Наталья Андреева - Утро ночи любви
– Кто это, Копейко? – равнодушно спросила Гена.
– Ее последний муж. Игорь Михайлович.
– Ах, этот...
И она замолчала.
– Ну что, поехали?
– Да, – спокойно сказала Гена.
– Только смотри: без фокусов. Поняла?
– Не дождешься. Я правила знаю.
– У тебя уже есть срок за убийство. Ты хоть понимаешь, что больше уже на свободу не выйдешь? Никогда не выйдешь.
– Я все понимаю.
– Ну и хорошо. Тогда поехали.
И они поехали.
* * *Когда раскручивали Гену, он присутствовал. Ситуация с Андреем Котяевым была неопределенная: то ли его выгнать из органов с позором, за пьянку и прогулы, то ли поощрить. Как ни крути, особо опасного преступника задержал он, он же его и вычислил.
Поэтому он присутствовал.
Первым делом Евгения Бойкова призналась в убийстве Вани Курехина. Когда спросили, за что, спокойно ответила:
– Из ревности. Он провел ночь у Алины.
– А какие лично у вас были отношения с Алиной Александровной Вальман? – спросил следователь.
Андрей Котяев невольно напрягся. Гена кинула на него насмешливый взгляд и сказала:
– Мы с ней спали.
– И... как долго вы были любовниками? – с легкой заминкой спросил следователь. Ситуация была пикантная.
– Три года. С тех пор, как я вышла из тюрьмы.
– А как вы познакомились?
– Она сама меня нашла. Я перед тем, как выйти, в газету писала, да не в одну. В журнал. Все как на духу. Познакомиться хотела, чтоб поняли, посочувствовали. Чтоб там, на воле, было к кому. Она, видать, прочитала. Когда я вышла на свободу, она меня встречала. Алина знала, что работу я не найду, жить мне негде, и предложила быть ее охраной, с проживанием. Я с радостью согласилась.
– И что дальше?
– Дальше? А что дальше? Вы о чем?
– Вы дурочку не валяйте, Бойкова. Рассказывайте обо всем подробно. Вы стали с ней жить?
– Стала! Она сама меня соблазнила, мне было довольно и того, что она рядом. Никогда бы я не посмела. А когда это случилось... Господи, я была так счастлива! Я поняла, что жизнь за нее отдам! Предана была, как собака.
– И стали убивать всех, с кем она имела связь? Я имею в виду, мужчин.
– Да. Из ревности.
«Она все берет на себя».
– И... много их было?
– Сначала я убила ее первого мужа, Горина. Столкнула его пьяного в речку, а перед этим ударила по голове.
Он вздрогнул: «Зачем она это делает?! Не доказано же!»
– Прежде чем уйти, я убедилась, что он умер. Помню, как стояла по колено в воде, – Гена усмехнулась. – В речушке разве что воробью напиться, но все поверили. Упал пьяный и захлебнулся. Это оказалось так легко. Я даже подумала, что дура была, когда в убийстве мужа призналась. Надо было его... Скрыть в общем. Мало у нас людей пропадет? Дура была, – повторила она. – Потом... Чем ближе мы с ней были, тем больше я ее ревновала. Даже к отцу и к ее сводному брату. К Юрке. Мне казалось, что и он тоже. А ему просто деньги были нужны. Все боялся, что Алины опять выйдет замуж, влюбится и про него забудет или дом на кого-нибудь перепишет. Ведь отец Алины написал завещание, по которому все его имущество переходит Юрке, пасынку. Дом-то сейчас на него записан, на Кукина. Кукин – это ее отец, – пояснила Гена.
– Но почему не дочери? – спросил следователь. – Алине? Ведь это было бы логично!
– Это их дела, семейные, я в них никогда не вникала. Юрка ее так и пас, Алину-то. Все боялся, что богатство из рук уплывет. А она его баловала, вещи дорогие покупала. Но между ними ничего не было, вот я и оставила его в покое. Она его для развлечения при себе держала. Говорила, что Юрка ее забавляет. Мол, глупый он, и до денег жадный.
– А как же с остальными? С ее любовниками?
– Я их вынуждала покончить жизнь самоубийством, после того, как они провели ночь у Алины. А тех, кто не хотел... Я их убивала.
– Пистолет где взяли? Из которого убили Курехина?
– У друзей.
– Которые ограбили дом бизнесмена Пугаева?
– Да. Только я вам их фамилии не назову.
– А «Вальман»? Из которого застрелился Эдуард Мотало?
– Достала.
– Что значит: достала?
– Я ж сидела, – усмехнулась Гена. – Пятнадцать лет. Думаете, для меня оружие достать проблема? Купила я его. У своих.
– А почему такой странный выбор?
– Надо объяснять? – исподлобья глянула Гена на следователя. – Какой достала, такой достала.
– Ну хорошо. А как вы заставили повеситься Крылова?
– Какого Крылова? – слегка напряглась Гена.
– Сашу Крылова. С заправочной станции.
– Ах, этот... Так он же еще мальчишка был! Слабак! Я его запугала.
– Мотало тоже запугали, Бойкова?
– Какое еще мотало? – вздрогнула она.
– Эдуард Мотало. Ваша последняя жертва.
– Ах, этот... – расслабилась Гена. – Да его пугать-то... Так, пригрозила.
– Еще были эпизоды?
Гена опять кинула на Андрея Котяева быстрый взгляд и сказала:
– Я не помню.
– Скольких людей убили, не помните?
– А вам мало? – усмехнулась она.
– Ну посидите в камере, вспомните, я вас не тороплю. Мы будем с вами теперь часто встречаться, Евгения Ивановна. Сидите, думайте, вспоминайте. А как вспомните – меня зовите. Да не мне вас учить. Я вас больше не задерживаю. Внимательно прочитайте ваши показания и подпишите.
Гена пробежала глазами по тексту, кивнула и махнула свою подпись. Следователь вызвал конвой. Гена встала и, глядя на Андрея Котяева, тихо сказала:
– Она в посольстве.
Он вздрогнул:
– Где?
– В чем дело? – поднял голову следователь. – Бойкова, вы что-то сказали?
– Нет. Ничего.
– Тогда идите. – И конвоиру: – Уведите задержанную.
Гену увели.
– Ну и что ты на это скажешь? – спросил у него следователь, когда закрылась дверь.
– А что сказать? – пожал он плечами. – На пожизненное должно хватить.
– Не понимаю... Почему она во всем этом призналась, а? Все эпизоды не доказаны. Кроме ее чистосердечного признания ничего у нас нет.
– Явка с повинной, обычное дело.
– Но такая серьезная дама! Самого черта не испугается! И законы знает. Огни и воды прошла. Не понимаю...
– Статистика в нашу пользу? В нашу! Люди, опять же, успокоятся. Маньяков ловим? Ловим! Честь нам и хвала!
– Ты-то как? – спохватился следователь. – С тобой что?
– Не знаю, – честно ответил он.
И решил попроситься в очередной отпуск. А там, как решится.
Он как раз ехал с этим на работу, когда зазвонил телефон. Глянул на дисплей: Алина! Да уж, пора бы ей побеспокоиться.
– Андрей, я вынуждена к тебе обратиться, как к представителю власти, – взволнованно сказала она.
– А что случилось? – фальшиво удивился он.
– Представляешь, я прихожу домой, калитка открыта, дом тоже, ничего не украдено, но разбита античная ваза, очень дорогая, повреждена скульптура, тоже авторская работа. Просто варвары! И Гена исчезла. Что мне делать, скажи, пожалуйста?
– Я сейчас приеду.
– Я жду. – Он резко развернулся и вместо того, чтобы ехать на работу, поехал в коттеджный поселок, к Алине.
Не по телефону же. И еще ему очень хотелось ее увидеть. Посмотреть, как изменится ее лицо, когда она узнает о Гене, увидеть ее испуганной, жалкой, просящей о помощи. За Алиной Вальман должок.
В посольстве она была! Почему Гена ему это сказала? В посольстве, значит, подала документы на визу, что еще там можно делать? Уезжает, значит. Но куда? И когда? Сделала дело и уезжает. Так было после гибели Саши Крылова. Но когда умер Курехин, она осталась. Наметилась новая жертва? Именно!
А теперь она уезжает. Эдик умер, и она уезжает. Ей надо отдохнуть. Он со злостью надавил на педаль газа.
Калитка была приоткрыта, и он беспрепятственно проник на территорию. Алина встретила на пороге, дверь открылась, едва он поднялся по ступенькам крыльца. Взволнованно сказала:
– Проходи. Я ничего не трогала. Скажи, что мне делать? Дом на сигнализации, но она почему-то не сработала. Мне позвонить во вневедомственную охрану? В конце концов, есть записи видеокамер. Скажи: что мне делать?
«Опять врет! Беспомощной прикидывается!»
Вслед за ней он прошел в холл и увидел все так, как оставил утром, когда дрался с Геной. Спросил:
– А что, ваза и в самом деле, была дорогая?
– Целое состояние, – пожаловалась Алина. – Я же говорю: варвары! Лучше бы просто украли.
– Ну извини, – усмехнулся он. – Я не знал.
– Что ты сказал?!
– Я, говорю, не знал. Что дорогая.
– Выходит... Это был ты?!
– Я.
– И... что ты здесь делал?
– Задерживал твою подругу. Она оказала сопротивление, так что все претензии к ней.
– Но за что?!
– Она призналась в убийстве.
– Кого? – вздрогнула Алина.
– Курехина. И остальных, – добавил он после паузы.
– Остальных?
– В частности твоего первого мужа, Горина.
– Ах, это... – показалось, что она вздохнула с облегчением.
– И что ты теперь будешь делать?
– Ты не хочешь выпить? Идем в гостиную, – позвала она. – Там бар.
Какое-то время он молча смотрел, как Алина смешивает коктейль. Перед ним поставила бутылку виски со словами:
