KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Детективы и Триллеры » Детектив » Александр Трапезников - Механический рай

Александр Трапезников - Механический рай

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Александр Трапезников, "Механический рай" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

— А мне она и не нужна, — усмехнулся Алексей.

— Что же тебе нужно?

— Ты.

Режиссер опрокинул второй бокал и долго соображал.

— Фильм, — поправился Алексей. — А то еще не то подумаешь.

— Ладно, что тебе там надо подписать? — кивнул режиссер. — Новую заявку?

— Я же тебе говорил. — Колычев вытащил из кармана сложенные листки. Хочешь, прочту?

— Не надо. Наверняка снова какая-нибудь ерунда. — Клеточкин достал ручку. — Опять куклы?

— Кто же еще? — усмехнулся тот. — И второй экземпляр.

Расписавшись, режиссер грузно встал и, пошатываясь, направился в туалет. «Конечно — ерунда, о которой даже смешно говорить», — подумал Колычев, развернув один из подписанных листков бумаги. На нем крупными буквами было отпечатано: «В моей нелепой смерти прошу никого не винить».

Драгуров пошевелился, чувствуя, как затекли руки и ноги, но голова больше не гудела, сознание вернулось, резкость зрения — тоже. Снежана улыбалась, глядя на него.

— Извини, — поспешно сказала она. — Я и не думала, что на тебя это так подействует.

— Что это было? — спросил он. — Что ты играла? Зачем?

— Так… Один парень научил, в консерватории. Он бурят.

— Ты хочешь сказать — кришнаит? — поправил Владислав.

— Кто его разберет! — беспечно отозвалась Снежана, присаживаясь рядом с ним. — Скорее, буддист. Очень способный студент. Он мне говорил, что из древнегреческой теории музыки можно вывести основу некоей заматериальной формулы, или мантры. То есть, коль скоро мы знаем главную тональность — ноту какой-то сущности, будь то стихия, предмет или божество, мы способны, используя тональность, воздействовать напрямую на эту сущность. Добиваться чего-либо в порядке приказа, повеления. Интересно, да? А если это предмет неживой, вроде куклы, то можно определенными частотами разрушить его. И вообще… Музыка оказывает на мозг поистине магическое влияние. Можно было в этом убедиться, наблюдая за тобой.

— Вот уж спасибо! — сердито усмехнулся Драгу-ров. — В следующий раз будь, пожалуйста, осторожней. Все эти восточные ритмы, звуковые колебания очень опасны. Я читал об этом в «Тибетской книге мертвых». Технология послесмертного общения душ с нечеловеческими сущностями, вот что это такое. Ты даже не знаешь, что только что исполняла древнеиндийский обряд «пра-на-пратихштха». Чуть не отправила меня на тот свет…

Снежана негромко вскрикнула, сложив руки в ладони. Ее зеленые глаза возбужденно заблестели: то ли от огорчения, то ли от непонятного веселья. Склонив голову, она опустилась на колени и поцеловала Владиславу руку.

— Прости, повелитель! — сказала девушка, прыснув от смеха.

— Прекрати! Я говорю вполне серьезно. Твоя музыка — это птичий язык, голос демонов. И вообще, под эти звуки происходит обряд поклонения индуистским статуэткам, всяческим божкам и многоруким куклам. А цель всего этого — вдохнуть в неодушевленный предмет жизненную силу верующего. Ты когда-нибудь видела, как они их купают, одевают, кормят, укладывают в постель, обмахивают платками, только в клозет не водят? Все это кажется глупостью или детской игрой, вроде той, когда девчонки играют в Барби. Но это не так. Во-первых, все это порождает особые психические ощущения. Во-вторых, это взаимообразная связь. Сообщенная кукле жизнь поддерживается ежедневно поклонением ей. Та же Барби, в сущности, подпитывается сосредоточенной на ней концентрации мысли. А вспомни средневековых магов с их восковыми фигурками! В фигурки втыкали иголки, и это могло привести к смерти, Манипуляции с неодушевленными предметами убийственны. А в-третьих, мозг человека, образ куклы и сам манипулятор — составные части князя мира сего. И тому, кто наделен душой и свободной волей, в нем нет места. Придет время, когда куклы перестанут терпеть своего создателя. Впрочем, это время уже наступило. Ты сможешь провести ночь в музее восковых фигур? — неожиданно спросил он.

— Вряд ли, — поежилась Снежана.

— А мне как-то пришлось. По работе. Не хотелось возвращаться домой. Там происходило что-то… непонятное. Наутро я даже видел следы. А на стене — тот же знак, что в своей квартире. Око Заххака. Или символ «анкх» — жизнь, скрытая в вещах.

— Бедненький, — пожалела его Снежана. — И откуда только ты все это знаешь?

— Я ведь кукольный мастер, — отозвался он. Взгляд его упал на стол, где лежала разобранная металлическая игрушка. Драгуров подошел ближе.

— Ты здесь ничего не трогала? — удивленно спросил Драгуров.

«…Жил в Марьиной Роще некий манихей, которому меня принесла Дана, человек неглупый и осторожный, сумевший выжить в самые лютые годы и даже собирать вокруг себя учеников.

Пошептавшись с хозяином, Дана ушла, а тот, едва бросив на меня взгляд, пробормотал что-то на птичьем языке, потом сказал более внятно: „Войдешь в Золотые Врата и воссядешь в Третьем Храме…“

Одного я никак не мог уразуметь: откуда они все знают друг друга, и почему узнают каждого, принадлежащего их кругу, и идут за тем, кто ведет их? Один может жить в Берлине, другой — на берегу Гудзона, третий — в Марьиной Роще, четвертый — в Эфиопии. И сколько их, много или мало? Не делится ли мир поровну на тех и других, или прилив одних чередуется с отливом прочих? Посвященные в тайну пророчествуют, будто бы откровенничая Именем, но не они ли услышат в конце концов: „Я никогда не знал вас; отойдите от меня, делающие беззаконие!“

Раввин хитрил перед своей паствой, а может, вел их по ступеням, чтобы не перепрыгивали нетерпеливые. Им говорил одно, самым близким своим ученикам — иное. Но так же точно поступали все, кому мне довелось с пре-любопытством внимать, впитывая в себя их инфернальную сущность, мысли, слова, взгляды, повадки, запах кожи, образы и звуки. Я „питался“ ими, любовью или ненавистью, силой или бессилием, особой энергией духа, связанной с кровью, страданием, страстью животной и бесовской, тайными желаниями и пороками, всеми людскими грехами, идущими за человеком со времен Адама.

Раввин тщетно и безуспешно пытался по древним каббалистским книгам создать подобие Божественного творения, вырастить искусственный голем, человечка, для чего требовались некоторые младенческие органы. Его сестра поставляла для этих целей материалы. Она занималась акушерством, делала аборты, принимала роды. Старуха знала, что глупых девок вокруг очень много, и не каждая из них будет рада, если ей скажут, что ребенок выжил. О трехмесячных зародышах нечего и говорить… Все это шло на дьявольскую кухню Ковалевского — так звали моего нового хозяина. Извлекая „запчасти“ из плоти, сей ученый талмудист пытался воссоздать облик своего рано умершего сына, хотел получить его близнеца-брата. Мне думается, что внешне его усопший от скарлатины отрок походил на мое изображение, недаром Ковалевский часто так пристально всматривался в мое лицо, изучал каждый сантиметр тела. Но плоть — не железо, не сталь, пружинки и колесики не заменят сухожилий и печени, а весь мой механизм — мозг и сердце. Кровь из трупа не влить в куклу, которую пытались „вырастить“ он и его сестра.

Впрочем, я подозревал, что она является не только его сестрой, но и женой тоже. И это оказалось правдой, когда он однажды, после неудавшихся опытов, овладел ею прямо среди человеческих останков. Кровосмешение также входило в науку познания тайных, адских контактов, и, может быть, они надеялись, что таким образом, пролив свое семя на чужую и мертвую плоть, воскресят сына? Кого же они хотели создать? Нового Сверхчеловека? Или ветхого, из прошлого, из тех дней библейских, когда к ним пришел Сам и они не узнали Его? А может быть, обезьянку или мистического двухголового андрогина? Или бессмертное существо, сотворенное на костях смерти? Но всегда, всегда получалась только пародия, рассыпающаяся в прах… Но мог ли он отказаться от надежды вывести из небытия не только сына, но и положить начало новой многочисленной расе, имеющей и силу, и тайные знания, чтобы принудить людской род признать над собой власть могущественного царства? В этой породе будет сконцентрировано все, а другие человеки низойдут до положения скотов или подвергнутся уничтожению.

Такие мысли витали в прозрачной голове Ковалевского и его сестры-жены Софьи. А однажды произошло то, что и должно было произойти… Так происходит со всеми, и это — всего лишь плата. Подлинный Фауст, достигший всего, был найден в своей лаборатории с ножом в спине; почки и сердце Тамерлана съел демон Чжамсаран, а Рудольф Дизель исчез вообще неизвестно куда, но я-то знаю, куда запихнули этого гения… Итак, с приходом полной Луны, в каком-то дурманящем чаду, под пиликанье скрипки, на столе под стеклянным колпаком началось какое-то шевеление. Что-то там булькало, пузырилось, соединялось и вновь распадалось на части.

— Процесс пошел, — удовлетворенно потирал руки Ковалевский, поглядывая на музицирующую сестру. Это был миг их высшего торжества, и как им должно было бы быть обидно, что никто из учеников их не видел! Но наблюдал я, Курт Бергер, если мне позволительно присвоить фамилию моего творца. Вдох-выдох, что-то настойчиво скреблось по стеклу, то ли пытаясь вырваться, то ли зовя к себе своих кровосмесительных родителей…

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*