Василий Пропалов - Судьба лейтенанта Погодина
— Принесите их, пожалуйста.
Продавец кивнула и ушла.
— Дима, понятых.
— Понял...
Изъяв паспорта, работники милиции покинули магазин.
После обеда Погодин предложил съездить в карьер, попросил раздобыть машину и пригласить тех же понятых, которые были, когда изымали найденные вещи.
— Повторный официальный осмотр? — без удивления спросил Колокольчиков.
— Да. Так что падай на мотоцикл, разыщи понятых и машину. Я той порой поизучаю дело.
— Хорошо.
Колокольчиков возвратился через два часа, с порога весело бросил:
— Готово!
— Чего так долго, Дима?
— Пока машину раздобыл, понятых разыскал — время идет.
— Ладно. Убери дело.
— Суньте в стол.
— В сейф закрой.
— Куда оно денется?
— Беспорядок начинается с мелочей. Оставить уголовное дело в столе — не мелочь.
— Убедили.
«Газик», миновав густой березовый подлесок, юркнул в бор. По обе стороны дороги навстречу бежали гладкотелые красавицы-сосны. Скоро машина вынырнула на просторную поляну, откуда был виден белый карьер.
— А песок здесь добротный! — заключил Погодин, спрыгнув с подножки. — Великолепный песок!
— Богатство! — поддакнул Колокольчиков.
— Еще бы!
Углубление, где были найдены вещи, оказалось в высокой песчаной стене. Погодин снял пиджак, передал Колокольчикову и начал руками перемешивать верхний слой утоптанного песка. И в какое-то мгновение на его ладони, как у волшебника, появилась продолговатая, из плотного картона, коробочка с надписью «Метилтестостерон». Погодин покрутил ее, разглядывая, показал всем участникам осмотра и передал Колокольчикову. Сделал еще несколько гребков — ничего не нашел. Работая локтями, влез в песчаное углубление, перерыл песок, освещая карманным фонариком. Выполз вспотевший, охлопал брюки, спросил:
— Не видел ли кто из вас найденную коробочку раньше здесь же?
— Я видела, — отозвалась пожилая женщина в белом платке. — Тогда ее втоптали в песок, а вещи забрали.
Погодин поглядел на Колокольчикова, который, вытягивая из кармана пачку папирос, смущенно сказал:
— В тот раз я ее не видел, меня обрадовали вещи.
— Она тогда валялась вот тут, — уточнила женщина, вытянув руку.
— Возможно, — согласился Колокольчиков.
— Пиши, Дима, протокол обнаружения и изъятия этой упаковки.
Колокольчиков направился к машине. Погодин стянул с себя серую рубашку, встряхнул. Песок мелким колючим дождем разлетелся по сторонам. Понятые с восхищением разглядывали мускулистую фигуру Погодина.
...Вечером оба оперативника сидели в кабинете за одним столом друг против друга. Рассматривая найденную коробочку, Колокольчиков спросил у Погодина:
— Что это за штука — метилтестостерон? От каких болезней исцеляет?
— Понятия не имею. Завтра позвоним в аптеку, узнаем. А сейчас давай займемся планом по раскрытию кражи. Кстати, почему его до сих пор не составил?
— Закрутился. Виноват.
— Ладно. Итак, что же мы на сегодня имеем? Список выкраденного. Раз. Паспорта от часов. Два. Упаковку от таблеток. Три. Белый клочок, вероятно, от шерстяной нитки. Четыре.
— Этот дьявольский клочок я чуть не проглядел, когда первоначально осматривал магазинные двери. Откуда он там появился — мысль сработала мгновенно. Стекло выдавили рукой в варежке или перчатке. Потом, видимо, вытаскивали осколки.
— Логично, Дима. А упаковку от таблеток не заметил. Как же так?
— Бывает. Но ее могли оставить не преступники, не так ли?
— Согласен. Только уверен ли ты в этом, убежден ли?
— Нет, конечно.
— То-то же. Я и сам, когда обнаружил ее, подумал об этом. Но подумал и о другом: а если ее обронили преступники? Если она та паутинка, которая приведет к преступнику? Каково, а?
— Понимаю, понимаю, Николай Иванович.
— Так. Поехали дальше. Мы имеем результаты ревизии — сумму недостачи. Пять. — Погодин загибал пальцы на левой руке, начиная с мизинца. Когда был загнут большой, последний палец, он откинулся на спинку стула, потянулся до хруста в лопатках. — Кажется, все?
— Пожалуй.
Колокольчиков курил, закинув ногу на ногу, покачивая носком черного ботинка. Его донимал один вопрос: кто совершил кражу? Тех, которые были на примете, он проверил. Не подходят. А может, кто и из них, но он пока не докопался до истины? Его мысли прервал Погодин. Он встал и зашагал от стены к стене, размышляя вслух:
— Преступник был не один. По меньшей мере — двое. Один маленький, скорее, подросток. Мужчина не пролезет в такое малое отверстие. Выходит, в магазин проникал один. Судя по протоколу осмотра, он свободно ориентировался в обстановке. Либо хорошо знает внутреннее расположение магазина, либо использовал карманный фонарик. Он передавал краденое второму, который стоял на крыльце у разбитой двери. Кто-то из них был в белых перчатках или варежках.
Погодин остановился у стола, вытряхнул окурки из пепельницы в урну и, скрестив руки на груди, снова начал ходить по кабинету, рассуждая:
— С которой стороны подошли преступники к магазину и куда направились после кражи, не установлено. Не установлено, кто мог их видеть или слышать?
— Такая попытка была, Николай Иванович. Жители ближайших домов никого не видели. Участковый разговаривал с ними.
— Я не утверждаю, что ничего не делалось. Констатирую факты. Вероятно, свидетелей надо искать среди тех, кто живет подальше от магазина, но в определенное время мог там оказаться. Например, влюбленная пара, прогулявшая допоздна. Мог кто-то приехать поездом — проходил мимо магазина. Да мало ли подобных вариантов?
— Верно. Согласен.
— Пусть тот свидетель не сможет опознать преступников. Зато мы, пожалуй, установим, в каком часу совершено преступление, и нам потом будет легче доказывать.
— Можно обратиться за помощью к дружинникам.
— Идея! — обрадовался Погодин. — Мы же с тобой перво-наперво попытаемся установить, кому потребовался метилтестостерон завтра с утра. А вечером соберем дружинников на инструктаж. Сможем?
— Сможем.
Думали. Советовались. Писали. Наконец Колокольчиков перестал скрипеть пером, распрямил спину. Погодин, сидевший напротив, потер пальцами лоб, качнул головой, сказал:
— Вот так, Дима. Это план ближнего поиска. Неплохой, кажется, а?
— Хороший!
— С него и надо было начинать. Ведь хорошо, когда скомпоновано, что необходимо сделать, когда, где и как, чтобы установить по делу истину или хотя бы приблизиться к ней. В голове всего не удержать.
— Понимаю.
— Учти, впредь я буду требовать.
— Принято к сведению. К исполнению, то есть.
Оба оперативника добродушно улыбнулись.
— Где же я ночевать буду? — спросил Погодин, зевая.
— Можно у нас. Родичи не помешают. У них своя комната, у меня своя. И здесь можно. Напротив оборудована комната специально для приезжих.
— Остальные пустуют?
— В одной кабинет участкового, а две занимает его семья.
— Свободно живете.
— Не жалуемся, места хватает.
— Я, пожалуй, здесь ночую, Дима.
Колокольчиков пожал плечами, порылся в столе, протянул Погодину ключ.
Оставшись один, Погодин вспомнил, что не ответил на письмо Тани. И хотя стрелки часов показывали полночь, он не спешил в отведенную ему комнату. Выбрал лист бумаги, старательно вывел фиолетовыми чернилами: «Танюша, здравствуй!».
...Аккуратно свернув письмо вчетверо, Погодин заложил его в блокнот и опустил во внутренний карман пиджака. По скрипучим половицам прошагал к двери, выключил свет, вышел в коридор. Убедившись, что автоматический замок закрылся, направился во двор, остановился на высоком крыльце, с наслаждением дыша легким воздухом. Над Косыми Бродами лежала ночь, спокойная, беззвучная.
Первые петухи еще не пели, и одинокие прохожие не тревожили чутких собак. Погодину вдруг подумалось, что если бы на земле была такая же чистая жизнь, то все люди были бы по-настоящему счастливы.
ОДИН ЧАС НА УЖИН
— Значит, действуем по плану, — сказал Погодин, вставая из-за стола. — Ты едешь в училище, я — в аптеку...
Медпункт профессионально-технического училища, окруженный редкими соснами, стоял в стороне от основных корпусов. Увидев перешагнувшего порог младшего лейтенанта Колокольчикова, заведующая воскликнула:
— А-а, страж порядка!
— Здравствуйте, Аполлинарья Архиповна! — Колокольчиков улыбнулся, шагнув вперед.
— Доброе утро, молодой человек! Чем обязана столь высокому визиту?
— Вы все шутите, Аполлинарья Архиповна. А дело серьезное.
— Совершенно убеждена, у милиции, как, впрочем, и у нас, несерьезных дел не бывает, милейший.
Лицо этой пожилой, но всегда бодрой женщины, светилось добродушной улыбкой. Заметив легкий румянец на смуглом красивом лице Колокольчикова, заведующая весело сказала:
— Я готова слушать и отвечать, милейший. Да сесть бы надобно. Вот стул, вот табурет, выбирайте.
