Анжела Марсонс - Немой крик
– Черис, с тобой все в порядке?
Эксперт повернулась, удивленная то ли самим вопросом, то ли тем, кто его задал. Она снова улыбнулась, но улыбка у нее вышла вымученной и холодной.
– Знаешь, Ким, честно сказать, я не знаю. Душа у меня полна ярости, от которой я не могу избавиться. Понимаешь, меня не интересует, что эти девочки сделали или чего они не сделали. Я знаю только, что обращались с ними, как с бездушными отбросами. Их мучили, а потом завалили землей и оставили гнить, а ведь они… черт возьми, они были просто детьми! Я бы хотела присутствовать при том, как ты арестуешь этого урода. Я бы хотела сделать с ним то же, что он сделал с девочками, и меня пугает то, что я чувствую в себе достаточно жестокости для этого.
Стоун видела, что из ее собеседницы как будто выпустили весь дух. Она иногда забывала о том, что Черис была новичком в криминалистике и о том, что, как для новичка, данное преступление было для нее поистине ужасным.
– Как тебе это удается, Ким? – Хьюз взглянула на нее и недоверчиво покачала головой. – Как ты можешь ежедневно сталкиваться с чем-то подобным и не сойти с ума?
Сотрудница полиции долго думала, прежде чем ответить.
– Понимаешь, наверное, потому, что я созидатель по жизни, – сказала она, наконец. – Я беру кучу грязи и мусора и создаю из нее нечто прекрасное. Я иногда создаю вещи, которые нивелируют весь ужас того, чем нам приходится заниматься. Это здорово помогает. Но знаешь, что помогает больше всего?
– Что?
– Осознание того, что я его поймаю.
– А ты в этом уверена?
– Конечно, – улыбнулась Ким. – Просто потому, что мое желание достичь этого намного превосходит все те силы, которые ему понадобятся, чтобы от меня скрыться. Я не остановлюсь до тех пор, пока он не будет наказан за содеянное. И все, что ты здесь сделала, каждая улика, которую ты нашла, каждая косточка, которую ты выкопала, помогут мне в этом. Это очень тяжело, Черис, но ради этого стоит жить.
– Я это знаю и верю тебе, – улыбнулась эксперт. – Ты его обязательно поймаешь.
– Обязательно. А когда поймаю, передам привет от тебя.
Повисла тишина. Ким больше не о чем было просить женщину, которая без устали трудилась в течение многих дней, полностью выкладываясь и физически и эмоционально.
Инспектор подошла к эксперту и протянула ей руку. И хотя кожа Хьюз местами была грубоватой, пожатие получилось нежным и теплым.
– Спасибо тебе за все, Черис. И счастливой дороги домой. Надеюсь, что когда-нибудь мы еще встретимся.
– Того же самого и тебе, инспектор, – отозвалась Хьюз.
Ким кивнула и вышла из палатки. Ей надо было искать зубной протез.
Глава 60
Дэниел и Китс сидели за столом, склонив головы над файлом, который лежал между ними, когда Ким вошла в лабораторию.
Когда Китс повернулся к ней, доктор Бэйт отошел в сторону.
– Инспектор, как мило, что вы зашли.
Стоун подозрительно посмотрела на судмедэксперта.
– Нет, я правда очень рад. Для меня это расставание было почти непереносимым. Я уже начал думать о том, что моя нежная и деликатная натура все-таки сможет полюбить ваш едкий язычок.
– Да уж, без меня у вас была вполне спокойная неделя, правда? – спросила Ким, приподняв брови.
– Как вы правы, инспектор! – Китс стал загибать пальцы. – Всего-то две ножевые раны в Дадли, пожилой дядька, который отключился на ужине в честь своего восьмидесятипятилетия, и два непонятных диагноза. Ну и конечно, шлейф трупов, которые вы изволили оставить за собой.
– Рада, что мне удалось чем-то заполнить ваше время, но скажите, вам удалось совершить хоть что-нибудь для бессмертия?
Патологоанатом на секунду задумался и покачал головой.
– Нет, но я только что изменил свое мнение о вас и только сейчас понял, что совершенно по вам не скучал.
– Китс, прошу вас! – простонала Ким.
– Сегодня утром я послал результаты вскрытия к вам в офис. Как вы сами знаете, Терезу Уайатт какое-то время подержали под водой. Большой борьбы с убийцей у нее не получилось, потому что жертва и так уже была в воде. На теле не найдено никаких других следов и никаких признаков сексуального насилия. Для своего возраста она была в приличном физическом состоянии. Дальше – не думаю, что причина смерти Тома Кёртиса вызывает у кого-то какие-то сомнения, но хочу сказать, что эта бутылка виски, скорее всего, убила бы его. Сердце было в таком ужасном состоянии, что непонятно, как он умудрился дотянуть до сорока пяти. Кстати, его последняя еда состояла из салата и куска мяса. По-моему вырезки из отруба[74].
Ким в изнеможении подняла глаза к потолку.
– Что же касается Мэри Эндрюс, то в церковь вы благополучно опоздали, – продолжал ее старый знакомый. – А мне, для того чтобы определить причину смерти, обычно нужен труп. Ну, а Артур Конноп умер от тяжелой травмы внутренних органов, вызванной столкновением с транспортным средством. Его печень почти развалилась, но остальные органы были на удивление здоровыми для человека его возраста.
Стоун подняла руки вверх, как будто хотела сказать: «Хватит, достаточно!».
– И никаких улик, следов или чего-то подобного? – уточнила она.
– Нет, инспектор, потому что мы с вами не снимаемся в телевизионном шоу. А вот если б нашей задачей было создание такового, то я смог бы выяснить, что Тереза Уайатт проглотила ковровую ворсинку, которая совпадает с ковром в доме подозреваемого. А на теле Тома Кёртиса я смог бы обнаружить выпавший волос, и даже с фолликулом[75], который убийца оставил нам на счастье. Но я не актер из телевизионного мини-сериала.
Ким застонала. Однажды у нее был зубной абсцесс – и ту боль ей было перенести легче, чем лекцию Китса. Причем его хмурое выражение лица говорило о том, что он еще не закончил.
Женщина спиной оперлась на стол из нержавеющей стали и сложила руки на груди.
– Сколько человек убил Йоркширский Потрошитель? – неожиданно задал вопрос Китс.
– Тринадцать, – ответил Дэн.
– И как его поймали?
– Два офицера арестовали его за то, что он ездил с поддельными номерами, – вмешалась Ким.
– Так вот – тринадцать трупов за плечами, а вычислили его вовсе не по волосу или ковровым ворсинкам, – продолжил рассказывать патологоанатом. – Поэтому я могу передать вам только то, что мне рассказал труп. И никакие криминалистические находки не заменят того, что называется доброй полицейской работой: дедукции, инстинкта и здравых практических рассуждений. А кстати, почему я не вижу Брайанта?
Инспектор бросила на медика такой взгляд, что он немедленно вернулся на свое место. Она заметила лейбл, который торчал из-под воротника его рубашки. Женщина наклонилась и своим указательным пальцем запихнула его внутрь.
Китс отвернулся, и Стоун с удивлением подняла брови, после чего патологоанатом улыбнулся и вновь повернулся к ней.
– Док, вы нашли зубной протез? – обратилась Ким к Бэйту.
Дэниел посмотрел ей в глаза, и Ким была поражена усталостью, которая была в его взгляде. Она знала, что он до раннего утра работал в раскопе, чтобы вытащить скелет третьей жертвы. Она бы на его месте поступила точно так же.
– Что, без всяких оскорблений, сарказма или поддевок? – усмехнулся Бэйт.
Инспектор чувствовала, что они во многом похожи. Когда возникал вопрос, доктор требовал на него ответ и не успокаивался до тех пор, пока не получал его. При таком расследовании, которое они вели сейчас, не существовало никакого расписания и порядка действий. Было только всепобеждающее желание знать. И Ким хорошо это понимала.
Откинув голову назад, она улыбнулась.
– Не-а, док. Не сегодня.
Дэниел не отвел глаз и улыбнулся в ответ.
Китс же окончательно отвернулся к столу и занялся изучением каталога оборудования.
– Никакого протеза не было, – заявил Дэн.
– Черт побери… – вырвалось у Стоун.
– Но он должен был быть. Три передних зуба жертвы выбиты.
Ким тяжело вздохнула. Теперь она точно знала, как зовут третью жертву. Это, без всяких сомнений, был скелет Луизы.
– А Черис вы не спрашивали? – спросил Бэйт.
– Она его тоже не обнаружила.
– Посмотрите, что я нашел, – послышался вдруг негромкий голос Китса.
Дэниел прошел вдоль рабочей поверхности стола, и посмотрел на ту точку, куда указывал палец патологоанатома, после чего медленно кивнул.
– Что там? – спросила Ким.
Китс, полностью лишившийся дара речи, повернулся к ней, и женщина мгновенно занервничала. Этот мужчина видел трупы в последней степени распада. За свою жизнь он присутствовал на самых жутких местах преступления, не раз наблюдал продукты разложения и сопутствующие им формы жизни. При ней он проводил первичный осмотр полуразложившегося тела, нежно обращаясь к покрывавшим его личинкам: ребятки. Что, черт возьми, было способно привести его в такой ужас?!
