Том Кристенсен - Царство мертвых
Все четыре часа поездки экспресс был почти полон. Много раз они слышали, как пассажиры возбужденно говорили о бомбах, взорванных в ословском метро, но расспрашивать не решились — не хотели привлекать внимание. Если даже Томми пока и не объявлен в розыск — это лишь вопрос времени.
Сейчас кучка пассажиров стояла возле шофера, который выгружал из багажника рюкзаки и лыжи.
Они стали чуть в стороне и огляделись. Стоянка хорошо освещена. Совсем рядом лыжные подъемники и торговый центр. Повсюду виднелись освещенные окна коттеджей. На центральной улице — нескончаемый поток автомобилей и по-зимнему одетых людей.
Долго ждать не пришлось. Старый темно-синий «вольво», за рулем которого сидел Микаель, подъехал через несколько минут и остановился позади автобуса. На Микаеле были синие защитные штаны и толстый вязаный свитер. Он быстро кивнул Шире и открыл пассажирскую дверь.
Первые несколько минут все трое молчали — слишком много впечатлений, причем тягостных. Никто не знал, с чего начать. Томми чувствовал и огромную усталость, и напряжение.
— Что произошло в Осло? — немного погодя спросил он. — Ты что-нибудь слышал?
Он сидел впереди, рядом с Микаелем. Шира — сзади.
— О чем? — в свою очередь спросил Микаель.
— Пассажиры говорили о бомбах.
Микаель покачал головой, сосредоточенно глядя на дорогу.
— В коттедже есть радио и телевизор, — сказал он. — Приедем и посмотрим.
— А почему в машине нет радио? — спросил Томми.
— Понятия не имею, — ответил Микаель. — Она прокатная.
Они ехали теперь по неосвещенным дорогам. Встречных машин становилось все меньше. Свет из коттеджей, разбросанных по склону, падал на снег.
— Куда мы едем? — спросил Томми.
— В коттедж, который я снял, — ответил Микаель.
Он был какой-то окаменевший, притихший.
— У кого снял?
Микаель повернулся к Томми.
— А это имеет значение?
— Да в общем, нет. — Томми оглянулся на Ширу. Та с серьезным и задумчивым видом смотрела в боковое окно.
— Далеко еще? — спросил Томми.
— Нет, — ответил Микаель. — Скоро приедем.
*Через четверть часа они припарковались возле мореного черного сруба с резными балками и крыльцом, обшитым изнутри и снаружи тесом.
Снег уже валил вовсю. Пройдя всего несколько метров до крытого крыльца, они с ног до головы побелели.
Внутри коттедж оказался комфортабельной квартирой. Если б не рубленые стены, точь-в-точь новая современная квартира западного Осло.
Микаель провел их в гостиную. Шира села на один из двухместных диванчиков, что стояли по обе стороны от овального стеклянного столика.
Микаель расположился в кресле.
— О'кей, — сказал он, положил ногу на ногу и, устремив взгляд на Томми, который уселся на второй диванчик, спросил: — Ну, кто начнет?
— Наверное, лучше ты, — ответил Томми.
— Я понимаю, вам не по себе. Но сейчас у нас есть немного времени. — Микаель выдавил улыбку. — Давайте попробуем во всем разобраться. — Он перевел взгляд на Ширу: — Больше всего меня интересует ваш рассказ.
Томми резко встал. Он просто не мог сидеть спокойно. После мороза щеки у него горели, хотя, возможно, в основном от возбуждения. Он взглянул на коллегу, который сидел, устроив левую щиколотку на правом колене.
Ему тоже не по себе, подумал Томми. Смешно смотреть, как он силится выглядеть спокойным.
— Почему ты сбежал? — спросил он.
— Я же сказал: потому что испугался. Запаниковал после звонка из Лиссабона. А вот ты почему сбежал?
Томми сглотнул и покачал головой:
— Испугался.
— Чего? — Микаель всплеснул руками. — Чего ты испугался?
— Всего. — Томми снова сел на диван. — Почувствовал, что загнан в угол. Эта чертова история в Джидде. И Шира…
Шира серьезно посмотрела на него.
— А что с ней? — спросил Микаель.
— Я испугался, что она тоже… замешана.
— Так расскажите, — улыбнулся Микаель Шире. — О чем брат-то ваш, черт побери, думал?
— Он ей не брат, — перебил Томми. — Я ошибся. Это… — Он помотал головой.
— Фиктивный брат, — пояснила Шира. — Он жил в моей квартире, под прикрытием. Халед Шакур — исламский фундаменталист, террорист.
Микаель вытаращил глаза.
— Тогда не удивительно, что он вломился к нам в офис, наследил там и настучал в полицию. Ведь это он настучал?
Шира не ответила.
— Где он теперь? — спросил Микаель.
— Мы не знаем, — ответил Томми.
— Интересно. — Микаель быстро взглянул на часы, взял со столика пульт и включил телевизор. — Вы говорили о взрывах в Осло. Давайте посмотрим, что там случилось.
Открыв рот, они уставились на экран. Первый канал передавал экстренный выпуск новостей. Репортер стоял у спуска на одну из станций метро. Прямо за его спиной работали спасатели. На заднем плане — море людей и маячки патрульных машин.
Репортер, прижимая ладонь к уху, возбужденно говорил:
— …и, как я уже упоминал, мы по-прежнему не располагаем точной информацией о количестве погибших и раненых, ясно только, что речь идет о нескольких десятках человек. Свидетели, с которыми мы говорили, утверждают, что в вагонах метро произошло два, а может быть, и три взрыва. В туннеле по-прежнему сильное задымление, что затрудняет работу спасателей, которые пытаются вытащить пострадавших. — Репортер быстро глянул в сторону и снова повернулся к камере. — Мы вернемся, как только узнаем побольше.
На экране возник бледный и серьезный ведущий.
Краем глаза Томми увидел какую-то тень, и тотчас грянул оглушительный грохот. Он стремительно обернулся.
Шира стояла позади Микаеля. С револьвером в руке. Микаель падал вперед и вбок, пока не повис в неестественной позе на правом подлокотнике. Брызги крови повсюду — на стеклянном столике, на полу. Пуля вошла в затылок и вышла через левый глаз.
Томми хотел бежать, но не мог. Тело не слушалось. Из него как бы высосали всю энергию.
Шира бросилась к нему. Он изумленно посмотрел на нее. Ее глаза потускнели.
— Будь со мной, — услышал он ее голос откуда-то издалека. — Томми! Будь со мной.
81
Томми медленно встал. Шира казалась неестественно спокойной и сдержанной. Дуло револьвера смотрело ему в грудь. Он вздохнул, чувствуя, как внутри все закипает. Рвется наружу. Он шагнул к ней, открыл рот и услышал, как из груди невольно вырвался какой-то странный звук. Откашлялся и снова обрел голос.
— Ты сошла с ума, Шира? — сказал он, а потом выкрикнул: — Совсем рехнулась!
— Заткнись, Томми, — сказала она с сосредоточенным выражением на лице.
Он тяжело дышал, грудная клетка ходила ходуном.
— Ты не знаешь, а я только что спасла тебе жизнь.
Он молча смотрел на нее. Шира могла говорить что угодно — слова до него все равно не доходили. Он бросил взгляд на Микаеля. Из простреленной головы прямо на белый ковер текла кровь.
— Нам пора, — услышал он голос Ширы. — Времени в обрез.
Он опять посмотрел на нее. Она взмахнула револьвером.
— Идем, Томми. Даю тебе несколько секунд. Иначе стреляю. Слышишь меня?
Томми застонал, не в силах отвести взгляд от Микаеля.
— Томми!
Он выпрямился и деревянной походкой вышел из-за столика.
— Ступай в прихожую и оденься.
Тело как чужое. В голове одна-единственная ясная мысль: Шира застрелила Микаеля. Микаель был обречен. Она казнила его, застрелила, он мертв!
Руки у Томми задрожали.
— Куда мы теперь?
— Ступай в прихожую, Томми.
Он сглотнул, пытаясь справиться с ощущением удушья, но безрезультатно. Ноги двигались машинально. Он медленно натянул верхнюю одежду.
Шира надела зимнюю куртку и сапоги, знаком велела ему открыть дверь и выйти на улицу.
Тем временем слой снега вырос еще на несколько сантиметров, дул ветер, и снег валил по-прежнему.
Она что же, хочет пристрелить его прямо тут, посреди метели? Отведет подальше и казнит его, а потом вернется и спрячет труп Микаеля?
— Спускайся по лестнице.
Томми спустился с крыльца, остановился и повернулся к Шире.
Она спокойно стояла, в одной руке револьвер, другая опущена.
— Сейчас мы уедем отсюда, Томми. Машину поведешь ты. Я сяду сзади.
Он еле заметно кивнул. По какой-то причине Шира решила оставить его в живых. Это единственное, что он четко осознал.
Оба направились к машине. Томми впереди, Шира в нескольких шагах следом. Она велела ему смахнуть щеткой снег с машины. Потом кивком приказала сесть за руль. А сама прыгнула на заднее сиденье.
Сунув Томми ключи, она сказала, что ехать нужно в противоположную сторону. Он завел мотор и начал сдавать назад по дорожке, стараясь попасть в еще не занесенную колею.
Томми замерз. Стиснул зубы. Попытался отыскать печку, но не сумел. При таком сильном ветре и снегопаде вести машину было трудно. Во многих местах дорогу замело. В почти темном зеркале заднего вида он заметил, как Шира шевельнулась. И тотчас ее лицо оказалось прямо за его правым плечом — она сидела подавшись вперед. Томми обеими руками вцепился в руль и сосредоточился на дороге. Это единственное, что он мог сделать. Ни на что другое не осмеливался.
