Владимиp Югов - Вкус яда
Он мечтательно вздыхал. И тогда его хозяин даже взглянет на него по-другому. Его хозяин считается очень разборчивым в людях. Он их видит насквозь. И Теодора он увидит в новом качестве. Теодор, который ни у кого не вызывал симпатий, станет своим человеком, с ним станут здороваться за руку. И если такая красивая женщина придет на прием, где будет цвет партии, и придет вместе с ней Морель, никто не удивится, как это он попал сюда, на этот большой партийный праздник?
Даллес потом раскусил, почему Морель замкнулся. Он все-таки признался этой красивой женщине, которая и во второй раз пришла к нему, и он чувствовал, что он хорош, силен и она не притворна... Он сказал ей о своей идее. Это - Германия. Нет, она не проиграет. Фюрер не проиграет. На стороне его такие силы... Нет, она станет украшением Германии. Разве личный врач фюрера - мало?
- Да, Теодор. Это не только врач. Фирма твоя, он, твой компаньон, прав, станет давать немалый доход. С богатыми везде считаются. Но давай повременим. Я тут буду соблюдать твои интересы. Я Юнита. Какова она была поклонницей твоего хозяина, такова и я буду тут твоей не только поклонницей, а и хранительницей. Я уже не дам никому проиграть. Я корю себя сейчас за то, что прогорел муж. Судьба, однако, отнеслась ко мне благосклонно. Я благодаря несчастью приобрела тебя. И я тебя уже постараюсь не потерять. И для себя, и для тебя я постараюсь все делать так, чтобы у нас было светлое будущее.
Она говорила чуточку высокопарно. Но она любила его в эти минуты больше, чем всегда. И он растерянно принимал ее ласки, которые давно отучился принимать.
ИЗ ДОНЕСЕНИЙ АЛЛЕНА ДАЛЛЕСА
Мне кажется, что я на пути громадной перспективной разработки в области медицинской практики. Как я Вам уже сообщал, мои агенты в настоящее время уцепились за ценный металл - личного врача Адольфа Гитлера. У нас сегодня на руках данные, подтверждающие откровения этого врача. Два с лишним года тому назад он действительно производил полное медицинское обследование-исследование Адольфа Гитлера. По имеющимся у нас на руках документах он пришел к заключению, что его пациент страдал из-за гастритных проблем и из-за неправильной диеты. В документах его рукой записано: припухлость в нижней части живота, написано также, что левая половина печени увеличена, что правая почка причиняет значительную боль... Врач в обследовании отметил экзему на левой ноге. Он не написал категорически, что это - результат расстройства пищеварения, но из врачебного листка это свидетельствует.
Мой пациент незамедлительно прописал так называемый "мутафлор". Он рекомендовал одну-две капли. Растянул прием на месяц. Мои агенты свидетельствуют: пищеварительная система Гитлера после этого начала функционировать более нормально, а экзема исчезла через шесть месяцев. Адольф Гитлер, по свидетельствам его приближенных, стал на глазах поправляться, выглядеть часто просто неузнаваемо прекрасно.
Я уже сообщил Вам, что мой пациент дурно воспитан, много пьет, среди приближенных немецкого вождя не пользуется авторитетом, напротив, они вечно над ним подтрунивают, часто - очень зло, не щадя его самолюбия и человеческого достоинства. Но Адольф Гитлер не раз публично высказывался очень положительно о высоких лекарских способностях своего доктора. Он благодарил его прилюдно за облегчение, за лекарства. По высокой оценке Адольфа Гитлера, этот мой пациент - величайшее медицинское светило в третьем рейхе. Куда бы ни ехал Адольф Гитлер, с ним следует мой пациент.
Докладываю, что мы "привязали" моего пациента. Фирма подписана теперь его именем. Через некоторое время мы выведем второго его компаньона, он выйдет из фирмы, и это, наверное, станет для моего пациента сильным возбуждающим средством. Дело еще в том, что кажется мой пациент, ничего не заподозрив, клюнул на приманку, которую мы подбросили, доверяет этой приманке, надеясь иметь с ней в будущем какие-то стабильные связи, а, может, и большее. Тогда следует продумать ход дальнейшей операции...
Буду сообщать обо всем новом, сэр.
Жму Вашу мужественную честную руку.
А.Даллес. Конец декабря, 1939-й".
В последующей переписке Даллеса зазвучали вдруг имена Юниты Митфорд, ее лечащего врача. Подставные ли они лица? Но это была уже парафия английской разведки. Англии было не до частностей. 1 сентября 1939 года гитлеровская Германия напала на Польшу. Английское правительство, предоставившее Польше гарантию ее независимости, потребовало от Германии сразу же прекращения войны. Примеру Англии последовала и Франция. Английский посол, вручая ноту, правда, обратил внимание МИД Германии на то, что этот документ носит "предупредительный" характер, а не является ультиматумом. Выступая с этими требованиями, английское и французское правительства не теряли надежды уладить это дело мирным путем. Они обратились с просьбой о посредничестве к Муссолини, который однажды уже сыграл эту роль при расчленении Чехословакии. Но Германия не была заинтересована в новых соглашениях. Делить мир с кем-то хозяин Мореля не хотел. Третьего сентября и была объявлена война Германии. Юнита Митфорд в этот день и отправилась в Мюнхенский парк - Английский сад - и выстрелила себе в голову. Попытка самоубийства, как мы уже знаем, оказалась неудачной, однако ранение привело к параличу нервной системы. И это тоже мы знаем.
Странная завязь очень странной истории. До сих пор специалисты копаются в ней. И до сих пор детали, детальки, эпизоды, эпизодики полностью не раскрыты. Почему английская аристократка была такой неистовой поклонницей Адольфа Гитлера? Предположим, что была. И история это вроде доказала. У Гитлера было много друзей. Но не следовало бы намекнуть и на иную сторону медали? Намекнуть на то, что эта Юнита попросту была шпионкой. И тут у историков немало фактов: Гитлер был на виду. Все может быть. Тогда надо отдать должное фюреру. Несколько месяцев британская поклонница мракобесных идей вождя немецкого народа была под его опекой. Он действительно прикрепил к ней лучших врачей третьего рейха. Действительно прикрепил своего врача Мореля, которому, видимо, полностью доверял. Кроме того, Адольф Гитлер по всем каналам бомбил, пока Юнита Митфорд находилась в лучшей лечебнице, чтобы договориться об отправке ее домой, в Англию, через нейтральную Швейцарию. Видимо, он был более чем человечный, посылая личного своего лекаря для сопровождения такой поклонницы. Он, конечно же, знал, что к тому немедленно прилипнет разведка, каждый шаг этого человека станет лихорадочно исследоваться.
Гитлер пошел на это. От благородства? От особого уважения к женщине, которая недвижно лежала в немецкой белоснежной больничной постели? Пожалуй, и такое необъяснимо по сию пору.
Естественно, Даллес и его коллеги бомбили английскую разведку письмами, пытаясь докопаться до подлинной истории Юниты Митфорд. Шли вежливые ответы, уклончивые, изысканные, из коих трудно было понять доподлинную суть Юниты в судьбе набирающего вес не по дням, а по часам Гитлера в мировом переустройстве. Да и от немецких агентов из Англии шли неутешительные в этом отношении шифровки: Митфорд так и не оправилась.
5
Как ни странно, после приезда Мореля его хозяин стал к нему больше благоволить. Неужели никто не доложил фюреру о маленькой слабости его личного врача - приобретении и открытии маленькой фармацевтической фирмы? Неужели разведка немцев, кичащаяся всегда тем, что она знает все и еще сверх того по высокой норме, проглядела Мореля, занимавшегося пьянкой, любовью, коммерческими делами? Именно вечная тяга к водке и не оставила след в таинственных сделках Мореля. "Он беспробудно пил", - доложили агенты по своим каналам, проморгав и "красивую даму", и "красавчика с Мюнхена". Агенты поставили вечный диагноз окружению Мореля - собутыльники. Под его прикрытием истосковавшаяся по большой любви красивая женщина, часто оставляемая коммивояжером-мужем, отдавалась любви и с Морелем. Делали это они всегда тайно.
Некогда было болеть вождю немецкого народа. Но случались казусы - эти "скопления газов в желудке", которые готовы были вырваться на простор при нередко громадном скоплении человеческих орущих толп. Тогда фюрер шел к своему эскулапу и просил помощи. Гитлер никогда не разрешал его в эти минуты (иногда целые часы) беспокоить. Почему-то тогда он завязывал с доктором непринужденный и острый разговор. То ли ему казалось, что веселие его доктора распространено и на психологические изыскания того (что чувствует Гитлер душой), то ли он просто проверял новые свои мысли на этом, кстати сказать, очень изменившемся и умеющем теперь слушать Мореле.
Кончался страшно неожиданный тридцать девятый. И фюрера очень интересовала личность Сталина. Морель читает же газеты. Что он думает о Сталине? Почему, начиная с тридцатых годов, так стремительно простирается его могущество?
- Мой друг, нет ни одной значительной области экономики, социальной и культурной... Теодор, так пишут большевики... культурной жизни страны, которая не подчинялась бы его воле и прихоти. Вы что-нибудь понимаете?
