Наталья Александрова - Крест командора
Подольский, к тому времени уже подполковник, установил за Летуновым слежку, искал к нему подходы и наконец, переманив на свою сторону бывшего афганца Артема Погудина, проник в мастерскую художника в надежде узнать от него тайну мальтийской реликвии.
Однако художник, у которого оказалось слабое сердце, умер той ночью. Артем Погудин сумел убежать, раздобыл себе новые документы и скрылся на просторах огромной страны. Подольский, конечно, нашел бы Артема, если бы не одно «но» – его начальство в силовом ведомстве заинтересовалось странным поведением подполковника, его подозрительной активностью. Кончилось тем, что Подольского отправили в отставку.
Теперь ему было гораздо труднее заниматься поисками, но он не сдался, не сложил оружие. Правда, теперь действовал, подключая к поискам случайных людей.
И вот совсем недавно он снова вышел на след Артема Погудина. Теперь его звали Ильей Моргуновым, но Подольский не сомневался: это тот самый бывший афганец.
Он поручил команде уголовников слежку за Моргуновым, но те по неосторожности убили его в дорожной аварии…
– Однако все закончилось моей безусловной победой! – завершил Подольский свой рассказ и достал из кармана черную шкатулку. – Такое многолетнее упорство не могло не принести плодов!
– А чего вы хотите от меня? – спросила Полина. – Для чего вы привели меня сюда?
– Сами подумайте, – ответил Подольский. – Вы в курсе слишком многого. Знаете мое имя, знаете о существовании креста. Разве я могу оставить вас в живых? А данное место удивительно подходит для того, чтобы поставить точку в наших отношениях. Это не просто тайник. Павел Первый приказал сделать в своем замке «колодец смерти» наподобие тех, какие имелись в замках средневековых феодалов. В такие колодцы сбрасывали неугодных вассалов или просто лишних людей. Правда, сам Павел, судя по документам, не воспользовался колодцем… а вот мне он очень пригодится.
Он шагнул к Полине, потеснив ее к краю площадки.
Полина вцепилась в решетку, но металл проржавел за двести лет и начал крошиться под ее руками.
– Вы сумасшедший! – выдохнула она в лицо Подольскому. – Я буду кричать… мой крик кто-нибудь услышит… меня найдут…
– Не обольщайтесь, – усмехнулся Подольский, – здесь толстые стены. Кроме того, если даже кто-то из служителей музея и услышит за стеной ваши крики, он подумает, что это какая-то мистика: говорят, в замке водятся привидения… Мне кажется, я все предусмотрел.
– Вряд ли, – раздался за спиной Подольского незнакомый голос. – Вы не все предусмотрели!
Подольский резко развернулся.
В нескольких шагах от него, у основания площадки, стоял высокий мужчина лет сорока в черном плаще с поднятым воротником.
– Кто вы?! – выкрикнул Подольский. – Как вы сюда попали? Этот тайный ход не знает никто, кроме меня…
– Кроме вас и рыцарей Мальтийского ордена, – отозвался незнакомец.
Полина расслышала в его речи мягкий, вроде бы французский акцент.
– Рыцарей?! – изумленно переспросил Подольский.
– Позвольте представиться – Морис д’Эш, – церемонно проговорил незнакомец, – лейтенант Великого магистра ордена.
– Уйди с моей дороги! – зарычал Подольский, бросившись на неожиданного противника. – Я искал крест всю жизнь и я не отступлю!
– А орден искал его двести лет. И в любом случае он имеет на него куда больше прав! – ответил лейтенант, отступив в сторону и сильным ударом сбив Подольского с ног. – Отдайте мне то, что вам не принадлежит! – произнес он, склонившись над полковником.
– Не отдам! Ни за что не отдам! – кричал тот, прижимая руку к карману плаща.
– Ах, вот он где… – догадался лейтенант и ловким движением выдернул из кармана Подольского черную шкатулку.
Подольский взвыл, как раненый зверь, поднялся на четвереньки и пополз к противнику, не сводя глаз со шкатулки.
– Ведите себя, как цивилизованный человек… – процедил д’Эш.
– Отдай! – выкрикнул Подольский, вскочил на ноги и прыгнул вперед.
Лейтенант отступил, Подольский потерял равновесие, тяжело перевалился через перила и полетел в черную глубину колодца.
Тинистая вода с плеском разошлась и сомкнулась над его телом.
– Какой ужас! – выдохнула Полина, следя взглядом за кругами на воде.
– Он сам привел себя к такому концу, – проговорил в ответ мальтиец. – Я должен сказать вам, мадам, что суверенный Орден святого Иоанна, иначе называемый Орденом госпитальеров, или Мальтийским орденом, не забывает сделанного ему добра. Вы помогли нам отыскать нашу священную реликвию, и по старинному постановлению орденского капитула мы обязуемся выплатить вам премию в размере пяти процентов от стоимости сокровища, которое получим благодаря вам. Уверяю вас, хоть пять процентов кажется и небольшой цифрой, но сокровища ордена столь велики, что вы станете очень богатой женщиной!
Полине казалось, что она бредит: мрачные стены, темные переходы и галереи, глубокий колодец с маслянистой водой где-то внизу, ржавая решетка, за которую она схватилась в тщетной попытке удержаться и не упасть в воду… И вот, когда она уверилась, что никто и ничто не спасет ее от Подольского, что человек, убивший когда-то ее отца, лишивший жизни ее мужа, сейчас покончит и с ней, появляется странный мужчина и не только спасает ее, но и обещает несметное богатство…
Полина пошатнулась, и тотчас сильная рука поддержала ее.
– Не думайте, что это сон, – сказал Морис д’Эш, правильно прочитав ее мысли. – Сейчас мы выйдем на воздух, и вы поймете, что все правда, что кончились все ваши злоключения. И впереди счастливая жизнь. Орден очень благодарен вашему отцу за то, что он сберег нашу святыню.
– У меня есть к вам еще одна просьба… – неуверенно проговорила Полина.
– Все, что угодно, мадам! – Морис д’Эш слегка поклонился, щелкнув каблуками.
– Я хотела бы взглянуть на него… на крест… я так много слышала о нем…
– О, конечно, мадам! – И лейтенант бережно открыл черную шкатулку.
В темном тайнике словно стало светлее. Внутри шкатулки на черном бархате лежал большой мальтийский крест. Темное золото было отделано лазурной эмалью и усыпано крупными алмазами, а в середине креста сиял огромный темно-синий сапфир.
– Как он прекрасен! – прошептала Полина.
Но стоил ли крест множества загубленных жизней? Вряд ли имело смысл задавать этот вопрос Морису д’Эшу…
