Мария Жукова-Гладкова - Три билета в Париж
«Надо искать милиционера», – подумала она.
Двое патрульных как раз проходили мимо Макдоналдса. Светлана выскочила к ним.
– Ребята! Выслушайте меня! Вы слышали про взрыв в Америке и двух девочек? Я – учительница из школы, где учились Юля Чугунова и вторая, погибшая. Сейчас в Макдоналдсе сидит еще одна девочка из нашей школы. По-моему, из пропавших. К нам в школу приходили из ФСБ, из прокуратуры. Вы можете все проверить. Эта девочка там, в невменяемом состоянии и…
– Так, гражданочка, успокойтесь.
– Вы можете посмотреть мои документы.
– Сейчас разберемся.
Милиционеры вошли в Макдоналдс. Светлана показала на девочку. Она так и продолжала жевать, теперь – Светланин пирожок, челюсти работали в одном ритме. Милиционеры подошли к ней.
– Документы, пожалуйста, – сказал один. Девочка не отреагировала. Никак.
– Ты слышала? Документы предъяви.
Девчонка не реагировала ни на какие обращения к себе. Милиционеры посмотрели на Светлану.
– Как ее имя, фамилия?
– Не помню. Свяжитесь с Питером. У них есть все фотографии пропавших. Из нашей школы в розыске восемь.
Милиционеры кивнули и подняли девочку со стула. Она не сопротивлялась, только продолжала сжимать в руке остатки пирожка и жевать.
– Пройдемте с нами, – попросили Светлану.
Ее долго допрашивали – вначале в отделении милиции, потом в каком-то другом здании, явно принадлежащем одной известной организации. Ближе к вечеру появился Анатолий Степанович. Светлана встретила его как давно потерянного родственника – и тут вспомнила, что ведь ее ждут на даче приятели Горыныча, а вначале ждали в магазине женской одежды. Но фээсбэшников такие мелочи не волновали, тем более о Горыныче у всех было вполне определенное мнение – его и в Москве знали, куда он периодически наведывался на встречи с соратниками. «Психи в нашей стране почему-то объединяются в партии, – заметил один фээсбэшник. Раньше их в психушках держали, а теперь они на свободе гуляют, но не могут быть по отдельности. И молчать не могут. И уколы им некому делать, затыкающие рот».
Анатолий Степанович привез из Питера копии увеличенных снимков исчезнувших школьниц. Найденная в Макдоналдсе была среди пропавших – из семьи потомственных алкоголиков, из квартиры, где никогда не было постельного белья и все спали вповалку на матрасах на полу. Жила семья в коммуналке вместе с другими алкашами и бабками-блокадницами. Исчезновение девочки заметила одна такая бабка, которая девчонку иногда подкармливала, а та помогала ей сумки носить, пол мыла, в больнице навещала, когда бабка сломала шейку бедра. Бабка вначале сама ходила в милицию, потом оттащила туда мамашу девочки, когда у той было временное просветление, чтобы мамаша написала заявление об исчезновении дочери. Но милиционеры, посмотрев на мамашу, вполне могли предположить, как развивались события. В общем, девчонку не особо-то и искали.
Но теперь девчонка нашлась. В Москве.
И с «поясом шахидки» на теле.
Узнав об этом, Светлана открыла от удивления рот, хотя подспудно подозревала, что так оно и будет. Про Сережу-Сашу она ни милиции, ни ФСБ не сказала. Раз не сказала сразу же, не стоит говорить потом, а то ее еще и саму в чем-то заподозрят. Но Светлану интересовала Ольга и спасение Ольги. Сережа-Саша представлялся единственным на нее выходом. Светлана решила, что когда вернется в Петербург, то обо всем расскажет Александре, и тогда они уже вместе будут искать Сережу-Сашу. В школе должны быть его данные.
Фээсбэшники тем временем обсуждали, что рядом с девчонкой должен был находиться тот, кто ее вел – куратор, контролер или как там его. Его называли по-разному. Светлану спрашивали, не заметила ли она еще кого-то подозрительного. Она качала головой.
– А девочка-то что говорит? – поинтересовалась Светлана у Анатолия Степановича.
– Ничего. Юля Чугунова хоть что-то помнит. Ее, кстати, скоро к нам депортируют. И мы попросим вас и обязательно Александру Игоревну с ней пообщаться. Может, при виде вас и, главное, Александры Игоревны она что-то еще вспомнит.
– Американцы ее не посадят? Слава богу! – воскликнула Светлана.
– Американцы заинтересованы в разоблачении преступной организации, вербующей девочек. А корни ее скорее всего уходят в Россию, в наш с вами любимый город на Неве, как бы мне ни было прискорбно это сообщить. Но, конечно, кто-то из американцев приедет. Будем работать вместе. Могу познакомить с американцем, если пожелаете, Светлана Николаевна. Или вы наших политиков предпочитаете американским сотрудникам ФБР?
– Главное – чтобы человек был хороший, – заметила Светлана. А уж чем он занимается – дело десятое.
– Не скажите. Не скажите. Работа накладывает свой отпечаток. И выбор профессии тоже. Вот, например, политики…
Их разговор прервали. Вошел какой-то молодой парень и обратился к вышестоящим чинам, сообщил, что питерский политик Кондратьев Иван Гордеевич, известный в народе как Горыныч, поднял на ноги все правоохранительные органы Москвы в поисках своей любимой женщины Светланы Кабанчиковой, а когда каким-то образом узнал, что ее допрашивают в ФСБ, устроил пресс-конференцию – на выступления Горыныча журналисты обычно собираются очень охотно, зная, как его любит народ. Прибывший с докладом молодой фээсбэшник предложил старшим по званию включить телевизор.
Горыныч был в своем стиле – обвинял ФСБ в провокации против известного политика, борца за демократические свободы и противника авторитарного стиля власти. Он приехал на выходные к приятелю с женщиной, просто, как частное лицо, без телохранителей, хотя теперь понимает, что честному человеку по нашей стране можно передвигаться только со взводом военизированной охраны, если не с полком. Но ему жаль средства налогоплательщиков. А у него самого и тем более у любимой женщины – школьной учительницы нет средств на наем охраны.
Ему задали вопрос, почему он путешествует с любовницей.
Любовница может быть только у женатого мужчины, пояснил Горыныч. А он – холост, она – не замужем, и мало ли что не зарегистрированы? Они взрослые люди и вообще могут прямо сейчас проехаться в какой-нибудь Дворец бракосочетания. Горыныч надеялся, что для него или ЗАГС какой-то откроют, или дворец. Киркоров с Пугачевой и Королева с Тарзаном женились в Питере? Женились. Горыныч с любимой женщиной, несмотря на питерскую прописку обоих, женятся в Москве. Горыныч обратился к представителям всех московских ЗАГСов и Дворцов бракосочетания. Кто готов женить Горыныча с любимой женщиной? Пусть московские звезды эстрады женятся в Питере. Горыныч положит начало новой традиции – пусть питерские политики женятся в Москве. Он тут же пригласил на свадьбу представителей всех СМИ – любой направленности, а также всех граждан, в настоящее время находящихся в Москве – как москвичей, так и гостей столицы, – прибыть к ЗАГСу и после бракосочетания отправиться крестным ходом на площадь Дзержинского, выражать протест против произвола ФСБ.
– Вы в самом деле за него замуж собираетесь? – спросил у Светланы старший по званию из находившихся в помещении и как-то странно на нее посмотрел.
– Я так похожа на сумасшедшую? – ответила вопросом на вопрос Светлана.
– Вот и я думал, что нет. Вы, по-моему, очень здравомыслящая и наблюдательная женщина. Можно нескромный вопрос?
– Задать-то, конечно, можно…
– Что вы нашли в Горыныче? Деньги? Я не хочу вас обидеть, я понимаю, что в школе…
– В жизни он – нормальный человек, – сказала Светлана. – Когда поблизости нет репортеров, электората, конкурентов. Я сама, признаться, удивилась, когда с ним познакомилась. Даже вначале не верила, что мужчина, с которым я… общаюсь, и политик Горыныч – одно и то же лицо. Но выходить за него замуж и участвовать в шоу я не собираюсь. И крестным ходом к вашей конторе тоже не пойду. Вместо хоругвей, как я понимаю, будут какие-то плакаты, специально заготовленные товарищами по партии?
Все собравшиеся в комнате усмехнулись.
– Только вот как Горыныч будет выпутываться из ситуации? – спросил Анатолий Степанович. – Вы, кстати, ему все-таки позвоните. После окончания пресс-конференции.
Разговаривала Светлана с милым другом по громкой связи. И фээсбэшники на самом деле прибалдели, когда услышали вполне нормальный человеческий голос, без воплей и весьма странных ударений, типичных для Горыныча. Мужчина просто с беспокойством спрашивал, что случилось со Светланой, какая ей нужна помощь, когда и куда ему за ней приехать.
Трубку взял старший чин и объяснил куда, попросил только без представителей СМИ. И фээсбэшники поразились в очередной раз, когда Горыныч наконец появился.
– А ведь в жизни на человека похож, – пробурчал себе под нос один офицер так, что слышала только Светлана. – И женщина у него вполне нормальная.
Горыныч со всеми попрощался за руку, сказал, что они до завтрашнего вечера со Светочкой в Москве, вернее, под Москвой, оставил все телефоны.
