Леони Суонн - Гленнкилл
Самым печальным было выступление коричневой овцы. У нее не было даже имени. На сцене она от страха потеряла ориентацию и не смогла пробежать даже маленькую полосу с препятствиями, которые устроил для нее пастух. В растерянности она так и осталась стоять посреди сцены. Пастух замахнулся на нее палкой, коричневая в панике пронеслась по сцене и забилась в противоположный угол. Кое-кто из зрителей захлопал.
Фоско мрачно молчал.
Очкастый вновь вышел на подиум:
— А теперь, дамы и господа, наши неожиданные гости! Пегги, Полли, Самсон и Черный Сатана!
— Он придумал для нас фальшивые имена, — возмущенно заблеяла Зора.
Отелло тоже недовольно фыркнул.
— Я что, похож на осла?
— Это не важно, — сказала Мисс Мапл. — Сейчас все решится! Просто делайте то, о чем мы договорились, и думайте о том, чему научил нас Мельмот.
И овцы Джорджа Гленна вышли на подиум, в слепящий свет, чтобы установить наконец справедливость.
Люди выжидательно смотрели на них. Гул голосов постепенно перешел в приглушенный шепот, похожий на жужжание комара. Наконец стало так тихо, что овцы слышали собственное дыхание. Это успокаивало.
Тишину взорвал громкий крик. Упал стул. Затем громыхнула дверь. Люди изумленно повернули головы.
— Что там такое? — пронеслось по залу.
— Отец Уильям! — ответил кто-то. — Понятия не имею, что с ним такое. Бросился к двери, словно увидел черта!
А между тем с Отелло что-то происходило. Он нервничал. Из-за зрителей? Их взгляды были, как клещи в шерсти. Он чувствовал сейчас себя так же, как тогда, когда Люцифер Смитли впервые вытащил его на манеж. Отелло ждал Голоса. Голос должен успокоить его, или спровоцировать на что-то, или заставить задуматься. В любом случае он должен прогнать неприятное чувство.
Но Отелло ничего не услышал. Он прислушался к правому переднему рогу. К переднему левому. К боковому левому и, наконец, к боковому правому. Ничего. Вообще ничего. Молчание. Пораженный, Отелло остановился. Голос исчез! Впервые он остался один. Отелло вздрогнул. И в тот момент, когда Отелло уже решил отпрянуть назад, он ощутил мягкий толчок сзади. Это был замшевый нос Зоры, призывавший его идти дальше. Отелло собрался. В конце концов он справился с псами. Он вожак. И сегодня, в этот особенный день, он еще и отмщение.
«Иногда в одиночестве есть преимущества», — подумал Отелло и решительно поставил черное копыто на помост.
Зора с облегчением вздохнула. После минутного колебания Отелло снова пошел вперед. Наконец-то. Ожидание повергало ее в задумчивость, а сегодня она не хотела задумываться. Но слова Очкастого по поводу деликатесов из баранины уже засели в голове. Думала она и о чужом баране. Ведь все — плоть, а всякая плоть — трава. Они ели все это действо глазами, как траву. Поэтому и смеялись. Поэтому здесь мясник. И пропасть, которая давно уже разверзлась перед ней, а она даже не заметила. Чайки молчали. Впервые в жизни у Зоры закружилась голова.
Она в отчаянии оглянулась по сторонам. И тут в нескольких шагах от нее появилось облачко. Облачко-барашек. Оно вылетело из трубки молодого человека во втором ряду. Зора знала, что это ненастоящее облачко. Но оно натолкнуло на мысль, что пропасть нужна затем, чтобы ее преодолевать. Уверенным шагом она поднялась на сцену. Сегодня она должна быть пастухом.
Мисс Мапл шла за Отелло и Зорой с хорошим настроем, но натянутая как струна до самого последнего волоска. Это ведь был ее план. Сработает ли он? Поймут ли люди то, что они им покажут? Даже овцы испугались и убежали на холм: таким страшным показалось им действо, которое придумала Мисс Мапл и которое они должны были показать на конкурсе. Но поверят ли им? И что произойдет потом? Мисс Мапл очень интересовало, как выглядит справедливость. Она вышла на деревянный настил и бесстрашно посмотрела на зрителей.
Моппл Уэльский, часто дыша, семенил за остальными с тряпкой в зубах. Моппл чувствовал себя на удивление хорошо. Он знал, что ему нужно делать. Он все запоминал. И у Моппла была важная роль. Даже самые несообразительные овцы при его появлении сразу понимали, кого представлял Моппл. Кто убийца. С достоинством, высоко подняв рога и осторожно ступая, Моппл вышел на сцену… и замер.
Там, в первом ряду, всего в нескольких шагах от него, вцепившись руками в подлокотники кресла-каталки, сидел мясник.
22. Важная роль Моппла
Том О’Мэйли разглядывал бокал с пивом. Последние дни были удачными. Люди охотно с ним болтали. Потому что ему было что рассказать.
Да, прекрасный цвет. Если бы его спросили, что он больше всего любит в «Гиннессе», то он бы сказал — цвет. Черный, иногда даже с красноватым или коричневым оттенком. Том однажды видел лошадь такой масти. Масти «Гиннесса». А сверху еще эта кремово-белая пена, как сладкие сливки. Устоять невозможно. Хотя в последние дни он пил не так уж много. Вдруг всем от него что-то понадобилось. А что, он уже толком и не помнит. Помнит только что-то мягкое под ногами. И жуткий страх.
Странно, что именно теперь, когда все уже перестали его тормошить, к нему стала возвращаться память. Сколько времени понадобилось, чтобы понять, что лопата пронзила тело насквозь. Насквозь! Неудивительно, что теперь он сидит в «Бешеном кабане» и надирается в стельку.
«По крайней мере я не видел его глаз, — думал он, — если не видишь глаз, это еще ничего».
Моппл с ужасом уставился на мясника. Тот смотрел на него с угрозой. Моппл развернулся и, стуча копытами, пошел к сходням. Справедливость — это, конечно, хорошо, но мясник есть мясник.
Отелло молча преградил Мопплу путь.
— Мясник, — с трудом выдохнул Моппл. — Он нас убьет. Меня в первую очередь!
Отелло покачал головой.
— Он тоже зритель. Зрители ничего не делают. Никогда!
Моппл с беспокойством оглянулся на людей. Похоже, Отелло был прав. Мясник не трогался с места. Только судорожно сжимал ручки кресла. Сердце готово было выпрыгнуть из груди, но Моппл вернулся к краю сцены, где выхода ждали Мапл и Отелло. Зора уже заняла свое место в центре.
Сначала людям надо дать понять, о чем идет речь. Зора изобразила Джорджа. Она легла на бок и вытянула ноги.
Несколько человек зааплодировали.
Но никто, однако, не испугался.
Мисс Мапл еле заметно качнула головой. Нет, они не поняли. Зора встала и попробовала еще раз показать сцену смерти, с большей выразительностью.
Пока Зора медленно подгибала передние ноги и драматично блеяла, Моппл изучал лица людей. Значит, вот они какие, зрители. А что у них на столах? Очень даже интересно. Много пива в бокалах, человеческий корм в небольших мисках и странные плошки с пеплом. Моппл привычно понюхал человеческий корм. Пахло невкусно, но вот оттуда, с центра первого стола, сквозь дым пробивался сладкий, многообещающий запах. Моппл посмотрел на Зору, которая уже улеглась на бок и судорожно дрыгала ногами. До его выхода еще много времени.
Моппл Уэльский сделал осторожный шаг к сходням. «Это зрители», — говорил он про себя. Если даже Мясник сидит спокойно, то насколько безобидными должны быть все остальные! Пока внимание всех было приковано к Зоре, испускавшей в этот момент дух, Моппл положил тряпку на край сцены и проскользнул по сходням вниз, прямо к столу с хорошим запахом.
Зора снова вскочила на ноги. На этот-то раз до них должно дойти! Теперь наступил выход Смерти.
Зора важно прогуливалась по «лугу» широкими ровными шагами Джорджа. Подняла уши: идея! Джордж спустился со ступенек вагончика, чтобы встретить Бесс. Мапл на другом краю подиума стояла спокойно и ждала.
Они поздоровались. Мисс Мапл состроила дружелюбную физиономию. И ткнула Зору носом — Бесс старается к чему-то подтолкнуть Джорджа. Но Джордж не хочет. Он нетерпеливо трясет головой. Тут к Бесс приходит коварная мысль — Мапл добродушно заблеяла, предлагая Зоре освежиться. Зора доверчиво сунула нос в невидимый стакан и напилась всласть отравленной воды.
Зора украдкой покосилась на зрителей. Люди сидели с пустыми лицами, и только на лице у Хэма читалось волнение. Они разгадали план Бесс? В этом месте остальные овцы должны были заблеять: «Джордж, не делай этого!» Но было уже поздно. Джордж выпил отравленную воду. Зора умерла в третий раз.
* * *Вот он. Маленький кусочек пирога на вилке. У Моппла бывали удачные опыты с пирогами, но вот вилка? Он засомневался.
Это была ошибка. Человек, сидящий за столом, его заметил.
— Эй, — вскричал он, — кыш, кыш!
И сделал неожиданное движение рукой, которое испугало бы Моппла в обычной ситуации.
«Ты зритель», — подумал Моппл и вытянул шею.
Человек с поразительным проворством убрал у Моппла из-под носа пирог и поднял его высоко над головой, где Мопплу было уже не достать.
В этот момент Зора в последний раз дрыгнула ногами и затихла.
![Андре Бьёрке - Паршивая овца [Мертвецы выходят на берег.Министр и смерть. Паршивая овца]](/uploads/posts/books/13678/13678.jpg)
