Аркадий Адамов - Болотная трава
— Это не к вам небось бежать надо. Тут ОБХСС требуется.
— Вообще-то конечно. Но вот он собрался ко мне. Видно, кто-то что-то ему про меня шепнул. Логично?
— Похоже, — заинтересованно согласился Серков.
— И вот не добежал до меня. Кто-то, возможно, решил помешать. Кому-то он о своем намерении неосторожно сболтнул, я полагаю. А?
— Похоже, — уже машинально повторил Серков. Он, как видно, о чем-то в этот момент задумался.
— Не вам ли случайно сболтнул? — спросил Лосев.
Серкова надо было вывести из этого спокойного состояния.
Он вздрогнул и враждебно посмотрел на Лосева.
— Вы куда меня тянете, начальник? — хитро и зло спросил он. — Чего повесить хотите? И без меня, кому надо было, тот знал.
— Да, — задумчиво согласился Лосев. — Скорей всего, вы правы. Это очень важно, Серков. Вы даже сейчас не понимаете, как важно.
— Куда уж мне, дурачку-фрайерку, — насмешливо и недобро ответил Серков.
— Не в том дело. Ну ладно, — махнул рукой Лосев. — Надо кое-что оставить и на будущее. А когда вы Лямкина видели последний раз, помните?
— Недели две назад. Ну и что, я спрашиваю?
— Ну, правильно. Вы его видели в последний раз второго сентября. Ровно две недели назад. Сегодня шестнадцатое. Поздно вечером приехали с ним поездом из Лупановки. Так?
— Не помню.
— Придется вспомнить. Мы поможем. Вы еще закусили с ним в буфете на вокзале. Вас там обоих буфетчица запомнила. Хотите очную ставку с ней?
— А-а, толстая такая? — сделал вид, что вспомнил, Серков. — Ну, закусили, верно.
Ему уже было муторно на душе, и он делал усилие, чтобы не показать этого.
— А потом… — Серков помедлил, что-то, видимо, соображая, и неожиданно уверенно произнес: — Потом вышли из вокзала и простились. Нам было в разные стороны.
— Вас ждала машина?
— Это его ждала машина, Семена Прокофьевича. А меня ждало метро.
— У вас ведь есть машина?
— Ну есть.
— И она ждала у вокзала не вас, а Семена Прокофьевича? — насмешливо осведомился Виталий. — Это очень странно, знаете ли.
— Моя машина стояла возле моего дома, к вашему сведению.
— Да-а, — вздохнул Виталий. — Видно, без очных ставок не обойтись.
— Пожалуйста, — снисходительно согласился Серков. — Сколько вашей душе угодно. Впрочем, не исключено, что кто-то и угнал мою машину. Но потом вернул.
— М-да, — с неудовольствием произнес Лосев. — Придется организовать встречу вашу с людьми, которые видели, как вы сели около вокзала в машину, в свою машину, вместе с Семеном Прокофьевичем. И с вами еще кто-то был. Кто, не помните?
— Вы сначала докажите, что я в машину сел, — вызывающе ответил Серков.
— Что ж, — согласился Лосев, — наше дело доказывать, вы правы.
И он, усмехнувшись, невольно подумал, что то же самое, наверное, потребовал бы и адвокат, присутствуй он на этом допросе.
— Вы правы. Будем доказывать, — повторил Виталий и равнодушным, будничным тоном спросил: — Родители где работают?
— Нет родителей, — скорбно вздохнул Серков. — Оба померли.
— А кто у вас из родственников проживает в доме, где кинотеатр «Ударник»?
— С чего это вы взяли? — нахмурился Серков. Лосев усмехнулся и доверительным тоном сказал:
— Мы же работаем, Серков. Это надо всегда учитывать. А вы живете не в безвоздушном пространстве. И разные люди нам рассказывают о вас всякие подробности. Ясно?
— А я повторяю: нет у меня родителей! — с вызовом объявил Серков, сверкнув глазами.
Виталий внимательно посмотрел на него.
— Вы что же, отказались от них или они от вас? Последнее, кстати, вероятнее.
— Это почему же? — невольно вырвалось у Серкова.
— Опустились, подонком стали, если честно сказать. Любые родители тут откажутся. А то еще и сами в милицию прибегут за помощью.
— Сами прибегут? — иронически переспросил Серков. — Ха! Вот цирк был бы. Ладно, скажу, раз уж так, — глаза его стали злые. — Не хотел папаше карьеру портить. Высоко забрался, — он показал пальцем на потолок. — За кресло свое руками держится. Ну и договорились: если что, я его не называю.
— М-да, семейка. И мать согласна?
— А куда ей деться? Плачет только, — небрежно махнул рукой Серков.
— Ну а невеста тоже плачет от вас, Нина?
— И до нее добрались?
— Добрались, конечно. Жениться собираетесь или так?
— Или так, — с вызовом, насмешливо подтвердил Серков.
— Нина для квартиры, а Марина для удовольствия? — сухо, без тени иронии спросил Лосев. — Так, что ли?
— Допустим, так. Ну и что?
— А кулон, который украли у Ларисы, подарили все-таки Марине?
— Не знаю никакого кулона.
— Ну-ну, Серков. Глупо же отрицать. Что, с Мариной вам очную ставку дать? А потом с Ларисой, с Птицыным?
— А! Нужны мне ваши очные ставки! — раздраженно махнул рукой Серков. — Спер. Дальше что?
— Вот так-то. Чего, в самом деле, мелочиться, — усмехнулся Лосев. — Пойдем дальше. Журавского знаете?
— А тут с кем ставку сделаете? — нахально по «интересовался Серков, словно вдруг обрел под ногами твердую почву.
«Совсем не дурак», — подумал Виталий и, пожав плечами, сказал:
— Во-первых, уличать можно не одними очными ставками. Неужели не догадываетесь? А во-вторых, иной раз выгодней самому признаться, до того как уличат.
«Вот тут бы адвокат уже вцепился, — вдруг подумал Лосев. — Слабый ход. Никуда не годный».
— Ладно, — вздохнул он. — Лучше я вам честно обрисую обстановку. Тогда и решайте. Сели вы наглухо и надолго. Кроме убийства и ограбления Лямкина, которое мы еще докажем, вы стреляли в ресторане и ранили человека, что уже доказано, как вы понимаете. Так что тюрьма вам светит не на один год. Это не угроза, это, так сказать, объективный факт, который вам надо учитывать. Хотя непосредственный убийца Лямкина не вы, это нам известно. И он… впрочем, все пока.
— Хотите сказать, и он на свободе, со всеми деньгами? — криво усмехнулся Серков. — А мне плевать. Я его не знаю.
- Я сейчас другое хочу сказать. Вы знаете Журавского. Вы ему даже дали телеграмму недавно в Крым, в гостиницу «Интурист». Но он потом оттуда удрал. Испугался.
— Вас, конечно? — насмешливо осведомился Серков.
— Представьте, не нас. А Птицына Ноя Герасимовича. Он туда приехал зачем-то. Знаете Птицына?
— Ну, знаю.
— И Журавского знаете?
— Ну и Журавского, если вам очень хочется. Что-то, очевидно, произошло с Серковым, что-то в нем сдало, не выдержало напряжения.
— Как его настоящая фамилия? — спросил Лосев.
— Сами знаете, Журавский.
— Нет, — покачал головой Виталий и невольно почему-то вздохнул. — Журавский Олег Дмитриевич действительно работает на «Мосфильме», сейчас в Москве, мы с ним виделись. В Ялте он был пять лет назад. А вот паспорт у него в прошлом году украли. Кто по паспорту сейчас жил в Ялте, а, Серков?
— Да-а, — насмешливо покачал головой Серков. — Как нехорошо-то. Если бы я знал…
Впрочем, смеяться ему явно не хотелось.
— Понятно, понятно, — улыбнулся Лосев. — Если бы вы знали. А ведь это он помог нам напоследок задержать вас в доме у Гали.
— Ладно вам пылить-то, — недоверчиво и враждебно процедил Серков.
— Нет, в самом деле. Он же телеграмму от вас получил, там, в Ялте. Вы сообщали, что заболели, у Гали его отлеживаетесь, на бассейн «Москва» любуетесь.
— Врешь! — рванулся со стула Серков.
— Спокойнее, спокойнее, — ровным тоном произнес Лосев. — Это еще не повод для сильных волнений. Я ведь вас пока ни в чем не уличаю, Серков. Вот когда надо будет волноваться. А пока я хочу знать его настоящую фамилию, только и всего.
— А я не знаю! Понятно вам? И знать не хочу! У него у самого спрашивайте!
— Что ж, придется.
Но тут вдруг Серков внезапно сказал:
— Вообще-то вы правы. На черта это мне надо, чтобы он королем на мои бабки жил? И вообще… на фиг он мне сдался. Значит, ушел? И от дедушки ушел, и от бабушки ушел? И от вас, и от Ноя?
— Ушел, от всех.
— У него одна нора осталась, — сказал Серков. — Где-то на болоте.
…Уходил он очень довольный собой. И злорадно подумал: «Интересно, что теперь будет».
Глава 7. НА БОЛОТЕ
В тот же понедельник, в конце дня, состоялось новое совещание у Цветкова. Новостей было много. И у Откаленко, побывавшего на работе у Лямкина, и дома, где познакомился с его бывшей женой, и у Лосева, который говорил с Гришей Сопкиным и только что закончил допрос Серкова, давший на этот раз кое-что интересное.
— Это, конечно, далеко не все, что он знает, — заключил Виталий. — Главного он мне не сказал. А я пока и не требовал Главное — причина убийства.
— Да самая простая, — прогудел Петя Шухмин. — Деньги забрали. Деньги вез этот Лямкин. Кассир ведь.
— Самая простая. Верно. И все-таки… — задумчиво произнес Цветков, как всегда перекладывая карандаши и выравнивая их — Все-таки… Много вопросов. Почему именно Серкову поручили проводить Лямкина домой, в Москву? И кто поручил, кто именно? Наконец, как Серков в это время вдруг там очутился? Вызвали его специально? А он, выходит, их всех надул — убил, ограбил и скрылся? Гм…
