Дарья Калинина - Серийный бабник
– Очень тонкая работа. У мухи видна каждая ворсинка. А у лягушки на коже каждая складочка. Откуда это у тебя?
– Костик вчера принес.
– В подарок? – не поверила ей Кира.
И правильно сделала, потому что Леся отрицательно покачала головой.
– Лягушонок просто выпал у него из кармана. Я видела, как он выпал.
– Выпал?
– Ну, когда мы вчера немного потанцевали, перед тем как…
– Можешь не говорить! – поспешно перебила ее Кира.
– Одним словом, я хотела спросить у Костика, что это за вещица, но не успела.
– Ну, ясно. Он стал тебя целовать.
– И мне стало не до расспросов, – призналась Леся.
Кира задумчиво посмотрела на лягушонка, все так же радостно таращившегося на свою муху.
– Значит, Костик носил эту фигурку в своем кармане. А как же она очутилась у тебя за трюмо?
И Кира попыталась представить себе позу, которую должен был принять Костик, чтобы лягушонок из его кармана очутился бы за трюмо. Получалось нечто невообразимое. И чтоб удержаться в таком положении, у Костика должно было быть по меньшей мере шесть цепких гуттаперчевых конечностей. Поняв, что это невозможно, Кира вопросительно уставилась на подругу.
– Ты же знаешь, – произнесла Леся, – перед тем как заняться любовью, я всегда снимаю с себя все золото. Чтобы не мешало.
Интересный ход. Самой Кире тоже неоднократно доводилось выпутывать из волос запутавшиеся в них кольца, а цепочки на шее то и дело угрожали ее задушить в момент особенно бурного проявления чувств. Да и браслеты вечно цепляются за постельное белье. Никаких сомнений, в будущем ей нужно будет воспользоваться советом Леси. И перед любовными играми снимать с себя все побрякушки.
А пока Киру интересовало то, что у ее подруги происходило вчера вечером с Костиком.
– Ну и что дальше? – прямо спросила она у Леси.
– Видимо, я как раз начала с себя снимать свое золотишко, когда увидела на полу лягушонка. Подняла его и сложила все в кучку на трюмо.
– И ты положила лягушонка вместе со своими украшениями?
– Но он ведь тоже золотой. Я подумала, что ему не повредит, если он немножко там полежит.
– А как получилось, что все золото и лягушонок тоже свалились за трюмо?
Леся потупилась и залилась трогательным румянцем.
– Понимаешь, Костик, он такой страстный, – пробормотала она.
– Все понятно. Он накинулся на тебя, не дав и рта раскрыть. Все происходило возле трюмо, оно зашаталось, и твое золото вместе с лягушонком Костика соскользнуло за него.
– Да! Именно так все и было! – радостно подтвердила Леся.
Но тут же ее лицо снова перекосилось, словно она собиралась заплакать.
– Эй! – встревожилась Кира. – Что с тобой?
– Я не сказала тебе самого главного. Этот лягушонок… Эта фигурка… Я видела точно такую же у следователя.
– Как это? Когда?
– Сегодня. Но не ее саму, а только фотографию.
– Где?
– На столе Слепокурова!
– Что?!
– Ну да! Там среди прочих фотографий похищенных у антикваров вещей была фотография этого лягушонка!
Кира молчала, ошеломленно глядя на подругу.
– И я уверена, что это был именно он, – продолжила Леся. – Та же росинка, та же муха и даже поза лягушонка точно такая же. Клянусь тебе, наша фигурка лягушонка – это одна из украденных вещиц для аукциона!
Кира окончательно потеряла дар речи. А когда все же обрела его, то лишь изумленно выдохнула:
– Ты хочешь сказать, что твой Костик?..
– Вот именно! Вор и грабитель! А та рана, которая была у него на боку, вовсе не от истязаний, которым его якобы подвергали дядя Коля и Сергей! Мы с тобой две законченные идиотки! Костик получил ее во время схватки с ребятами из охраны, которые примчались по тревоге к антикварному салону.
Кира не знала, что и говорить. Пожалуй, впервые в своей жизни.
– Выходит, мы пригрели на своей груди бандита и грабителя?
– Я пригрела, – сочла необходимым уточнить Леся.
– Не важно, у кого он грелся! Мы обе помогали укрывать его! Кормили и лечили! Боже мой! Представляю, как он над нами потешается сейчас!
Но Киру волновал несколько другой аспект дела.
– Получается, что мы с тобой настоящие сообщницы преступника!
– Кошмар!
– А еще мы сказали Слепокурову, что Костик – наш друг!
– Ужасно!
– И следователь нам поверил! А если бы не поверил, то Костик уже оказался бы за решеткой.
– Да.
– Вместе со своими подельниками!
– С какими еще подельниками?
– Я уверена, что дядя Коля и Сергей не просто так держали Костика у себя! – пояснила ей Кира. – Они и есть те двое других грабителей, которые участвовали в налете на антикваров! Тех было трое?
– Да.
– Ну вот. Один – это Костик. А двое других – это дядя Коля и Сергей.
– О боже! Как я сама не сообразила! – запричитала Леся, заламывая руки. – Ну да, конечно! И никто этого мерзавца Костика не пытал. Наверное, просто полученная им рана воспалилась. У него поднялась температура, начался бред и шатания. Он и у меня все время рвался куда-то идти.
– Еще бы ему не рваться. Просто интуиция у парня развита. Вот он и чувствовал, что за ним вовсю охота идет. Потому и пытался забиться в щель поглубже.
Леся молчала, что-то обдумывая. А потом сказала:
– Наверное, дядя Коля и Сергей тоже опасались, что могут не уследить за раненым сообщником. Вот и приковали его, чтобы он в их отсутствие не удрал из квартиры и не выдал их. А сами пошли за врачом и лекарствами.
Несмотря на свое подавленное настроение (еще бы, очередная великая любовь оказалась разбойником и злодеем), Леся нашла в себе силы, чтобы хихикнуть:
– Они ушли, а тут откуда ни возьмись мы с тобой! Выкрали у них сообщника!
– Представляю, как они заволновались, когда вернулись обратно, а его нет!
– Ага! Наверное, всю голову себе сломали, куда он мог подеваться. Закованный в наручники и из запертой квартиры. Просто не сообщник, а Дэвид Копперфильд!
– А Костику-то каково было! – тоже зашлась в истерическом хохоте Кира. – Очухался и видит, что возле него совершенно незнакомые девицы, которые жутко гордятся тем, что спасли его!
– Наверное, он решил, что сошел с ума.
– Или мы с тобой спятили!
– Да, вид у него был ошарашенный, когда он впервые открыл глаза у меня дома и понял, что он вовсе не на старой квартире в обнимку с тараканами.
И подруги расхохотались. Но приступ веселья закончился так же внезапно, как и начался. И девушки снова вспомнили о своих проблемах. Итак, каков результат? Они, сами того не ведая, дали приют опасному преступнику. И кроме того, они еще и нагло обманули следствие, не дав ему идти своим чередом.
– Как ты думаешь, нас посадят?
– Да уж точно не похвалят.
– И что делать? Пойти с повинной к Слепокурову?
Но Кира эту идею отвергла как самоубийственную.
– Не знаю, как тебе, а мне лично еще жить не надоело! – воскликнула она. – И как ты вообще представляешь эту картину? Вот входим мы в кабинет следователя и говорим, что опасный преступник провел у нас две ночи и при этом мы попросту обманули следствие, тем самым дав ворюге возможность бежать?
– Нехорошо получится.
– Еще как нехорошо.
– Нам могут не поверить, что мы все это сделали по незнанию.
– Точно не поверят.
Однако у девушек не было возможности обсудить новую проблему. Потому что раздался телефонный звонок, и в трубке зазвенел ликующий голос Рины.
– Они его нашли! – захлебываясь от счастья, кричала она. – Представляете? Нашли!
– Кто нашел? И кого?
– Менты нашли Бориса! Они нам только что позвонили! Он сейчас находится в больнице, но врачи говорят, что состояние его не представляет угрозы для жизни!
Кира почувствовала, как у нее с плеч буквально свалился камень. Да что там камень – валун, скала, Эверест вместе со всеми Гималаями. Несколько мгновений она просто наслаждалась этим ощущением легкости. Но потом снова разволновалась. Мало ли что там врачи говорят. Знает она этих врачей. Много они понимают! Ничто по части диагностики не сравнится с любящим женским сердцем.
– Мы все едем в больницу! – продолжала ликовать Рина.
Подруги тоже хотели ехать в больницу, чтобы своими глазами убедиться в том, что Борис спасен. Кстати говоря, как его спасли? И кто его спас? Это было очень и очень любопытно. Но по телефону Рина не рассказала подругам никаких подробностей. Возможно, потому, что и сама их не знала.
Очутившись в больнице, подруги первым делом попытались повидать Бориса. Но это им, как ни печально, не удалось при всей их пронырливости.
– К нему сейчас никого не пускают, – твердили сестры.
Кира возмутилась.
– Но вы же сумели поговорить с Борисом?
– Да. Улучили полчасика, пока никого не было.
