Галина Куликова - Женские штучки, или Мир наизнанку
Белый «Форд» легко набрал скорость и ушел в левую полосу. Судя по решительно вздернутой бороде, дед вознамерился не отставать. Его драндулет неожиданно зарычал, как «Харлей-Дэвидсон», и сделал мощный рывок, распугав парочку «Мерседесов». Серебристый «Лексус» зайцем увильнул с его пути.
– Хорошо крадешься! – крикнул Дима. Стекла были опущены, и в ушах ревел ветер, грозя разодрать в клочья барабанные перепонки.
– Дык… Слежка же! – проорал дед, повернув к Диме лицо и отвлекшись от дороги.
«Сегодня не мой день, – обреченно подумал тот, перебирая в уме слова молитвы, застрявшие в памяти. – Вмажется в столб – и глазом не моргнет! Повезло мне как утопленнику». Сказать по правде, в такой езде было что-то безумно захватывающее. Несколько раз им возмущенно гудели вслед, а какой-то джип даже погнался было следом, но когда из глушителя старого корыта вылетел очередной залп, джип неохотно отстал.
К огромному облегчению Димы, белый «Форд» неожиданно свернул в переулок, замедлил ход и через несколько минут затормозил перед входом в ресторан «Итальянский рай» с помпезной вывеской, украшенной пластмассовой виноградной гроздью размером с ведро. К окнам прилепились ящики с цветами – тоже пластмассовыми. Через витражные стекла просматривались белые скатерти, что само по себе было недобрым знаком. Вероятно, здесь высокие цены и маленькие порции. Меню, обрамленное рамкой и выставленное перед входом, скорее всего являлось своего рода предупреждением.
Возблагодарив небеса за то, что остался жив, Дима мысленно провел инвентаризацию своей наличности. Поскольку на данный момент у него не было подруги, которой периодически требовались бы цветы, конфеты и билеты в театр, его бюджет вполне мог выдержать поход в дорогой ресторан. Главное, чтобы место подходящее нашлось. В обычной ситуации он подождал бы тех, за кем вел слежку, где-нибудь снаружи. Но сегодня решил махнуть на все рукой и изменить правилам.
– Ну как, я молодец? – простодушно спросил дед, заглушив мотор.
Наступила тишина, которая показалась Диме странной. Возникло ощущение, что уши заткнули ватой.
– Молодец, – вяло согласился он и полез за бумажником.
– Мне денег не надо, – отмахнулся дед, вытирая пот со лба большим платком, который отчетливо пах луком. – Я бесплатно людей подвожу. За идею.
– За какую такую идею? – оторопел Дима.
– Я учусь машину водить. У меня права давно уже есть, лет тридцать. А автомобиля до сих пор не было. Только что купил – на кровные сбережения!
– Тогда действительно молодец.
Дима выбрался на улицу и глубоко вдохнул, заведя глаза к небу. Парочка наверняка уже изучила меню и сделала заказ официанту. Вероятно, там, в ресторане, таинственный Он снял каскетку и темные очки, и можно было надеяться разглядеть его как следует. Войдя внутрь, Дима притормозил, ожидая, пока к нему подойдет менеджер и предложит столик. Окинул взглядом зал. По закону подлости, его подопечные уселись так, что девушка оказалась лицом к публике, а ее спутник – спиной. Очки он снял, положив их на стол рядом с собой, а каскетку просто повернул козырьком назад, и это выглядело страшно подозрительным. Диме это не понравилось. В ресторане мужчина просто обязан снимать головной убор. Конечно, вряд ли ему сделают замечание, но все-таки это неспроста!
Жанна Гладышева сидела вольно, откинувшись назад, и гортанно смеялась, показывая завидно ровные зубы. Было невозможно поверить, что ей всего семнадцать. В ней чувствовалась хватка взрослой женщины, которая следует намеченной цели. Спутник то и дело брал ее за руку, целовал пальчики, и она принимала такие интимные знаки внимания как должное. «За девчонкой нужно было начинать следить года два назад, – подумал Дима. – Правда, и тогда успеха я бы не гарантировал. Держать такую штучку в узде – все равно что пытаться заставить кошку прыгать через скакалку».
Дима заказал минеральную воду и тарелку пасты с морепродуктами. На фотографии блюдо выглядело восхитительно. Позвонив в офис, он попросил Михеева пригнать к ресторану служебную машину. Благо ехать было недалеко. Михеев пообещал передать ключи через метрдотеля.
Дима бросил деланно-рассеянный взор в сторону Жанны Гладышевой и ее кавалера и вдруг услышал за спиной характерное покашливание. Подскочив на стуле, он обернулся и увидел деда, который живо взял соседний стул за спинку, с грохотом отодвинул его и уселся рядом.
– Здрасьте! – сердито сказал Дима. – Вы чего это пришли?
– Поесть захотел, – бесхитростно ответил дед.
Глаза у него оказались голубыми, как у врубелевского Пана.
– А почему именно тут? Вам что, других столиков мало?
– Дык… Меня пускать не хотели. Наверное, подумали, что у меня денег нет. Так я сказал, что я с вами!
– Молодец, – привычно похвалил Дима. – Находчивый, как Колобок.
– Смерть как хотелось посмотреть, что нынче в ресторанах делается. Меня сын никогда с собой в ресторан не берет. Говорит – я вести себя не умею. Хотя я обычно смирно сижу. Вот в кафе «Бабочка» мы с ним вместе ходили. Я чай пил и пирожное с кокосовым орехом ел. Вилкой. Официантка мне улыбалась, как сумасшедшая.
– Сегодня явно не мой день, – пробормотал Дима.
А потом неожиданно подумал, что, если дед пустится в пляс или подерется с официантом, тип в каскетке наверняка обернется, и тогда можно будет разглядеть его во всех подробностях.
– Слышь, Штирлиц, а что это такое – ризотто? – с любопытством спросил дед, обнюхав меню, словно блюда можно было выбирать по запаху.
– Это итальянский плов, – ответил Дима, стараясь не глазеть на Жанну Гладышеву слишком откровенно.
Хотя, пожалуй, ничего особенного в этом не было – она вела себя довольно раскованно, стреляла глазками по сторонам, а появлявшегося то и дело официанта игриво тянула за рукав форменной куртки. Многие мужчины обращали на нее самое пристальное внимание.
– То есть ризотто – это рисовая каша, – вынес вердикт дед. – Ну ее к черту. А себе ты что заказал?
– Пасту. То есть макароны, – покорно ответил Дима.
– Вот ты придумал – в ресторане макароны есть! Я судака хочу. С картошкой. Расписали так, что слюнки текут. Скажи, пусть мне его поскорее принесут. А я пока отлучусь ненадолго.
Рядом с ними сидел дядька в дорогом костюме и с брюхом, как у кита. Сопя, он просматривал меню, относясь к этому делу со всей серьезностью. Дед остановился возле его столика и доверительно сообщил:
– Соевый соус не заказывайте. Я однажды в столовой взял, потом плевался три дня. Гадость страшная!
Пока дядька переваривал это сообщение, дед гордо удалился. А Дима целиком сосредоточился на слежке. Ему хотелось понять, какие отношения связывают Жанну Гладышеву и ее спутника. Вдруг он обманулся, и девушка всего лишь глупо флиртует? Хорош он будет, если сделает доклад, основываясь исключительно на первом впечатлении!
Прошло минут двадцать. Уже принесли рыбу, а дед все не возвращался. Зато через некоторое время к Диме подошел бледный метрдотель и, наклонившись, тихо сказал:
– Там папаша ваш в туалете заперся.
– Какой папаша? А… Этот. Ну и что? – рассердился Дима. – Он в таком возрасте, когда можно сидеть в уборной, сколько вздумается.
– Мы бы не против. Только он там песни поет. И стучит чем-то. Подыгрывает себе, значит. Гости, которые к гардеробу подходят, смеются. А женщины пугаются. У нас приличное заведение. А еще он машину свою поставил на стоянку для инвалидов.
– Да ему лет сто! – воскликнул Дима. – Наверняка он инвалид. Кроме того, он больной на всю голову. Вы сразу не заметили?
– М-да? – задумчиво спросил метрдотель. – Значит, пусть лучше поет?
– Пусть.
– А мне что делать?
– Можете гордиться своей демократичностью.
Метрдотель посмотрел на него с сомнением, однако приставать перестал и вышел из зала. Жанна Гладышева тем временем пересела на другой стул, чтобы быть поближе к своему спутнику. И даже этот стул ухитрилась придвинуть к нему на непозволительно близкое расстояние. Закинула ногу на ногу, расхохоталась, прижалась щекой к плечу кавалера, словно призывая его к активным действиям. Кавалер немедленно воспользовался ситуацией. Его рука заскользила по ее спине, оказываясь то на талии девушки, то на ее обтянутом задике. Он целовал ее в шею и в плечо. Если бы речь действительно шла о младшей сестре друга, Дима обязательно подошел бы и выступил. Неизвестно, к чему бы это привело, зато было бы не так противно.
В этот момент вернулся дед – с веселым и незамутненным лицом. Увидев на овальной сковородочке судака с картошкой, он издал радостное восклицание и, как заправский гурман, засунул себе за воротник салфетку. А потом весело принялся за дело. Отпилив рыбе голову вилкой, он стал торопливо есть белое мясо, обсасывая косточки и складывая их горкой. Дима смотрел на него с гораздо большим удовольствием, чем на Жанну Гладышеву. Впрочем, представление длилось недолго. Через несколько минут входная дверь отворилась, и вошли два человека в черных костюмах с наушниками, прилаженными к голове. Окинув взглядом зал, они безошибочно определили цель и направились к их столику. Встали позади деда и, как по команде, сцепили перед собой руки в замочек.
![Станислав Лем - Насморк [= Аллергия] [Katar]](/uploads/posts/books/99033/99033.jpg)
