Владимир Константинов - Право на месть (Страх - 2)
- Это единственное, что удерживает меня в жизни.
- Я понимаю, - кивнул Платов, ладонями вытирая слезы. - И чтобы не говорили об этом правозащитники, но мне кажется - вы имеете право на месть. Вы его выстрадали.
Вечером из телевизионных новостей они узнали о новой страшной трагедии - гибели атомной подводной лодки.
- Уверен, что здесь не обошлось без Сосновского, - сказал я убежденно.
- Неужели?! - удивленно воскликнул Платов. - Как же после этого их земля носит?!
Глава пятая: Иванов. Арест и допрос Петрова.
В четыре часа ночи позвонил Говоров и сообщил, что Беркутов с "друзьями" прилетают завтра в шестнадцать ноль ноль. Это же время Петров назвал Карпинскому. Что ж, к "торжественной" встрече мы готовы. А Беркутов-то, Беркутов! Титан! Когда у нас работают такие парни, Сосновскому и всей его банде можно только посочувствовать. И все же, почему Варданян решил с нами сотрудничать и сдал Петрова? Не уверен, что сосновские пришли всерьез и надолго? Возможно, возможно. А может быть совесть проснулась? Не уверен. Подобные козлы давно забыли, что это такое. Просто, решил подстраховаться и засвидетельствовать нам свою лояльность, чтобы при любом раскладе сохранить свою поношенную шкуру. Скорее всего. Как бы там ни было, а в стане противника образовалась брешь, и это надо использовать с пользой для дела. Ага.
Сколько же там натикало? Пять часов. Можно ещё целых два часа спать. Попытался это сделать, но безуспешно. Сон бежал от меня, как черт - от ладана. Отчего-то вспомнилось, как пришел на работу в прокуратуру Заельцовского района, молодой, целеустремленный, с наивной верой покончить с преступностью ещё при своей жизни. Молодо-зелено! Как познакомился со своей первой женой Леной. Сейчас она работает заместителем председателя областной избирательной комиссии. Ее часто, в особенности в выборные кампании, показывают по телевизору. И всякий раз кто-то из наших старых приятелей обязательно позвонит по телефону: "Видел, твоя выступала". Для них она так и осталась "моей". Недавно она в очередной (я уже сбился со счета) раз вышла замуж опять за какого-то предпринимателя. Надолго ли? Каждый её новый брак приносит ей все большее разочарование. Вот женщина! Кажется, все ей Бог дал - и красоту, и ум, а счастья нет. Она никак не может довольствоваться тем, что есть, все ей надо чего-то большего. Недавно она мне призналась, что из всех многочисленных мужей она любила лишь меня. О нашей совместной жизни я нисколько не сожалею, нет. Были и в ней счастливые дни. Но только, чем дольше мы были вместе, тем меньше становилось этих дней. Увы, мы с ней слишком разные, чтобы быть вместе. Наш общий сын Павел в этом году уже кончает школу. Боже, как быстро бежит безвозвратное время, даже не бежит, а мчится бешенным галопом. Кажется давно ли я его баюкал на руках. Хороший парень растет. Говорит - хочет стать юристом, и непременно следователем. Я не против. Нормальная профессия. Мужская. Может ещё поработаем вместе. Кто знает, кто знает. Мы предполагаем, а Он располагает.
До утра я так и не уснул.
За час до прилета самолета я был в аэропорту "Толмачево", где уже застал Рокотова со своими парнями.
- Все нормально? - спросил я, пожимая ему руку.
- Все хорошо, Сережа, ты не волнуйся.
- С чего ты взял, что я волнуюсь?
- А то я тебя не знаю, - усмехнулся Владимир. - Вон даже генеральский мундир надел.
- Это для солидности. Не так часто мы встречаем московскую "делегацию" такого уровня.
- Точно, - согласился Рокотов. - Как Светлана?
- Нормально. Готовиться стать мамой. Почему-то уверена, что будет дочь. Готовит ей "приданое". Ты иди, проверь все ли на месте.
- Ну вот, а говоришь - не волнуешься. С каких это пор ты стал меня контролировать?
- Слишком много сейчас поставлено на карту.
Самолет опоздал на полчаса. Все это время я не находил себе места. А вдруг, Петров в самый последний момент, что-то почувствовал и отказался лететь? Всяко бывает. Но вот диктор объявила, что самолет прилетел и попросила встречающих проити к пункту выдачи багажа. Я прошел к зданию выдачи багажа, расположенном справа от здания порта. Здесь уже собралась приличная толпа встречающих. Среди них я увидел Рокотова с ребятами. Володя подошел ко мне, сказал:
- Все в порядке, он прилетел. Мне только-что сообщил об этом Хлебников.
По разработанному Рокотовым плану захвата Петрова пятеро оперативников должны сопровождать его от самолета.
- Слава Богу! - выдохнул я облегченно.
- Ты, кажется, становишься верующим? - улыбнулся Владимир.
- Будешь тут с вами, - проворчал я.
От летного поля мы были отделены высокими железными воротами и массивным бетонным забором, на корню пресекавшими любое любопытство. Какой идиот все это соорудил?
Я, а вернее - мой мундир, стал объектом пристального внимания встречающих. Чтобы не "травить гусей" своими лампасами, я отошел и стал наблюдать за происходящим издалека.
Наконец, показались первые пассажиры. Возгласы, объятия, поцелую. Прошло минуты три. Толпа встречающих заметно поредела, а наших "клиентов" все не было. Но вот в воротах показался как всегда жизнерадостный, улыбающийся Дима Беркутов со светловолосым крепышом примерно одного с ним возраста. А лицо у подполковника было, мягко сказать, нефотогеничным, на нем живого места не было. Да, досталось парню. При виде Беркутова у меня невольно защипало глаза. Старым становлюсь, сентиментальным. Ага. Ничего, Дима, мы за все расчитаемся с этими козлами, и за твои побои, и за все остальное. А вот и они, легки на помине. Петров был одет в светло-серый безукоризненного покроя костюм, белую сорочку с модным галстуком, сопровождающие его два "гренадера" - в джинсы и ветровки.
К Петрову подошел Карпинский, поздоровался за руку, что-то сказал и, указав на стоянку автомашин, пошел впереди. Петров со спутниками пошел следом. Все они были взяты в плотное кольцо оперативников. Но вот Петров увидел меня. Лицо его выразило недоумение, тут же сменившиеся беспокойством. Он приостановился, оглянулся. Но было уже поздно. Все трое попали в надежные руки ребят Рокотова, не успели даже удивиться, как на их запястьях защелкнулись замки наручников. Захват прошел без сучка и задоринки.
Петров никак не ожидал, что сибирская земля на этот раз окажется столь негостеприимной, откровенно растерялся и долго не мог сообразить, что же ему делать. Наконец, состояние ступора прошло и он принялся громко и бурно возмущаться:
- Черт знает что такое! Безобразие!! Вы что себе позволяете?! Мы офицеры Центрального управления ФСБ. Я этого так не оставлю! Вы за это ответите! За все ответите! Кто здесь главный?! Кто санкционаровал этот произвол?! - В голосе было много патетики, мало - героизма. Кого там, героизм здесь и не ночевал. Скорее это походило на самую настоящую истерику. Создавалось впечатление, что он вот-вот грохнется в обморок от страха. Похоже, что подполковник увидел свой стремительно приближающися конец.
Я подошел и, нарисовав на лице одну из самых впечатляющих улыбок, укоризненно проговорил:
- Стыдно, подполковник! Офицер ФСБ, а ведете себя, как экцентричная барышня, да к тому же, дурно воспитанная. Не ождал. Никак не ожидал!
Петров попытался взять себя в руки, перестал орать, как базарная баба.
- С кем имею честь? - он вызывающе задрал благополучный во всех отношениях подбородок.
- Вот только не надо, Валерий Маркович. Про честь. Не надо. Вы давно о ней не имеете ни малейшего понятия.
- Кто вы такой, милостивый государь?! - напыщенно и старомодно, будто вытащил фразу из бабушкиного сундука, спросил Петров. Голос его предательски вибрировал, так как он прекрасно знал, - кто я такой и как здесь оказался. Но из последних сил держал марку столичной знаменитости. Ох, уж этот столичный апломб.
- Вы правы - пора нам познакомиться. Разрешите представиться начальник следственного управления прокуратуры области Иванов Сергей Иванович. Себя можете не называть. Я и так все о вас знаю - кто вы такой и кому служите.
- То-есть, как это - кому? Я вас не понимаю, Сергей Иванович. - Голос у него стал тихим и заискивающим. - Вы явно заблуждаетесь, уверяю вас. Вас неправильно информировали.
Я добродушно рассмеялся его словам.
- Заблюждаюсь, - говорите. Какой вы, право, шутник, Валерий Маркович. Но только, уверяю вас, - это вы заблждаетесь. И я вам сейчас это докажу. Я достал из папки постановление об избрании в отношении обвиняемого меры пресечения в виде содержания под стражей, санкционированное прокурором, протянул его Петрову. - Вот, ознакомтесь, пожалуйста.
Он читал постановление долго, беззвучно шевеля трясущимися губами. Вид у него был жалким и несчастным. Он попробовал было вновь возмутиться, но из этого ничего не получилось. Его покинули последние силы. Поэтому, вернув постановление, он лишь растерянно промямлил:
- О чем вы? Какие убийства?! Вы с ума сошли!... И потом, без предъявления обвинения... Это незаконно.
