Светлана Алешина - Медвежья услуга
— Передавайте ей от нас привет, — попросила Лера. — Скажите, что мы тоже не верим в то, что случилось. Пусть она знает, что мы с ней в эти минуты.
— Спасибо, обязательно передам. До свидания. — Валерия Ильинична направилась к двери.
— Я вас провожу. — Казаринова вскочила со стула.
Когда Лера с заместителем Арутюновой удалились, Павлик прошелся по кабинету и сразу же обосновался в своем любимом кресле, которое освободилось после ухода гостьи. Он сел, закинув ногу на ногу, и спросил, переведя взгляд с Моршаковой на меня:
— А что это вы такие измученные? Что-то случилось, о чем я не знаю?
— Видимо, да, — кивнула Галина Сергеевна. — Ты не слышал, что произошло вчера вечером? Я имею в виду нашу последнюю героиню?
— Нет, ничего не слышал. — Павлик в недоумении принялся вертеть головой, глядя то на меня, то на Галину Сергеевну. — А что случилось?
В это время как раз вернулась Лера.
— Лера, расскажи-ка мне, что тут такое стряслось, что вы все сидите с такими лицами, как на похоронах?
— А ты не знаешь? — печально спросила девушка.
— Пока нет. И не узнаю, если вы так и будете загадочно молчать. Ну?
Лера изложила всю историю Павлику, теперь уже в более подробном пересказе. Не забыв упомянуть и о том, что сегодня утром нас вызывал к себе Кошелев и дал понять, что все мы висим на волоске: в любой момент нас могут вышвырнуть на улицу.
Павлик даже изменился в лице, после того как дослушал историю до конца.
— Мда-а, — задумчиво произнес он. — И что, вы думаете, что это не она?
— Мы уверены в этом, правда, Ирина Анатольевна?! — быстро и громко выкрикнула Лера. — Анжела не такая! Она не могла никого убить! Бред какой-то! Ее просто кто-то подставил.
— Кто?
— Да откуда мне знать? — обиженно надула губки Лера. — Но я точно знаю, что Анжела ни при чем.
— Но ее ведь взяли на месте преступления, — вставила Галина Сергеевна. — И нашей доблестной милиции, боюсь, совершенно наплевать, кто на самом деле убил этого… как его там… Арапова.
— Но ведь тогда получится, что осудят ни в чем не повинного человека, — с тихим ужасом в глазах произнесла Лера.
— Получится, — подлил масла в огонь Павел.
— Но ведь это нельзя так оставлять! — воскликнула Лера и посмотрела на меня. — Ирина Анатольевна!
— Совершенно с тобой согласна, Лерочка. Никто и не собирается этого так оставлять. — Мне уже пришла в голову одна мысль. — Я думаю, что нам нужно выяснить, кто же на самом деле убил этого Арапова.
— Каким образом? — Глаза Леры, и без того огромные и выразительные, стали еще больше. — Мы что, будем проводить собственное расследование?
— А почему бы и нет? — с энтузиазмом заявила Галина Сергеевна. — В самом деле. Ведь и наша репутация, я имею в виду репутацию передачи, тоже затронута. Кошелев рвет и мечет. А если начнутся какие-то выступления прессы, представляете, в каком он тогда будет состоянии? — Моршакова в ужасе подняла брови.
— Да, — согласилась я. — Поэтому считаю, что мы просто не можем сидеть сложа руки, когда честного человека, за что я могу поручиться, хотят упрятать за решетку. Если мы раскроем это убийство и найдем истинного виновника, мы одним выстрелом убьем двух зайцев — спасем Анжелу от необоснованного обвинения и спасем свою передачу, свой имидж. А то ведь теперь все будут думать, что наши героини — сплошь убийцы и преступницы.
— Совершенно с вами согласна, Ирина Анатольевна, — горячо поддержала меня Лера.
— Да, наверное, ты все же права, Ирина, — согласилась и Моршакова.
— Справедливо, — кивнул Павлик. — Надо найти истинного убийцу. Это ведь чертовски интересно.
— Какой ты глупый! — недовольно бросила Лера. — Дело вовсе не в том, что это интересно, просто надо восстановить доброе имя — и наше, и Анжелы Альбертовны. Вот в чем дело.
Звонок телефона оборвал нашу бурную дискуссию. Казаринова сняла трубку. Послушав немного, она перевела взгляд на меня, из чего я заключила, что просят именно меня. Положив трубку, Лера часто заморгала своими длинными ресницами:
— Это из милиции. Вас!
— Что хотели?
— Спросили, будет ли Ирина Анатольевна сегодня на работе. Хотели приехать поговорить.
— Вот только милиции нам тут и не хватало, — недовольно пробурчала Моршакова. — То-то Кошелев обрадуется, когда узнает, что за нас еще и правоохранительные органы взялись.
— А когда они явятся? — спросила я у Леры.
— Сказали, что скоро, попросили вас никуда не отлучаться. Хотят побеседовать с Ириной Анатольевной, — передразнила она милиционера.
— Ну что ж, мы все равно никуда уходить не собирались, так ведь? — Моршакова вопросительно посмотрела на меня. — Посидим подождем милицию, поприсутствуем, так сказать. — И Галина Сергеевна демонстративно уселась на стул, давая всем понять, что не сдвинется с места, пока не прибудут представители нашей доблестной милиции.
— Но про нас ничего не говорили, — повернулась к ней Лера.
— Неважно, все равно подождем их. Интересно же!..
* * *Раздался осторожный стук в дверь.
— Можно? — В наш кабинет заглянул мужчина в штатском.
— Можно, проходите, — пригласила я.
— Здравствуйте. — Мужчина прошел и остановил свой взгляд на мне. — Капитан Развалов. — Он предъявил удостоверение. — Кто тут у вас Лебедева?
— Я! Садитесь, пожалуйста!
— Я по делу Арутюновой, — с ходу начал капитан. — Она вчера была у вас на передаче?
— Да, у нас вчера на прямом эфире, — уточнила я.
— Анжела Арутюнова обвиняется в убийстве, — пояснил Развалов. — Скажите… э-э…
— Ирина Анатольевна, — подсказала я.
— Скажите, Ирина Анатольевна, не упоминала ли она при вас о какой-нибудь встрече?
— Да, она говорила, что собирается после передачи заехать куда-то по делу.
— А к кому и куда, не сообщила?
— Нет, просто сказала, что это деловая встреча, и все, — покачала я головой.
— В каком она была состоянии? Нервничала, волновалась?
— Нет. Анжела Альбертовна была совершенно спокойна, вела себя абсолютно нормально. Ничего такого я не заметила.
— Может, произошло что-то такое необычное, странное?
— Нет. Совершенно ничего подобного не произошло. Она вела себя естественно.
— Понятно, — хмыкнул Развалов. — А она не говорила с вами о делах на фирме? Может, до передачи или после нее? Или во время? Ведь были же какие-то вопросы, касающиеся ее работы?
— Вопросы, конечно, были, но Анжела говорила только в общих чертах. Ничего конкретного.
— Вот вам мой телефон. — Капитан чиркнул на обрывке бумаги несколько цифр. — Если вдруг что-то вспомните или появится какая-то важная информация, позвоните мне. — Он поднялся. — Вас вызовут для дачи показаний. — Развалов в упор посмотрел на меня.
— Вот моя визитка. — Я протянула ему карточку.
— До свидания, — буркнул капитан и покинул наше помещение.
— Всего доброго, — уже в спину сказала я ему.
Капитан ушел, оставив нас в еще большем смятении.
— Ну вот, там, похоже, все и так ясно, — констатировал Павлик. — Арутюнову уже обвинили. В ее виновности, судя по всему, нет никаких сомнений.
— Надо будет связаться с Валерией Ильиничной, — сказала я, — когда она поговорит с адвокатами.
— Да, конечно, — согласилась Галина Сергеевна. — У нее будут новые сведения. И тогда ты сможешь составить более полную картину происшествия.
— Я сейчас найду ее телефон, — оживилась Лера и принялась рыться в своем письменном столе. — Вот, — она положила на стол лист бумаги, — здесь телефоны Анжелы и ее заместителей.
* * *— Валерия Ильинична? Здравствуйте еще раз. Это Ирина Лебедева. Я хотела узнать, нет ли новостей от Анжелы Альбертовны?
— Да, добрый день, Ирина Анатольевна. Сейчас приехали адвокаты, они разговаривают с нашими сотрудниками.
— Вы узнали что-то новое?
— Пока не знаю. Я еще не встречалась с ними. А что?
— Вы знаете, я бы хотела помочь Анжеле Альбертовне. Понимаете, у нас тут такое дело… — Я замялась, не зная, как лучше объяснить.
— Случилось что-то еще? — обеспокоенно спросила Валерия Ильинична.
— Да нет, ничего особенного. Просто у нас в связи с этим происшествием возникли небольшие затруднения с передачей. Сами понимаете, пресса быстро разнесет, что героинями «Женского счастья» становятся вовсе не те люди, кому положено ими быть. У нас тоже могут возникнуть сложности из-за этого. Поэтому у меня, если можно так выразиться, есть свой личный интерес к этому делу. Во избежание нападок со стороны прессы мне хотелось бы самой доказать, что Анжела не виновна в преступлении, в котором ее обвиняют. Никто из наших сотрудников не верит в то, что она могла совершить такое… Мы целиком и полностью на ее стороне, — заверила я Валерию Ильиничну.
