Джадсон Филипс - По следу смеющегося маньяка
- Вам как обычно? - спросил бармен Эдди.
Это означало сухой мартини. Какой-то приятель помахал ему рукой, стоя около бильярда. Другой подошел выпить вместе с Питером и сказал, что ему не хватает его статей в еженедельнике. Ни один не взглянул на его ногу и не сделал ни единого замечания по этому поводу. Ему не пришло в голову, что его друзья могли быть подготовлены Лиз и доктором Томом Коннорсом. Он ничего не заподозрил и в том, что по странному совпадению он оказался у стойки бара наедине с Джеком Мерривитером, великолепным английским актером.
- Коннорс - настоящий гений, - небрежно обронил Мерривитер.
Питер почувствовал, как его щеки запылали.
- Не думаю, что найдется хоть дюжина человек, которые знают, что последние восемь лет я появляюсь на сцене только благодаря Коннорсу.
Питер удивленно воззрился на него:
- Вы?!
- Представьте, у меня, как и у вас, нет ноги ниже колена, - сказал Мерривитер.
- Но я помню, что пару лет назад видел вас танцующим в мюзикле!
- Неплохо было, верно? - улыбнулся Мерривитер. - А вчера на Уинджид-Фут я сделал восемьдесят два очка! Мне это помогло совершенствоваться в гольфе, потому что я мог поворачиваться только в одну сторону, так что я не экспериментировал. Вам повезло больше, чем мне на первых порах.
- Как так?
- Чтобы работать писателем, вам не нужна нога, - сказал Мерривитер. Да, вот так-то. - И он поставил на стойку опустевший стакан.
Днем Питер позвонил Фрэнку Девери, своему редактору, и сразу же получил срочное задание освещать визит маршала Тито в Организацию Объединенных Наций.
В тот же вечер около девяти в дверь позвонила Лиз. Том уехал в Балтимор консультировать какого-то пациента в клинике Джона Хопкинса. Питер с восторгом рассказал ей о проведенном им дне, не подозревая, что Лиз уже получила отчет от Мерривитера и Девери. Она понимала, что борьба почти выиграна. И впервые об этом же говорил и сам Питер.
- Я все время думаю, как сказать тебе об этом, Лиз. Не знаю, что случилось бы со мной, если бы не ты. Я не мог просить о помощи. Я никогда бы не попросил ее. Ты просто оказала мне ее. Иногда я удивляюсь, почему ты это сделала.
- Потому что люблю тебя, - тихо сказала она.
- Приятно это слышать, - сказал он, не воспринимая всерьез ее откровение.
- Не так уж много осталось, что я могу сделать для тебя, Питер, сказала она. - Только одно.
- Не могу себе представить, о чем ты, - сказал он. - Ты и так сделала слишком много.
- Я хотела бы, чтобы ты занялся со мной любовью, - сказала она.
Он изумленно уставился на нее, полагая, что неправильно ее расслышал.
- Люди думают, что женщина, если она счастлива в браке и имеет семью, автоматически не замечает других привлекательных мужчин. Это миф. Почему-то считается вполне нормальным, если женатый мужчина обращает внимание на красивых женщин, но всех возмущает, если замужняя женщина позволит себе увлечься кем-то другим. Но это происходит с ними, Питер. Ты можешь иметь меня сейчас или в любое время, когда захочешь.
У него пересохло в горле, а сердце гулко забилось о ребра. Он отчаянно желал ее, но у него отложилось в мозгу, что ни одна женщина теперь не захочет его, разве только из жалости или как результат сексуального извращения.
- Тебе не нужно говорить мне, что тебя беспокоит, - сказала Лиз. - Ты думаешь, я предлагаю себя, потому что жалею тебя. Нет, я просто хочу тебя, Питер.
Он подошел к ней - не сознавая, что совершенно забыл о том, что ему трудно передвигаться. Обнял Лиз и поцеловал. Это не был поцелуй брата или любовника.
- Ты самая прелестная женщина из всех, кого я знаю, - сказал он, мягко отстраняя ее. - Я отвечу "нет", но не потому, что не желаю тебя. А потому, что я хочу, чтобы ты и Том оставались со мной всю мою жизнь и чтобы я не испытывал вины. - Он улыбнулся ей. - Ты пыталась сказать мне, что эта сторона жизни не закрыта для меня, верно?
- Она не закрыта для тебя, Питер, и никогда не будет закрытой. Только ты должен сказать себе, что хочешь меня или любую другую женщину.
- Иди домой, милая моя Элизабет, - сказал он. - И когда выйдешь на улицу и станешь удаляться отсюда, помни одну вещь - я тоже тебя люблю.
Она подняла руку и коснулась его щеки прохладными пальцами.
- Наслаждайся жизнью, Питер, - сказала она.
Потом она ушла.
Глава 3
Меня зовут Джим Трэнтер. Я был вторым жильцом номера двести пять. Макс Лэндберг все рассказал мне о Питере Стайлсе, когда просил меня пожить с ним в одном номере. Я нисколько не возражал. В "Логове" вообще было принято помещать в одном номере разных людей. Мне было интересно встретиться с Питером. Я был знаком с его статьями, которые давно уже мне нравились.
В то время я работал младшим составителем объявлений в одном рекламном агентстве. Мое агентство занималось и рекламой отдыха в "Дарлбруке", поэтому меня направили сюда подготовить буклет на следующий сезон. Это было поистине приятным занятием, и я не очень торопился с работой, предпочитая учиться катанию с гор на лыжах.
В тот день около десяти вечера я находился у себя в номере, просматривая свои заметки, когда молодой Рич Лэндберг ввалился с сумкой Питера.
- Приехал ваш сосед, - сказал он, - и да поможет вам Бог!
Он ретировался, и чуть позже в комнату вошел, прихрамывая, Питер. Он выглядел поразительно мрачным.
- Я Питер Стайлс, - сказал он. - Полагаю, вам придется делить со мной номер.
Я встал из-за стола, за которым работал, и представился. Мне понравилось его крепкое рукопожатие.
- Рад видеть вас на борту, - сказал я. - Должен признаться, я всегда вам завидовал.
- Завидовали мне?! - Он удивленно поднял темные брови.
- Вашим литературным способностям, - пояснил я. - Сам-то я всего-навсего литературный поденщик.
- Благодарю, - сказал он, снял парку и шапку и повесил их в стенной шкаф. Затем посмотрел на меня и угрюмо усмехнулся. - Думаю, вас уже успели посвятить в мою историю.
Я не удержался и взглянул на его ногу:
- Вы здорово научились ею владеть.
Под паркой на нем оказался костюм из серой фланели. Он снял пиджак и повесил его на плечики в тот же шкаф. Затем сел на кровать и стал стаскивать с себя брюки.
- Можете взглянуть на протез и давайте покончим со всякой неловкостью на этот счет.
Культя его искалеченной ноги была укреплена во впадине пластмассового протеза. Она удерживалась на месте своего рода ременной упряжью, стянутой ниже и выше колена. Я пробормотал что-то насчет того, как здорово все это сделано.
Он вынул из своей сумки брюки и твидовый пиджак и надел их.
- Возвращение в "Дарлбрук" - это последний шаг в моей психологической реабилитации, - сказал он. - До сих пор я не очень-то справлялся с собой. Сейчас вдруг наорал на сына Лэндберга. Оказывается, мне все еще трудновато переносить шуточки насчет моего несчастья.
- Могу вас понять, - сказал я.
- Мне нужно извиниться перед мальчуганом, а потом я намерен крепко выпить. Не хотите пойти со мной?
- Меня устраивает любой предлог для выпивки, - сказал я.
Мы вышли из номера и спустились в вестибюль. Питер сразу направился к стойке, из-за которой молодой Лэндберг мрачно наблюдал за его приближением. Питер остановился у стойки и закурил, после чего мягко улыбнулся парню.
- Что-то я подзабыл, как тебя зовут, - сказал он.
- Ричард, - сказал юноша.
- Тебя называют Дик?
- Большинство называют меня Ричем... сэр.
- Я должен извиниться перед тобой, Рич. - Питер глубоко затянулся сигаретой. - Оттого, что мне приходится ковылять на этой проклятой искусственной ноге, я иногда становлюсь ворчливым идиотом. К тому же я здорово устал да еще чуть не поскользнулся и не рухнул в сугроб перед самым входом.
Могу сказать, что он заставлял себя говорить небрежно о своей ноге. Это было похоже на упражнение в самодисциплине.
- Мы можем с тобой забыть об этом инциденте и начать наше знакомство с чистого листа?
- Конечно! - с посветлевшим лицом сказал Рич. - Могу я что-нибудь сделать для вас, сэр?
- Можешь называть меня просто Питер. А твоя мать здесь? Я еще не поздоровался с ней.
- Сегодня она себя неважно чувствует, сэр... то есть, Питер. И ушла к себе сразу после обеда.
- Передай ей привет и скажи, что буду рад увидеться с ней завтра утром, - сказал Питер. - Ты участвуешь в завтрашнем соревновании по прыжкам с трамплина?
- Мне пока за ними не угнаться, - смущенно признался Рич. - Ведь сюда съехались лучшие спортсмены со всей страны.
- А я никогда и не был особенным специалистом по прыжкам, - сказал Питер. - Даже когда еще не обзавелся этим превосходным механизмом. - Он небрежно хлопнул себя по правому бедру. Затем обернулся ко мне: - Пойдем, Джим, посмотрим, можно ли пить виски в этом баре.
- Вы можете получить все, что пожелаете, Питер, - сказал с радостной улыбкой Рич, но я видел, что он все же был немного не в себе. - Пожалуй, я тоже должен извиниться перед вами. Я должен был сделать то, о чем вы просили.
