Кэрол Кларк - Палуба
— Однако все это было для меня достаточно неприятно… — Филипп смотрел в пол. — Какое-то время я с ней в-в-все же провел. Я сделал ошибку, неправильно оценил человека…
— Да, Филипп, именно…
— И вот в субботу, сразу после исчезновения Атены, я был в л-л-лесу…
— И…
— Видите ли, эта бедная девочка часто проезжала на в-в-велосипеде мимо нашего дома. И это все знали…
— Так…
— Я нашел ее тело! — выкрикнул Филипп.
— Значит, вы обнаружили ее тело десять лет тому назад!
— Это б-б-было просто ужасно. Я ударил по нему киркой. Когда увидел, во что попал, то едва не лишился чувств.
— И вы не сообщили о своей находке?
— Я боялся. Боялся сделать это из-за того, что случилось годом раньше… Я не хотел терять свою работу… был уверен, что тело Атены в конце концов найдет кто-то другой…
— Но его так никто и не нашел?
— Н-н-нет… до прошлой недели.
— Но вы рассказали мисс Твайлер об этом?
— Да… Как-то вечером я просто больше не мог все это держать в себе… и проговорился… Так вот на следующий же день она сказала, что если когда-нибудь тело отыщут, то лучше, если к тому времени я буду ж-ж-женатым человеком.
“Несколько необычная манера свадебного предложения”, — подумал Ливингстон.
— Так, понятно, — сказал он вслух.
— В принципе я вполне удовлетворен жизнью наедине с моими цветами, — как-то обреченно признал Филипп.
В море
Риган с некоторым волнением наблюдала за Вероникой. Бесспорно, она провела очень активно все последние несколько дней. Тем не менее очевидный и очень резкий упадок сил пожилой женщины не мог не настораживать. Более того, это даже пугало. К концу ужина Вероника выглядела абсолютно изможденной. На пути к лифту она вообще была вынуждена опираться на руку Риган. В каюте ей едва хватило сил, чтобы кое-как стянуть с себя вечернее платье.
Риган помогла соседке надеть ночную рубашку, уложила в кровать. “Хорошо еще, что я ее уговорила не принимать сегодня традиционную ванну перед сном, иначе, возможно, пришлось бы ее выуживать из воды”. Риган еще раз взглянула на леди Экснер, уже спавшую крепким сном, и почувствовала прилив добрых чувств к пожилой женщине. “Она выглядит такой беззащитной, особенно сейчас, когда еще не начала храпеть”, — подумала Риган, ощущая некоторую вину за свое не всегда лояльное отношение к соседке.
Попытки Вероники упаковать хоть что-то из своего багажа завершились практически ничем. Тем более что перед самым обедом она вновь перерыла содержимое своих чемоданов в отчаянных поисках какой-то поэмы сэра Джилберта, посвященной радостям семейной жизни. Она очень хотела прочитать это произведение на первой же встрече со своими племянницами в Нью-Йорке.
Риган нашла то, что та искала, в кармане спортивного костюма Вероники, в котором пожилая леди была на поэтическом семинаре.
— Ну конечно! — радостно вскричала Вероника. — Я хотела прочесть эти стихи на нашем втором поэтическом занятии. Я еще тогда выучила наизусть эту строчку “Скажи мне, скажи, скажи…”
Собственно, из-за поисков поэмы у них едва хватило времени на то, чтобы одеться к ужину.
Теперь же, когда Вероника была окончательно отстранена от упаковки вещей, Риган смогла наконец-то начать немного странное, но важнейшее в сложившейся обстановке занятие, состоявшее в сортировании вещей Вероники и их последующем запихивании в чемоданы. Это заняло почти два часа. Ровно в полночь Риган вытащила собранные чемоданы в коридор, потом приняла душ и улеглась в кровать. “До свиданья, до свиданья, милый диванчик, — подумала Риган, — завтра ночью я буду уже спать в настоящей постели”.
Она потянулась было потушить свет, помедлила, поднялась и подошла к двери. Заперла ее.
Риган отвела часы на час назад, как это делалось на корабле каждый вечер, и поставила будильник на три часа ночи. Сама перспектива подъема уже через какие-то четыре часа заставила ее мгновенно заснуть. Однако чувство беспокойства не покинуло ее даже во сне.
* * *Марио и Иммакулата шли по коридору на цыпочках к “Мерлин Сьют”. Иммакулата тихонько хихикала.
— Мне кажется, что мы от кого-то бежим, — прошептала она.
Марио завозился с ключом и вдруг выронил его. Ключ подпрыгнул и со звоном — “пинг” — стукнулся о дверь.
— Ш-ш-ш, — забеспокоилась Иммакулата. — Если нас тут кто-нибудь обнаружит, то…
Ночью роскошный люкс выглядел еще великолепнее, чем тогда, когда они были там на вечеринке у Вероники и Риган. Марио положил на пол вещи, которые они с собой принесли и которые могли им понадобиться в эту ночь, и обнял Иммакулату.
— Позволь мне перенести тебя через порог террасы, — с достоинством предложил он. — Опп-па!
— Марио, Марио, но твоя спина!.. Ты что, опять хочешь оказаться на больничной койке?
— Ты права. — Марио потер рукой спину. — Она все еще у меня побаливает.
— Это у тебя ишиас, Марио.
— Знаешь что? Я тогда лучше просто открою шампанское, и мы его выпьем на балконе.
Иммакулата кивнула.
— Я только зайду внутрь на секундочку, чтобы надеть мое новое нижнее белье.
Через пару минут оба с бокалами в руках — Иммакулата в своем просвечивающем черном сатиновом “неглиже” и Марио в шортах и полосатом халате — замерли на балконе люкса. Они подняли тост друг за друга, наблюдая, как корабль продолжает в темноте свое величественное движение вперед.
Оксфорд
Ливингстон допил свою четвертую чашку чая. В Оксфорде было уже половина пятого утра.
— Так, Филипп, — проговорил комиссар мягко, — скажи мне, как, по твоему мнению, была отравлена мисс Этуотер? Неужели ты действительно считаешь, что твоя тетя способна на то, чтобы сознательно посягнуть на чье-то здоровье? Рискуя при этом еще и переборщить с дозой?
— Н-н-нет. Нет. — Филипп буквально расползся по стулу. Он почти до крови сгрыз ногти на пальцах. — И зачем только я пошел искать эту чертову мульчу?
— Теперь вы точно знаете, что с вами мисс Твайлер поступила нечестно. В этих условиях изменятся или нет ваши планы относительно женитьбы?
Филипп кивнул. Взгляд его ничего не выражал.
— Я буквально потрясен. Теперь, как я понимаю, мне уже не удастся скрыть тот факт, что я тогда обнаружил тело.
Ливингстон покачал головой.
— Боюсь, что не удастся.
— Я н-н-надесь все же, что директор колледжа поймет, по какой причине я так поступил. — Филипп в упор посмотрел на Ливингстона. — Нет, я не собираюсь теперь жениться на Вэл.
— Разве я не прав, говоря, что она практически шантажом заставила вас сначала обручиться с ней. А теперь пытается вынудить и жениться.
— Она иногда приезжала к нам в дом… иногда нам очень помогала. Но у меня и в мыслях никогда не было жениться на ней.
— А у вас никогда не складывалось впечатления, что если, например, вы отказались бы на ней жениться, то она могла бы сделать так, что ваш маленький секрет стал бы достоянием гласности?
— Ну, она как-то сказала, что если бы все это случайно с-с-стало известно, то, по ее словам, ж-ж-жене все равно не поверили бы власти, так как она не может давать показания п-п-против своего мужа.
Ливингстон оставил Филиппа одного. Выйдя в коридор, он пробурчал, обращаясь к своему помощнику:
— Он так же беззащитен и бессловесен, как двухлетний карапуз. Все, что мы хотим узнать, знает та молодая леди.
Помощник выглядел несколько обеспокоенным.
— Сэр, мы так еще им и не предъявили обвинения. А они оба страшно устали.
— Я это понимаю, но есть и другие обстоятельства: погибла девушка, попытались отравить пожилую женщину, наконец, кто-то оставил без матери трех малолетних детей. И все это происходило именно тогда, когда “на сцене присутствовала” некая Валери Твайлер, она же Мэри В.Кук.
В море
В два часа ночи оркестр заиграл композицию “Когда праздник завершен”. После нее музыканты принялись складывать инструменты Гевин и Сильви сидели у бара.
— Прекрасно повеселились, — пробормотал Гевин.
Сильви посмотрела на своего старого знакомого с сочувствием.
— Ты выглядишь ужасно расстроенным. Что случилось?
— Ничего страшного. Получить бы миллион долларов и все как рукой бы сняло. — Гевин пил свой четвертый за вечер коктейль “Коллинз” с водкой. — Зато ты выглядишь просто счастливой.
Сильви помедлила, пожала плечами, потом придвинулась к нему поближе и прошептала в ухо:
— Милтон пригласил меня к себе домой в Аспен на следующей неделе, после того как он отвезет Виолет в Майами. Если бы он спросил меня, я бы ему подсказала не только отвезти ее туда, но и забыть там навеки.
— Ты думаешь, что он как раз тот… ну, которого ты сумеешь удержать.
— Не будь циником. Я и правда думаю, что он замечательный человек.
— Что ж, тогда советую тебе все же до свадьбы не подписывать никаких брачных обязательств.
