Тесс Герритсен - Бешенство
– Простите, – шепнула Молли.
– За что?
– За то, что я сделала что-то плохое. Я не помню.
Женщина улыбнулась.
– Ничего плохого ты не совершала. Сейчас тебе сделают укольчик, ладно? Раз – и все.
Молли закрыла глаза и подавила всхлип, когда игла вошла в ее руку.
– Ну вот, умничка. Теперь все. Больше никаких иголок.
– Обещаете?
Пауза.
– Я не могу этого обещать. Но с этой минуты никто не будет тебя колоть без предупреждения, договорились? Я им скажу.
Молли потянулась к руке женщины:
– Не уходите…
– Все будет хорошо. Эти люди о тебе позаботятся.
– Но их я не знаю. – Она в упор смотрела на женщину; наконец та кивнула.
– Побуду здесь, сколько смогу.
Послышался другой голос. Женщина отвернулась к говорившему, затем снова посмотрела на Молли.
– Нам нужно побольше узнать о твоем здоровье. У тебя есть врач?
– Нет.
– Принимаешь какие-нибудь лекарства?
– Нет. А, да. Там, в сумке.
Молли услышала щелчок расстегиваемой сумочки и громыхание таблеток во флаконе.
– Эти, Молли?
– Да. Я пью одну, когда желудок барахлит.
– Здесь нет аптечного ярлыка. Откуда ты их взяла?
– Роми. Приятель. Он мне дал эти пилюли.
– Ладно, а как насчет аллергии? У тебя есть на что-нибудь аллергия?
– На клубнику. – Молли вздохнула. – А я так ее люблю…
Встрял еще один голос:
– Доктор Харпер, техник УЗИ пришел.
Молли услышала, как в палату вкатили какое-то устройство, и скосила глаза:
– Чего они хотят? Они опять будут иголки тыкать?
– Это не больно. Ультразвуковое исследование. Им надо проверить твоего малыша. Для этого используют звуковые волны.
– Я не хочу. Нельзя меня оставить в покое?
– Прости, но это нужно сделать. Посмотреть, все ли в порядке с ребеночком. Насколько он большой, как развивается. У тебя сегодня был приступ в кабинете у доктора Дворака. Ты знаешь, что это?
– Типа припадка.
– Верно. У тебя был припадок. Ты потеряла сознание, и все твое тело содрогалось. Это очень опасно. Тебе нужно полежать в больнице, чтобы можно было контролировать твое давление. И посмотреть, можно ли спасти ребенка.
– С ним что-то не так?
– Твоя беременность стала причиной судорог и высокого кровяного давления.
– Я не хочу больше никаких исследований. Скажите им, что я хочу уйти…
– Послушай меня, Молли. – Доктор Харпер говорила тихо, но твердо. – Твое состояние может быть смертельно опасным.
Девушка молчала. Она смотрела в лицо женщины и видела по ее глазам, что это абсолютная правда. Доктор Харпер кивнула технику:
– Делайте сонограмму. Я подожду в коридоре.
– Нет, – возразила Молли. – Останьтесь со мной.
Она вытянула руку в безмолвной мольбе.
Помедлив немного, Тоби снова взяла девушку за руку и села на табурет рядом с каталкой.
Техник прикрыл пеленкой бедра и лобок Молли и задрал больничную рубашку, оголив округлый живот пациентки.
– Будет немного холодно, – сказал он, выдавливая прозрачный гель ей на кожу. – Эта штука позволяет волнам лучше проходить.
– Это не больно? Вы обещаете, что больно не будет?
– Ни капельки. – Мужчина взял прямоугольное устройство, которое удобно легло ему в руку. – Я буду водить этой штукой по твоему животу, хорошо? А здесь, на экране, мы увидим изображение.
– Вы можете увидеть моего ребенка?
– Верно. Смотри. – Он намазал устройство гелем и приложил к телу Молли.
– Щекотно, – сказала она.
– Но не больно, правда? Скажи, не больно?
– Нет, не больно.
– Тогда расслабься и смотри представление, ладно?
Он медленно повел аппарат по ее животу, не сводя глаз с монитора. Молли тоже смотрела на экран и видела нагромождение мелькающих теней. А где ребенок? Она ждала, что увидит настоящую картинку, вроде фотографии, а не кучу серых пятен.
– Где он? – спросила девушка.
Техник не ответил. Молли взглянула на него – с застывшим лицом он таращился в монитор.
– Вы его видите? – настаивала она.
Техник кашлянул.
– Давай я сначала закончу обследование.
– Это мальчик или девочка? Вы можете сказать?
– Нет. Не могу… – Аппарат скользнул в одну сторону, затем в другую, взгляд техника был прикован к мелькающим на экране теням.
«Одни только серые пятна, – недоумевала Молли. – Одно большое, а вокруг маленькие». Она посмотрела на Тоби.
– А вы-то видите?
Ее вопрос повис в тишине. Доктор Харпер переводила взгляд с экрана на техника и обратно. Ни один из них не смотрел на Молли. Ни один не произнес ни слова.
– Почему вы молчите? – прошептала Молли. – Что-то не так?
– Просто лежи спокойно, милая.
– Что-то не так, да?
Доктор Харпер сжала ее руку:
– Не шевелись.
Наконец техник выпрямился и вытер гель с живота Молли.
– Я покажу снимки одному нашему врачу, ладно? А ты отдыхай.
– Но она и есть врач, – сказала Молли, глядя на доктора Харпер.
– У меня нет специальной подготовки, чтобы разобраться в этом. Здесь нужен специалист.
– Так что вы там увидели? Что-то не так?
Доктор Харпер и техник переглянулись. И техник ответил:
– Я не знаю.
18
– Тормозни вот этот план, – попросил доктор Сибли. Он снял очки и вгляделся в монитор; его внимание было приковано к картинке. Некоторое время в кабинете стояла тишина. Затем Сибли пробормотал: – Что же это, черт возьми…
– Что вы видите? – поинтересовалась Тоби.
– Не знаю. Честное слово, я не понимаю, на что смотрю. – Сибли повернулся к технику: – Вот про эту тень ты говорил?
– Да, сэр. Вот об этих массах. Я не знаю, что это.
– Это эмбриональные ткани? – снова спросила Тоби.
– Не могу сказать. – Доктор кивнул технику. – Так, давай дальше.
На мониторе запрыгали тени, Сибли придвинулся еще ближе к экрану.
– У этой ткани неоднородная плотность, есть цельные участки, а есть кистозные.
– Это похоже на голову, – заметила Тоби.
– Да, форма смутно напоминает череп. А это отвердение видите?
– Зуб?
– Я думаю, да. – Пока менялся кадр, Сибли молчал. – А где грудная клетка? – пробормотал он. – Я ее не вижу.
– Но зубы есть?
– Единственный, – Сибли неподвижно сидел, глядя на чехарду света и теней на экране. – Конечности, – тихо проговорил он. – Одна здесь, и одна здесь. Плотные образования. Но грудная клетка отсутствует…
Он медленно откинулся назад и надел очки.
– Это не плод. Это опухоль.
– Вы уверены?
– Это комок ткани. Первичные эмбриональные клетки взбесились и образовали зубы, возможно, волосы. Но нет ни сердца, ни легких.
– Но есть плацента.
– Да. Тело пациентки считает, что оно беременно, и кормит эту опухоль, помогая ей набирать вес. Подозреваю, это какая-то тератома. Известно, что эти новообразования могут порождать самые разные ненормальные структуры, от зубов до эндокринных желез.
– Значит, это не врожденный порок развития.
– Нет, это неоформившаяся ткань. Кусок мяса. Его нужно удалить как можно… – Внезапно Сибли подался вперед, уставившись в экран. – Отмотай назад, быстрее! – рявкнул он технику.
– Что вы увидели?
– Просто прокрути назад!
На секунду монитор опустел, затем зажегся опять, повторяя кадры.
– Это невозможно, – поразился Сибли.
– Что?
– Оно шевельнулось, – он посмотрел на техника. – Ты двигал живот?
– Нет.
– Так взгляни на это. Вот этот отросток – видишь, как он меняет положение?
– Я не трогал ее живот.
– Значит, пациентка шевельнулась. Опухоль не двигается сама по себе.
– Это не опухоль, – возразил Дворак.
Все повернулись к нему. Он вошел так тихо, что Тоби даже не заметила, и теперь стоял у нее за спиной. Он медленно подошел к монитору, не сводя глаз с застывшей картинки.
– Он действительно двигается. У него есть руки. И глаз. И зубы. Возможно, он даже способен мыслить…
Сибли фыркнул:
– Глупости. Откуда вы это знаете?
– Потому что я видел точно такого же. – Дворак повернулся и взглянул на них; вид у него был ошарашенный. – Мне надо позвонить.
В темноте палаты Тоби видела мигающий красный глазок волюметрической помпы – молчаливое подтвержение того, что препарат поступает в вену пациентки. Закрыв дверь, она села на стул рядом с кроватью Молли. И стала прислушиваться к дыханию девушки.
Красный огонек помпы мигал в гипнотическом ритме. Впервые за день Тоби позволила себе расслабиться и ни о чем не думать. Перед этим она позвонила в больницу Спрингер узнать о состоянии мамы; ее заверили, что изменений нет. «В эту минуту в другой палате, в другой больнице спит моя мама, – думала она, – и так же, как и здесь, там в темноте мигает красный огонек».
Тоби взглянула на часы и задумалась: когда же придет Дворак? Сегодня днем она пыталась рассказать ему о Джейн Нолан и была очень расстроена его очевидным нежеланием слушать. У него, конечно, тоже хватало неприятностей – взять хотя бы Молли. Вдобавок его пейджер разрядился. А потом он ушел, чтобы встретиться с кем-то в больничном вестибюле.
