Анна и Сергей Литвиновы - Ревность волхвов
Света вспыхнула.
— Я опять-таки не утверждаю, — оговорилась Леся, — что Светлана и Александр — преступники. Я просто стараюсь вслух обсудить все возможности — как рассматривала их в ходе следствия.
И тут я понял, для чего девушка затеяла этот рассказ. Она решила выгодно подать себя. Грамотно презентовать свою работу: чтобы заказчик — в данном случае Анастасия Сухарова — впечатлилась объемом трудов и уверилась, что деньги сыщице она платит не зря. А может, Леся вдобавок на своего финского коллегу Кууттанена впечатление производила. И на Бокова, блин, тоже.
Сыщица разливалась соловьем:
— Отметим также, что имелся мотив для убийства Сухарова и у покинувшего нас Родиона Сыромятского. Он, как нам стало известно, уже находится по линии Интерпола в международном розыске. — Стелла пошла красными пятнами. — Дело в том, что Сыромятский является представителем российской наркомафии.
У кого-то из присутствующих вырвался возглас удивления. Женя и Настя со значением переглянулись.
А Леся продолжала:
— Похоже, что тут, в Финляндии, Сыромятский налаживал новые пути для наркотрафика из стран Юго-Восточной Азии в Западную Европу…
На Стеллу было больно смотреть. Она едва сдерживала слезы.
Но Леся не останавливалась. Похоже, она чувствовала, что наступил ее звездный час.
— Мог ли Вадим Сухаров, вольно или невольно, узнать о планах Родиона Сыромятского? Да, мог. Способен ли Родион убрать ненужного свидетеля? Более чем. Итак, мотив у него имелся. А возможность? Сначала у Сыромятского вроде было алиби: он утверждал, что они, вместе с женой Стеллой, в день убийства уезжали в Рованиеми. Но расследование показало, что ни в каком Рованиеми они не были. По словам Стеллы, Родион в тот день встречался с деловыми партнерами. Узнать, кто они, а тем паче допросить их нам пока не удалось. Следовательно, у Сыромятского также нет алиби. И он тоже является подозреваемым в убийстве…
А Боков гоголем, словно на любимую свою ученицу, глядел на Лесю и не забывал тихонечко переводить ее речугу на ушко Кууттанену.
— А сама Стелла? — задала риторический вопрос Леся. — Ведь и у нее отсутствует алиби. И она также имела мощную мотивацию для того, чтобы ненавидеть Сухарова и желать ему смерти. Достаточно сказать, что в Рованиеми она, как и Родион, не ездила. И за несколько часов до того, как убийство совершилось, попросила отдыхающего здесь мурманского бандита разобраться с Вадимом. Бандит — к его чести, надо сказать, — отказался, и тогда Стелла, отчаявшаяся найти помощников, могла покарать своего врага самостоятельно…
— Что ей-то Вадим сделал? — выкрикнула со своего места нахмуренная, бледная вдова, Анастасия Сухарова.
На этот вопрос юная сыщица сочла нужным ответить:
— Стелла горела желанием отомстить за свою сестру. Много лет назад Вадим соблазнил и бросил Марфу — старшую сестру Стеллы.
— Вот как? — лицо Насти Сухаровой неприятно перекосилось. — У вас есть доказательства?
Свой вопрос она адресовала не Лесе, но Стелле.
— Какие тебе еще доказательства! — воскликнула та с ненавистью, адресуясь к вдове. — Все происходило на моих глазах!
— Когда случилась та история? — поинтересовалась Настя.
— Вы уже были женаты! — сквозь слезы выкрикнула Стелла. — Лучше надо следить за своим мужиком!
— Знаешь, моя дорогая, — высокомерно парировала Сухарова, — в любви обычно участвуют два человека. Раз твоя сестренка повелась на моего Вадима, значит, она сама этого хотела. И не надо строить из моего мужа коварного Казанову, а из этой твоей Марфы — овцу невинную. Еще неизвестно, кто кого соблазнил.
— Да ты!.. – воскликнула, приподнявшись, Стелла. — Ты разве знаешь!.. – Однако на этой ноте осеклась, опустилась на свое место и в голос зарыдала.
Света стремительно вскочила, бросилась на кухню и принесла девушке воды. Подала ей стакан и обняла несчастную за плечи.
Леся не растерялась. Она терпеливо ждала, когда порядок будет восстановлен.
Наконец рыдания Стеллы превратились в глухие всхлипывания. Света перестала бормотать ей на ушко слова участия. И тогда сыщица продолжила:
— Я прошу прощения за то, что кого-то вольно или невольно обидела. Но, поверьте, мои слова — ничто по сравнению с тем, что бы вам пришлось испытать, когда бы вас действительно обвинили в убийстве. Поэтому я просто пыталась донести до вас, насколько трудное это дело и от какого груза подозрений многие из вас будут избавлены, когда мы изобличим подлинного убийцу.
— Что нам теперь — в ножки тебе прикажешь кланяться? — пробурчал вполголоса Иннокентий.
Леся прекрасно расслышала его реплику, но никак не отреагировала. Однако слова все-таки задели ее за живое: губы упрямо сжались, щеки вновь зарозовели.
— Но должна сказать, что самые серьезные подозрения в убийстве своего старого друга и партнера, — продолжала она, — с самого начала вызывал Петр Горелов.
Я видел: лицо Жени закаменело.
— У него имелся мотив. Даже, вернее, целый комплекс мотивов. Во-первых — ревность. И вы, Анастасия, — легкий поклон в сторону одной вдовы, — и вы, Евгения, — поклон в адрес второй, — говорили мне, что у Вадима Сухарова была в свое время связь с вами, Женя. И ваш муж Петя — он ведь человек тонкой душевной организации — до сих пор переживал факт измены. Кроме того, похоже, что он всю жизнь завидовал своему другу. Вместе они работали много лет. Начинали с нуля. И Сухаров всегда играл в фирме главные роли. Он управлял коллективом, организовывал работу, рулил финансовыми потоками. В конце концов, его должность звалась «генеральный директор» — в то время как Петр являлся всего-навсего «директором креативным». Я полагаю, что Горелову надоело находиться в тени компаньона. Он хотел стать и формально и фактически первым! Тем паче, что его вклад в дела фирмы тоже неоценим. Он был автором едва ли не всех идей. Мозгом, криэйтером, создателем — но при этом в связке с Сухаровым вечно был ведомым. Мог он, наконец, взбунтоваться и для того, чтобы выйти на главные позиции, убить своего партнера?
Лесю слушали внимательно — можно даже сказать, затаив дыхание. Из глаз Жени выкатились две слезинки. Она смахнула их тыльной стороной ладони. А сыщица раздухарилась и гнала вперед:
— Итак, мог ли Горелов пойти на убийство? Способен ли он убить человека? Следует внимательно рассмотреть личность преступника. Не один из нас слышал здесь разговоры, — Леся впервые за время своей речи посмотрела на меня и слегка улыбнулась, — что у Пети не все в порядке с головой. А многие из нас, жившие с ним бок о бок, могли воочию убедиться в странностях его поведения… Евгения, скажите, — неожиданно обратилась она к Гореловой, — лечился ли ваш супруг от каких-то, м-м, душевных расстройств? Обращался ли к врачам? Состоял ли на учете?
Вопросы застали Женю врасплох, однако она ответила немедленно и не задумываясь:
— Нет, ни к кому Петечка не обращался и ни на каком учете не состоял.
— Тогда почему вы решили, что он психически нездоров?
— Н-ну, я дипломированный врач, и как раз по соответствующему профилю…
— Отлично! Значит, антипсихотические таблетки ваш супруг принимал по вашей рекомендации?
И тут Женя застыла. В ее глазах, казалось, бился вопрос: «Откуда она узнала? Сказать ли правду, или..?» В конце концов моя случайная любовь понурила голову и пробормотала:
— Да, это я их ему предписывала.
— Прекрасно! — Леся еще более воодушевилась — видимо, тем обстоятельством, что ей удался прилюдный допрос свидетеля. — Значит, мы установили, что Петр Горелов — мягко говоря, психически нестабильный человек. Для подобных больных порой характерно бесчувственное и безжалостное отношение к чужим жизням. Стало быть, внутренне он был готов пойти на убийство. Но имелась ли у него возможность совершить преступление? Точнее сказать, даже не одно, а два преступления: одно неудавшееся покушение на своего партнера и второе, увенчавшееся успехом?
Женя пристально, не мигая, смотрела на Лесю.
А та вдруг улыбнулась и вышла в прихожую. И через секунду вернулась. В руках она держала белоснежную горнолыжную куртку. Я ее сразу узнал — она принадлежала Жене Гореловой. Сыщица схватила куртку за воротник, нащупала под подкладкой какой-то небольшой твердый предмет и протянула одежку воротником вперед Кууттанену. Тот потрогал сквозь ткань твердость и удовлетворенно кивнул.
— Что за хрень? — нахмурился Саня.
— Джи-пи-эс передатчик, — любезно пояснила Леся. — Куртка нового поколения, очень современная, очень дорогая. В подкладку вмонтирован простейший джи-пи-эс передатчик. В случае, если вы заблудились в горах или попали под лавину, можно подать сигнал бедствия… А я-то все голову ломала: как тридцать первого декабря убийца смог оказаться на горе точно на том месте, что находилось прямо над головами Вадима и Жени? Ответ оказался прост: преступник, незаметно для Евгении, активировал джи-пи-эс передатчик в ее куртке. После этого местонахождение Гореловой можно было определить, вооружившись приемником сигнала, с точностью до нескольких метров. Оставалось только устроить, чтобы Евгения осталась с Вадимом наедине, и с помощью прибора проследить, где они окажутся… Но зададимся вопросом: кто знал о существовании датчика в куртке у госпожи Гореловой?
