Галина Романова - Последняя ночь с принцем
Когда в дежурной части его откомандировали к заместителю начальника милиции, Милевин еще ничего такого не заподозрил. Нигде ничто не дрогнуло и не защемило. Он счел это вполне нормальной процедурой, и даже улыбался, открывая дверь зама, но зато потом. Потом, узнав, что человек, с которым он договорился встретиться, в настоящий момент находится на больничной койке и говорить сможет недели через две, никак не раньше, он пришел в ярость.
Все против него! Ну, все против!
Он вернулся в гостиницу, зашел в свой номер и тут же обнаружил пропажу Жуковой.
— Чертова кукла — едва не со слезой выругался он. — Куда же ее-то понесло?!
Когда барышня за конторкой администратора поделилась с ним мнением, что Риту, вероятнее всего, понесло к дому Баловнева, Милевину едва не стало дурно.
Этого ни в коем случае нельзя было делать. Ни в коем случае! Это был риск! Необдуманный, неоправданный, неконтролируемый.
Сам Милевин мог рискнуть подобным образом лишь однажды. И такой случай судьба ему уже предоставляла на самой заре его милицейской деятельности. Окунувшись с головой в страшную непредсказуемость и неконтролируемость дела, он еле остался в живых. Повторить подобное он никогда бы не смог И всячески старался теперь подстраховаться, прежде чем совать голову куда-то.
Маргарите о его печальном прецеденте известно не было, потому она и помчалась спасать мир, воспользовавшись отсутствием Милевина.
Он достал из своей сумки темную рубашку с длинными рукавами. Надел ее прямо на футболку, не заправляя в джинсы и, сунув под ремень пистолет, поспешил из номера.
На улице стало темно, нужно было спешить. Чего доброго, она полезет в дом. Да и «ни чего доброго», а наверняка полезет. Хорошо бы, додумалась войти, как все нормальные люди, через ворота, отрекомендовавшись охраннику и попросив его о встрече с хозяином, но ведь она не станет же этого делать. Наверняка не станет…
Валентин Михайлович Милевин ошибался.
Рита была полна самых добрых намерений и ничего такого затевать вовсе не собиралась. И у ворот добросовестно топталась минут десять, пытаясь привлечь внимание охраны. И без конца жала на кнопку домофона. Все было впустую. Охрана отсутствовала, домофон не работал. Со стороны особняка не доносилось ни звука, хотя фонари на территории исправно горели. Кто-то же их включил!
Рита снова начала мучить домофон, и снова никакого результата. Ни звонков, ни звуков, ни скрежета отпираемой двери. И только тогда уже она решилась на опрометчивый поступок и зашагала вдоль высокого забора. Обойдя его по всему периметру раза три, вспотев и запыхавшись, она пришла к выводу, что самым удобным местом для проникновения на территорию участка Баловнева является дальний угол, где обнаружился пролом.
Свет фонарей сюда почти не достигал. Траву с уличной стороны забора никто не скашивал. И ей не сразу удалось обнаружить небольшую дыру в заборе, когда она блуждала там почти на ощупь. Но, натолкнувшись на эту дырку, жутко обрадовалась.
Скоро… Уже очень скоро она увидит настоящего Кораблева, и поговорит с ним, и предупредит его о грозящей ему опасности. Только за этим она здесь.
Только за этим, что бы там ни придумывал для себя и за нее Пирогов…
Разгребая высокую пыльную траву руками, Рита полезла в пролом в заборе. Дыра была тесная и неудобно располагалась в полуметре от земли. Маргарита сильно ободрала коленки о выщербленный край плиты и сотню раз пожалела, что надела бриджи. Потом еще зацепилась за острый кусок арматуры и едва не упала. Тихонько заскулила и осела на землю. Потирая ноющие пальцы на ноге, Рита огляделась, пытаясь сориентироваться на чужой территории.
С того места, где она сидела, скрючившись, дом показался ей еще более внушительным, чем с последнего этажа здания их гостиницы. Два этажа.
Высоченная черепичная крыша с непременным флюгером. Большие пластиковые окна. Везде в доме было темно, за исключением одного окна на первом этаже. На него то и взяла курс Маргарита.
Очень осторожно, то и дело останавливаясь и замирая от страха, она шаг за шагом приближалась к этому светящемуся окну. За ним, за этим окном, хорошо просматривалась кухня с развешанными по стенам шкафами и еще мужчина…
Кораблев! Тут же ужалило ее мозг.
Это несомненно был он! Сначала он, если она не ошиблась, сидел на подоконнике, что-то ел прямо из кастрюли и то и дело поглядывал в сад. Можно было подумать, что он смотрит прямо на нее. Но Рита была уверена, что он ее не видит. Свет фонарей до того места, где она осторожно ступала, не доходил, неуверенно рассеиваясь метров за пять. Видеть ее Кораблев точно не мог. Но, наверное, все же увидел. Соскочил с подоконника, метнулся к стене и быстро выключил свет. Испугался? Может быть. Попробуй не испугаться пустого дома, да еще если по саду бродят привидения в образе незнакомых ему женщин. Он-то ее точно не знал…
— Эдик! — позвала она громко, остановилась у самого окна, прильнула носом к стеклу, будто и впрямь могла что-нибудь рассмотреть в кухне, потонувшей во мраке, и еще раз позвала:
— Эдик Кораблев, ты здесь?!
Он и не подумал ей ответить и никак не спешил обнаруживать своего там присутствия.
Может быть, он и правда ее не увидел, а просто, погасив свет, ушел из комнаты? Ушел, а она стоит и зовет его, привлекая внимание посторонних. Хотя в этом смысле опасаться здесь было особенно некого, сад и будка охранника у ворот казались совершенно необитаемыми. Никто не прогуливался по дорожкам сада с целью патрулирования территории. В этом, по ее мнению, заключались обязанности охранника такого шикарного особняка.
— Эдик! — снова позвала Рита и взмолилась. — Ну, если ты там, ответь мне, пожалуйста!
И она трижды стукнула по стеклу костяшками пальцев. И тут же собралась снова позвать его, когда на рот ей легла чья-то прохладная ладонь и с силой сжала.
Рита дернулась от неожиданности, даже не успев испугаться по-настоящему, и тут же попыталась соскрести со своих губ это грубое препятствие.
Так она не только Кораблева не вызовет из дома, но и на помощь позвать не сумеет.
Чужая рука оказалась сильной и не хотела поддаваться, увеличив хватку. Рита принялась брыкаться, стараясь лягнуть того, кто незаметно подкрался к ней сзади. Но человек этот оказался много расторопнее и теперь уже второй рукой обхватил ее за талию и с силой прижал к себе.
Мужчина! Это, несомненно, был мужчина, и он оказался гораздо крупнее и много сильнее ее. Он вцепился в нее, не позволяя шевельнуться и заорать во все горло. Одной рукой он зажимал ей рот, а второй с силой удерживал Риту за ребра.
Рита начала задыхаться от ужаса.
Когда блуждала вокруг дома, обшаривая бетонный забор, не боялась. Мысли о том, что ее может подстерегать опасность в виде любого припозднившегося бомжа или группы малолетних хулиганов, даже не приходили ей в голову. Она не боялась, когда протискивалась в дыру в заборе. Не боялась, когда забралась на чужую территорию и вышагивала по чужим газонам. Даже подойдя к окну, не боялась ничего. А теперь… Теперь она, наверное, умирала.
Так ей казалось, во всяком случае.
Откуда-то навалился непонятный насморк, забивший нос. Так бывало всегда, когда она собиралась плакать. А она, кажется, и впрямь сейчас заревет.
Рот по-прежнему тискала чужая жесткая ладонь.
Дышать становилось совершенно нечем. Еще минута-другая, и она точно потеряет сознание. Сил не осталось вовсе, их не осталось даже на то, чтобы размахивать руками и цепляться за чужие пальцы, зажавшие ей рот.
Мужчина почувствовал, что она слабеет, и потащил ее от окна обратно к забору. Он шел тем же самым путем, каким до этого пробиралась она. Зачем он туда шел и что он собирался там делать, Рита могла лишь догадываться. Протиснуться вместе с ней сквозь небольшой пролом он вряд ли сумеет.
Но он упорно продолжал тащить ее именно туда. Ее ноги болтались в воздухе и били его по коленкам.
Все ее обмякшее тело, наверное, было достаточно тяжелым, и тащить его вот так — прижав спиной к себе и зажимая при этом ей рот — ему было совсем неудобно. Но он все равно тащил.
«Он меня сейчас задушит, — подумала Рита со странной расслабленностью, сделавшей течение ее мыслей вялым и неторопливым. — Видимо, это маньяк! Если бы это был охранник, он бы поднял шум. Если бы Кораблев — тоже. А так, крадучись, может действовать только маньяк. Или… Или Баловнев. Настоящий Баловнев, задумавший избавиться от всех сразу свидетелей и решивший начать с меня… Интересно, где он станет меня душить? Прямо здесь, в саду под яблоней, или перебросит через забор, а потом уж…»
Спасение пришло совершенно неожиданно.
Только что она висела в чужих крепких руках, задыхалась от страха и нехватки кислорода, как неожиданно почувствовала, что падает на спину. Вернее, на спину начал падать мужчина, что напал на нее, а она падала на него сверху уже, так сказать, за компанию. Руки, с недюжинной силой удерживающие ее все это время, разомкнулись и с тихим шорохом упали в траву. Мужчина затих и не шевелился больше.
![Алексей Доронин - Сорок дней спустя [litres]](/uploads/posts/books/100815/100815.jpg)
