Карен Роуз - Во власти страха
— Какое, должно быть, интересное у вас было детство.
Дженна поджала губы.
— Можно и так сказать.
— А ваша мама?
Дженна задумалась над ответом. В конце концов, этот человек — священник.
— Она обет молчания не давала, — наконец произнесла она.
— Понятно, — протянул отец Майк. — Немного властная? Требовательная?
— Немного, — сухо ответила Дженна.
— Заставляла вас быть отличницей?
Дженне даже задумываться не пришлось. Она до сих пор слышала голос матери так же отчетливо, как голос отца Майка. Та требовала только отличных отметок, а когда дочь приносила домой идеальный табель, уверяла, что программа слишком легкая. Да, мама была требовательной и всегда недовольной.
— На выпускном в школе именно я произносила прощальную речь, в университете Дьюка входила в число лучших, в университете Мэриленда получила диплом с отличием, как и в университете Северной Каролины.
— А мама так никогда и не сказала, что гордится вами.
Дженне было досадно, что в горле у нее стоит ком. Она не любила вспоминать о маме, еще меньше хотелось вспоминать о том, что она так и не заслужила маминого одобрения.
— Нет.
— И вы были папиной дочкой?
— До носочков туфель.
— Таких начищенных, что можно было смотреться, как в зеркало.
Дженна печально улыбнулась.
— Если бы моя мама, пусть земля ей будет пухом, была жива, я могла бы поклясться, что вы знакомы с ней.
— Я повидал таких матерей, как она. И отцов тоже. А братья или сестры есть?
— О таковых мне неизвестно, — весело ответила Дженна. — Только одна я, старушка.
— Старушка, которая получает научные степени и дипломы, а потом идет преподавать в школу. — Отец Леон задумался. — Должен признать, что последнего решения я так и не понял.
Дженна пожала плечами.
— Никакого секрета нет. Я познакомилась с мужчиной, когда училась в аспирантуре в университете Северной Каролины. Влюбилась, обручилась. Мы вдвоем стали проводить исследования в области фармакологии. Потом он заболел и умер. Мне пришлось уйти с работы, чтобы ухаживать за ним, а потом я просто не захотела возвращаться к исследованиям. Все напоминало о нем. Моя лучшая подруга работает в старшей школе Рузвельта, там искали учителя химии. Раз, два — и готово! Теперь я учительница химии.
— Которая подвела важного игрока.
Дженна поджала губы.
— Да, это я.
— И которая пытается достучаться до толковых ребятишек, которые «завалили» химию.
Дженна смягчилась.
— Да, и это я.
— Что ж, по-моему, это и есть причина, по которой Хелен решила, что Брэд к вам прислушается. А почему она решила, что вас послушает Стивен, мне кажется, вы и сами знаете.
Дженна вспомнила лицо Стивена, когда он уходил вчера ночью, злой как черт. Одному Богу известно почему. Или духовнику Стивена. Она прищурилась.
— Похоже, вы знаете немало, — пробормотала она. — Вопрос в том, насколько много вам известно.
— Ничего, — ответил Майк, но Дженна заметила, как заиграли его желваки.
— Так я и подумала, — сказала Дженна и пожала плечами. — Так как же Хелен удалось найти меня?
— Вас было бы намного проще найти, имей вы сотовый телефон, — заметил отец Майк.
— Не увиливайте от вопроса, отче. Я сдержала обещание. Как она меня нашла?
— Готовы опять загибать пальцы? — усмехнулся он. — Хорошо. У лучшего друга Мэтта по футбольной команде есть старший брат, который учится в Рузвельте, и… он обратил на вас внимание. Разумеется, издалека.
Дженна почувствовала, как запылали щеки. Она ощущала на себе заинтересованные взгляды подростков, именно поэтому всегда носила строгие костюмы — чтобы быть как можно менее привлекательной. Хотя белья это не касалось — здесь она позволяла себе быть настоящей женщиной. О чем не знал никто. За исключением Стивена. Она откашлялась.
— Разумеется.
— Старший брат приятеля Мэтта рассказал Хелен, что ваша лучшая подруга — мисс Райен, учительница английского.
— Но номера Кейси нет в справочнике.
— Верно. Однако не забудьте о преданной секретарше Стивена, Нэнси, прибавьте простой поиск в базах департамента автоинспекции — раз, два, и готово! Мисс Райен рассказывает нам, что по средам вы обычно ходите на мясной рулет к родственникам своего покойного жениха, которых она, к слову сказать, находит «крайне странными». — Он ткнул пальцем в небо. — Ее слова — не мои.
— Поймана с поличным, — призналась Дженна. — Только сегодня я не ела пирог с мясом.
— А что вы ели?
— Ничего. — К удивлению Дженны, в желудке громко заурчало. — И сейчас умираю с голоду.
— Мы приближаемся к съезду с автострады, там есть закусочная. Что предпочитаете, доктор Маршалл?
Ответ был прост.
— Что угодно, лишь бы оно не напоминало сбитого на дороге опоссума.
Отец Майк приглушенно засмеялся.
— Я об этом знать не хочу. Честно, не хочу. Вы хоть понимаете, что только что исключили девять из десяти придорожных закусочных?
Дженна взглянула на приближающееся скопление неоновых сводов.
— Я готова довольствоваться хлебом и рыбой.
Отец Майк усмехнулся.
— Дженна, вы мне нравитесь. Понятия не имею, что вы нашли в Стивене, но знаю, что он разглядел в вас. Через пару километров будет одно местечко, похожее на свалку, но там подают вкусную рыбу и печенье на сыворотке.
— Везите меня туда, добрый отче. Я угощаю.
Среда, 5 октября, 20.00
Паркуя свой «вольво» рядом с «тойотой» Гарри, Стивен подумал: если бы взглядом можно было убить, они оба были бы уже мертвы. Брэд сидел молча, глядя прямо перед собой.
— Выходи, — велел Стивен, отстегивая ремень безопасности.
— Или что? — спросил Брэд голосом острым как нож. — Запрешь меня в машине?
Стивен развернулся на сиденье, посмотрел на профиль Брэда. Лицо совершенно чужого человека.
— А нужно? Мне придется запирать тебя, чтобы ты больше не убегал?
Брэд повернулся к отцу, в глазах его читался вызов.
— Через четыре месяца мне исполняется восемнадцать.
Стивен стиснул зубы.
— Я знаю, когда у тебя день рождения, Брэд.
Тот отвернулся.
— Да, думаю, что знаешь, — пробормотал он.
— На что ты намекаешь? — резко спросил Стивен.
Он вновь встретился взглядом с сыном, на этот раз к вызову в глазах парня примешалось презрение.
— Только на то, что ты должен знать дату моего рождения. Через девять месяцев после твоего школьного выпускного.
Стивен почувствовал, как кровь отлила от лица.
— Мы с твоей мамой никогда не делали секрета из… обстоятельств твоего появления на свет. Ты мог посчитать все с того дня, как научился вычитать и прибавлять.
Брэд криво улыбнулся.
— Обстоятельства моего появления на свет. Мне это нравится. Очень хорошо, папа. — Он выглянул в окно. — Ты такой лицемер!
— Брэд, смени тон, ты разговариваешь с отцом. — Стивен глубоко вдохнул и посчитал до десяти. На латыни. В обратном порядке. — Не знаю, какие у тебя за последний месяц возникли проблемы и что, черт побери, ты о себе возомнил, но у меня для тебя новости, сынок. Я — твой отец. И я буду твоим отцом все четыре месяца до твоего совершеннолетия. И требую уважения по одной простой причине: я твой отец.
— Да, я тебя породил, я тебя и убью… — с горечью произнес Брэд.
— Я никогда, никогда ничего подобного тебе не говорил, — стиснул зубы Стивен. — За все семнадцать лет я ни разу, ни разу и пальцем тебя не тронул. Хотя в данный момент руки так и чешутся. — Он перегнулся через Брэда, потянул за ручку двери, впустил в салон холодный вечерний воздух. — А сейчас вытаскивай из машины свой непокорный зад, или я могу не справиться с желанием выпороть тебя. Выходи!
— Зачем? Чтобы принять участие в семейном деле? — усмехнулся Брэд, и Стивен разозлился не на шутку.
— Нет, сынок. Мне твоя помощь не нужна. Я не хочу ее принимать. Я хочу одного — чтобы ты здесь огляделся. — Стивен указал на двадцать прыгающих огоньков вдалеке. — Ты знаешь, что делают эти добровольцы?
— Ищут тело.
— Черт возьми, Брэд. Нет. Они не просто ищут тело. Они ищут человека. Отдают себя полностью. Ты знаешь, кого они ищут? Хотя тебе, наверное, все равно.
Неповиновение Брэда дало трещину — Стивен заметил, как сын тяжело сглотнул.
— Шестнадцатилетнюю девушку.
— Да. Девочку, которую очень любили родители. По какой-то причине, которую, возможно, никто и никогда не узнает, она среди ночи покинула свою безопасную постель — в поисках неведомого. Возможно, развлечений. Кто знает? А мы сейчас ищем ее с собаками, Брэд. Ты знаешь, что это означает?
Брэд опять сглотнул.
— Что, скорее всего, она мертва.
Стивен кивнул, сердце оказалось где-то в горле.
