Валентина Демьянова - Любовь не ржавеет
- Откуда взялась эта бутылка?
- Вот это мы и пытаемся выяснить. Вчера Вы навещали больную, приносили ей передачу. Правильно? Как оказалось, в этот день Вы были единственным посторонним посетителем.
- Да вы что, с ума сошли? Думаете, это я принесла туда отраву? возмутилась я.
- Если бы мы так считали, то разговаривали бы с Вами совсем по другому. - сухо оборвал меня Баринов.
- Успокойся, Настя. Ничего подобного мы не утверждаем. - вмешался молчащий до того Алеша., но я уже завелась и успокаиваться не хотела.
- Ты же рылся у меня в сумках. Все переворошил и видел, что никакой пепси-колы в них и в помине не было. - напустилась на него я.
- Правильно! И потому ты сейчас выступаешь в роли свидетеля, а не подозреваемой. - отпарировал приятель. - Так что, перестань разоряться и давай помогай.
- Анастасия Аркадьевна, сосредоточьтесь, пожалуйста, и постарайтесь вспомнить, что именно Вы принесли Пастуховой. - мягко попросил Баринов.
Напрягая память и стараясь ничего не пропустить, я принялась добросовестно перечислять:
- Кефир, йогур, печенье, яблоки, бананы....
Когда я замолчала, Алеша тихо сказал:
- Все верно. Я ведь обшарил все пакеты. Там только эти продукты и были.
Константин кивнул, принимая к сведению замечание коллеги, и приказал:
- Опишите шаг за шагом, ничего не упуская, весь Ваш визит.
Я покорно, со всеми подробностями, отчиталась за каждую минуту своего посещения. Опустила только ту часть беседы, что касалась портфеля. Упоминание о нем вызвало бы дополнительные вопросы, пришлось бы сознаваться в утаивании информации. Делать это в такой неблагоприятный момент сочла неразумным, однако, чтоб компенсировать собственную недобросовестность, в красках описала спутника Инны. Не забыла упомянуть и темно-синий джип. Как только Алеша сообразил, о чем я толкую, сразу напустился на меня:
- Так вот откуда ты знаешь Борины номера! Чего ж сразу не созналась? Чего темнить начала?
Я пожала плечами и с невинным видом пояснила :
- Собиралась, но не успела. Ты трубку бросил.
Конечно, это была наглая ложь и возмущенный приятель уже открыл рот, собираясь высказать все, что думает по поводу моего поведения, но помешал Баринов. Последнего Боря-Бык совершенно не заинтересовал, мой визит к Марине Ивановне занимал его куда больше.
- Вы открывали холодильник? - задал он очередной вопрос, взмахом руки заставив замолчать пылавшего гневом коллегу.
- Конечно, я же продукты туда складывала.
- Помните, что в нем лежало?
- И помнить нечего! Он был девственно пуст.
- Значит, бутылки там не было?
- Точно не было. - заверила я.
Мне показалось, что в глазах Алешиного начальника мелькнула тень сомнения и я, подгоняемая страхом, зачастила:
- Не было там ничего. Точно говорю. И я бутылку не оставляла. Зачем мне это? Ее принесли и тихонько сунули в холодильник позднее, после моего ухода. Кстати, ничего сложно в этом нет! Там не больница, а проходной двор. Любой может зайти.
Баринов задумчиво покивал, то ли соглашаясь со мной, то ли одобряя собственные мысли. Разобраться я не успела, неожиданно он объявил, что допрос закончен и попросил подписать листы протокола.
Глава 27
Я стояла на автобусной остановке и с грустью размышляла над тем, что окончательно запуталась. Из желания помочь другу детства и по собственному легкомыслию ввязалась в расследование, утаила от милиции ряд важных фактов и в результате всей этой самодеятельности сама чуть не превратилась в подозреваемую. Недавний допрос меня испугал. Здравый смысл подсказывал, что нужно немедленно все бросить, больше не пытаться докопаться до истины и это будет мой самый умный поступок за последнее время. Однако выходило, что с умом у меня не очень, потому что мне очень хотелось поехать в больницу и предпринять очередную попытку разговорить Марину Ивановну. Пока я боролась этим неразумным желанием, в конце улицы показалось такси и покатило в мою сторону. Посчитав это знаком судьбы, я выскочила на мостовую и взмахнула рукой. В машине, боясь передумать, торопливо выпалила:
- В больницу.
Частному автотранспорту въезд на территорию больницы был запрещен. Выгрузившись у ворот, бегом кинулась к нужному мне корпусу и ещё с середины аллеи увидела у входа милицейскую машину. Первая мысль была, что опять что-то случилось и внутрь меня не пустят.
Опасения не оправдались, я беспрепятственно миновала вестибюль и спокойно поднялась на третий этаж. Только решила, что все обойдется и моему посещению ничего не помешает, как через стеклянные двери коридора увидела Алешу. Он стоял у палаты "люкс" и сердито препирался с амбалом в спортивном костюме. Ввиду значительного расстояния, слышно было плохо, но по обрывкам фраз можно было догадаться, что Качанов пытается выяснить по чьей воле у палаты Марины Ивановны установлена охрана. Амбал говорить отказывался. В ответ на все вопросы упрямо мотал головой и трясал перед носом милиционера сотовым телефоном, будто одно его наличие все разъясняло. Наконец, Алексей потерял терпение, безнадежно махнул рукой и скрылся за дверью. Я же, опасаясь быть замеченной бдительным стражем, отступила в глубь лестничной площадки и задумалась. Пока Качанов находился в палате, соваться туда вообще не имело смысла, но и потом мое проникновение к Марине Ивановне выглядело очень проблематично. Я была уверена на все сто, что обладатель спортивного костюма меня не пропустит. Нужно было что-то предпринять, причем срочно, ведь Алеша мог появиться в любую минуту, а встреча с ним ничего хорошего мне не сулила.
Шагнув в коридор, толкнула ближайшую дверь с надписью "Служебное помещение" и оказалась в узкой комнатенке. Судя по всевозможному, вышедшему из строя медицинскому хламу, она использовалась как подсобное помещение и склад ненужных вещей. На мою удачу в углу скромно стояло пустое ведро и швабра, а на стене висел синий сатиновый халат. Решив, что это именно то, что нужно, приоткрыла дверь и припала глазом к щели. Ждать пришлось долго и все это время я тряслась от страха, что в чулан ненароком заглянет кто-нибудь из персонала и тогда придется объяснять свое присутствие в этом неподходящем для обычного посетителя месте.
Наконец, раздались шаги и мимо двери промелькнула фигура Качанова. Не теряя времени, напялила на себя халат и, подхватив ведро со шваброй, выскочила в коридор. За пределами коморки опасность столкновения с работниками отделения возрастала в несколько раз и потому тот десяток метров, что отделял меня от заветной двери, я одолела за считанные секунды.
- Куда летишь? - поинтересовался охранник, лениво отлепляясь от стены, которую добросовестно подпирал.
- Палату мыть, не видишь, что ли? - раздраженно фыркнула я и для большей убедительности потрясла шваброй.
- А другие чего не убираешь? - строго спросил он, проявляя чудеса бдительности.
- Чего их убирать? Там обычные больные лежат, им и так сойдет. А это палата "люкс", за неё деньги уплочены, потому и отношение другое.
Парню такое объяснение показалось вполне разумным и он согласно кивнул стриженой под "ноль" головой. Я решила, что мы поняли друг друга и теперь мне ничего не мешает проникнуть в палату. Однако, не успела я двинуться вперед, как охранник загородил проход рукой. Парень отчаянно скучал, томясь в одиночестве рядом с закрытой дверью, и мое появление оказалось для него нежданным подарком. Широко ухмыльнувшись, он игриво спросил:
- Что ж это такая красавица простой уборщицей трудится? Куда твой муж смотрит? Как разрешает день деньской грязные полы драить?
- Нет у меня мужа, а, значит, и разрешать некому. Сама себе хозяйка. огрызнулась я, разозленная непредвиденной задержкой.
- Нет мужа? Гляди, как интересно! И с чего с тобой такая беда приключилась? - промурлыкал он, шаря по мне маслянным взглядом.
- Желающих нет. Сколько не прошу, никто замуж брать не хочет. Вот ты, к примеру, женишься на мне?
- Так я вроде уже женат... - протянул он.
- Вот и другие так говорят. - быстро проговорила я, отвела в сторону его руку и шмыгнула в дверь.
2
Марина Ивановна лежала в полном одиночестве и смотрела очередную серию бесконечного мексиканского сериала. Мое неожиданное появление испугало её, она нервно дернулась и уронила на пол пульт от телевизора.
- Извините, Марина Ивановна. Не хотела Вас пугать. - прошептала я.
Бухгалтерша смотрела на меня стеклянным взглядом и молчала. Мой странный наряд повег её в такой шок, что она слова произнести не могла. Я поставила реквизит у стеночки и пояснила:
- На одежду не обращайте внимания. Это для маскировки. Там у двери охранник стоит и никого не пропускает. Пришлось прибегнуть к хитрости.
Я улыбнулась, предлагая вместе посмеяться над одураченным сторожем. Однако, мои слова произвели совсем не то впечатление, на которое я расчитывала. Если до этого на лице был просто испуг, то теперь на нем появился откровенный ужас.
