчонки, гуляйте! – Лена была настроена миролюбиво, тем более, что она собиралась в отпуск, и каждый день, который она могла к нему прибавить, был как нельзя кстати. – Тут делать почти нечего, я уж сама доскучаю, не беспокойтесь.
В самом деле, ехать им на работу, или нет? Неплохо было бы узнать, что произошло у «Континент-банка», причем в подробностях. Но это потом. Сиур подумал о бандероли, которую он получил сегодня утром на имя Тины. Пора поговорить. Он встал, прошел к машине, достал сверток и вернулся к лениво дремлющей компании. Всем хотелось забыть о происшествии и сделать вид, что ничего не случилось, все как всегда… и они просто приехали сюда на пикник. Завтрак на траве. Впрочем, уже обед. Все недовольно и настороженно уставились на сверток в его руке.
– Да, ребята, просыпайтесь, петушок пропел давно! – Сиур сел, снял верхний слой бумаги с адресом и подал его Тине. – Посмотрите, может почерк знакомый?
Людмилочка нервно придвинулась, заглядывая через плечо Влада. Тина осторожно взяла в руки бумагу… все поплыло у нее перед глазами. Внутри внезапно похолодело, она поежилась, – несмотря на жару, по телу побежали мурашки…
На коричневой почтовой бумаге аккуратным почерком Альберта Михайловича был написан ее адрес, вместо адреса отправителя было указано вымышленное имя и «до востребования». Она вскрикнула и выронила бумагу, как будто бы та обожгла ей руки.
– Что случилось? – Влад приподнялся и стал рассматривать адрес. – Вы знаете, кто это послал? Кстати, что в посылке? – Он вопросительно посмотрел на Сиура.
– Всему свое время. Так вы узнали почерк?
– Да… – Тина посмотрела на него испуганными, полными слез глазами. – Это… Альберт Михайлович, его рука. Но ведь он же… – она запнулась, – Как же он мог?.. Что все это значит?
– Бандероль была в пути несколько дней, старик послал ее, когда еще был жив. Мертвецы, как известно, на почту не ходят. – Сиур обвел взглядом присутствующих.
Влад не до конца понимал, о чем речь, и вид у него был недоуменно-сосредоточенный; Людмилочка сверкала широко раскрытыми глазами, Тина казалась растерянной.
– Но зачем ему было посылать мне что-то по почте, когда мы с ним часто виделись, и он мог передать мне это в любой момент?
– Старик мог предполагать, что ему грозит опасность, или хотел, чтобы никто не знал… Я сам запутался. – Сиур замолчал. – Странное действие с его стороны.
Влад не выдержал.
– Так что же он послал, ты скажешь, или нет?! Тогда и будем думать, что и как.
Зашелестела папиросная бумага, и Сиур извлек из многих ее слоев потемневшую от времени фигурку… улыбающегося Будды, изготовленную очень давно, неизвестным мастером из неизвестного металла.
Все затаили дыхание. Будда ли это был? Никто не знал, но все заворожено застыли под насмешливо-сонным взглядом из-под его полуприкрытых век… Многоярусная корона, увенчивающая его детскую головку, поблескивала на солнце, змеящаяся игра света и тени на покрывающих ее непонятных символах, приковывала взгляд…
– Учись читать Тайные Знаки судьбы… – Сиур держал фигурку на ладони, – четыре пары глаз, не отрываясь, смотрели на нее.
Божок, исполненный невыразимого достоинства, сидел на берегу невиданной реки и будто бы смотрел на лотос. Но одновременно он смотрел на всех присутствующих, как бы прямо внутрь их, прозревая там все – явное и скрытое, и даже неизвестное им самим.
– Все ли знаешь ты о себе? – вопрошал он каждого по отдельности и всех вместе. И каждый из них задал себе тот же самый вопрос, и не нашел ответа.
Тишина сковала все вокруг… только ветер шевелил верхушки деревьев… Полуприкрытые глаза с поволокой, сонные и равнодушные, вдруг вспыхивали изначальным огнем, и взгляд их простирался из прошлого в настоящее и будущее… замыкая круг. Нескончаемый лабиринт постижения истины, в котором все возникает, продолжается и прекращает существование, чтобы возникнуть вновь, – великое Ничто, содержащее в себе все, хранящее главную тайну бытия: нужно пройти очень длинный путь, чтобы в конце концов возвратиться к исходному пункту… Лишь тогда постигнешь, что был здесь всегда.
Экспрессия игры света и тени, – на листьях камыша или тростника, окружающих цветок, созерцаемый древним божком, сильнее концентрировалась в центре основания – где солнце ярко сияло на эмали Глаза. Удлиненный, покрытый бирюзой и перламутром, в центре зрачка он вспыхивал темно-синим, густым светом… то потухая, то возгораясь, питаемый невидимым источником энергии.
Тина и Сиур вспомнили Глаз Гора, египетский амулет убитой вдовы; Влад и Людмилочка лотос, необъяснимым образом оказавшийся в обычной московской квартире. «Учись читать Тайные Знаки судьбы…» – произнесенная недавно фраза приобрела совершенно иной и очень реальный смысл для всех четверых.
– Ребята, с нами что-то происходит! – Влад протянул руку и взял с ладони друга фигурку.
– Знаешь, за что я тебя люблю? За редкую оригинальность мысли и выводов. Это приметы гения. – Сиур вздохнул. – Не могу не присоединиться к столь блестящему суждению – с нами действительно что-то происходит! – Он посмотрел на Влада и Людмилу. – Кто-то убивает людей, с которыми девочки вступают или только собираются вступить в контакт. Несколько дней назад весьма изящно убит их знакомый, Альберт Михайлович. Я имею в виду, – милиция сочла его смерть естественной.
Будда принадлежал ему. Возможно, он чего-то опасался, или просто хотел подстраховаться, или хотел что-то этим сказать – теперь вряд ли узнаем. Фигурка принадлежала ему, старик дорожил ею и придавал ей большое значение. Из каких-то соображений он послал божка Тине по почте, без всяких объяснений. Хотя мог просто передать из рук в руки. Почему он этого не сделал? Почему ничего не объяснил? Может быть, не успел? А возможно, и не собирался. Сам он этого нам уже не расскажет.
– В моей жизни всегда все было предельно просто и понятно. До сих пор.– Влад поворачивал фигурку то так, то сяк, любуясь сменой света и тени, мерцаниями удивительного камня. – Странная штуковина, никогда такой не видел. Вроде ничего особенного, даже какая-то примитивная, а глаз не оторвешь.
Он посмотрел на остальных.
– Так вот, ребята, что я подумал: а вдруг действительно есть что-то такое… ну, непонятное? Тайные Знаки судьбы, как сказал шеф. – Он улыбнулся. – Я не романтик, и не мистик, – я реалист и прагматик. Но… в общем, не знаю, что-то во мне изменилось с тех пор, как … ну, вы знаете. Не мастер я говорить. Но я с вами. Можете мне всецело доверять и рассчитывать на меня в любых обстоятельствах. Я подчеркиваю – в любых. – Он снова обвел взглядом присутствующих. – Продолжай, шеф, похоже, ты еще не все нам сообщил.
– Ты правильно сказал, Влад, что в твоей жизни все было просто и понятно до определенного момента. Вот и девушки, когда с ними начали происходить странные события, решили прибегнуть к необычному способу. Впрочем, почему необычному? Женщины издавна пользовались услугами гадалок. Для карт в руках пророчицы не имеет значенья бег времен. – Сиур усмехнулся. – Вот девочки и решили съездить к модной предсказательнице Виолетте Францевне, вдове, проживающей загородом в собственном доме. Ничего особенного она им, по их собственному мнению, не сказала, но обещала продолжить гадание и пригласила на следующий сеанс. Не знаю почему, интуиция, наверное, но на этот сеанс я предложил Тине поехать со мной.
Людмилочка слушала, открыв рот, как будто она ничего этого до сих пор не знала. Она живо представляла себя героиней увлекательного детектива, не осознавая до конца, что события происходят наяву. Все неясное и неуловимое в этой истории никак не могло стать для нее очевидным. Она чувствовала себя участницей мистической драмы, в духе Агаты Кристи, и просто-таки упивалась этим ощущением.
В детстве она любила задавать вопрос: «Это «по-нарошному», или по-настоящему?» И теперь для нее никак не доходило, что все по-настоящему. Если она и пугалась, то время от времени, как сегодня в старом особняке.
– Признаюсь честно, – продолжал Сиур, – пока мы ехали к вдове, я сам над собой смеялся. Но… поговорить с ней нам не удалось, – думаю, вы догадываетесь, почему. Она была мертва. Самое интересное, что девочки видели у нее точно такую же фигурку Будды, или как там его. Я в этом не знаток. Она стояла на видном место. Вещица редкая, и, как вы можете убедиться, производит впечатление, так что вряд ли ее можно было перепутать с другой. Вдова оказалась мертва, а фигурка исчезла.
