Марина Серова - Город семи королей
«Или место укромное», — машинально подумала я.
— …Ну вот. И среди всех этих вывесок была одна, где было написано «Адвокатская контора». Я сразу понял, что это контора Свинтицкого. Ведь Лана в это время как раз работала над статьей, а других адвокатов в материале нет.
— Адрес конторы вы мне сообщите?
— Конечно. Тихий переулок, 6. Это в самом центре, поворот с улицы Свердлова.
— Понятно. А фамилия чиновника?
— Да, вот насчет чиновника мне известна только фамилия. Правда, знаю еще, что он работает где-то в администрации. Фамилия его Яковлев. Это Лана по телефону говорила с кем-то, как раз по поводу статьи. Ну вот, я и услышал нечаянно.
— То есть должность этого чиновника вам неизвестна?
— К сожалению, нет.
— Что ж, для начала и фамилия — это тоже неплохо. Еще какие-то подробности статьи вы можете припомнить? Какие-нибудь случайно оброненные фразы, необычные высказывания?
— Нет, больше ничего.
— А вообще, в поведении Ланы в последнее время не было ничего необычного? Могла ли она догадываться, что на нее готовится покушение? Может быть, ей кто-то угрожал?
— Нет, совершенно ничего такого. Наоборот, я уже говорил вам, что она всегда относилась к этому чересчур уж легко. Прямых угроз не было, а чтобы лишний раз соблюсти осторожность — это ей и в голову не приходило. Если б знать…
Да, знал бы, где упасть, — соломки бы подстелил. Только вот поздновато задумался об этом уважаемый господин журналист.
Получив сведения относительно статьи Ланы, я посчитала, что наступил самый подходящий момент для обсуждения финансовой стороны дела. Учитывая не слишком блестящий интерьер квартиры Свиридова, а также то, что профессия его не предполагала получения сверхдоходов, я хотела было несколько снизить сумму своего обычного аванса, но он, не говоря лишних слов, просто достал из какого-то ящика тысячу долларов, по всей видимости, приготовленную заранее.
— Столько пойдет? — спросил Свиридов.
— Вполне.
Начало обнадежило меня. Оставалось только пожелать, чтобы и в дальнейшем все финансовые вопросы решались также коротко и ясно.
Предупредив Свиридова, что по ходу расследования могут возникнуть дополнительные расходы и записав номер его мобильника на случай экстренной связи, я попрощалась и отправилась восвояси.
* * *Приехав домой, я закурила сигарету и задумалась о том, каким же должен быть план моего нового расследования.
С одной стороны, все было достаточно просто, — в первую очередь необходимо отработать всех героев статьи и посмотреть, к чему это приведет. С кого начинать, тоже было ясно, — чиновник и адвокат. Именно эти две персоны были на данный момент известны мне если уж не во всех подробностях, то как минимум пофамильно. Кроме того, я знала место работы каждого из них, а это не так уж мало.
Да, относительно фигурантов статьи все было ясно. Но, раздумывая над этим делом, я поняла, что у меня слишком мало информации, касающейся самого убийства. Как именно оно произошло? Где именно? Имело ли оно какие-то характерные детали?
Все это были вопросы, на которые эмоциональное заявление диктора телевидения, увы, удовлетворительного ответа не давало. Чтобы иметь реальное представление о том, как произошло убийство, мне необходимо было взглянуть хоть одним глазком на труп, да и на месте преступления побывать. Помочь в этом могли только мои старые связи. Я подумала, что подполковник Кирьянов уже в курсе дела и не откажет в помощи старой боевой подруге, и набрала нужный номер. Вскоре в трубке прозвучало знакомое:
— Кирьянов, слушаю.
— Здравствуйте, Владимир Сергеевич, как ваше драгоценное здоровье?
— О, Танюша! Здравствуй, рад тебя слышать. Стряслось что-нибудь?
— Как все-таки плохо вы обо мне думаете, Владимир Сергеевич. Ну почему бы не предположить, что человек может позвонить старому другу просто для того, чтобы узнать, как у него дела, как самочувствие…
— Предположить, конечно, можно, да что-то… верится с трудом.
— И так всегда! Ну никаких ты, Киря, не хочешь видеть намерений во мне, кроме корыстных.
— А что ты хочешь? Вот сейчас, как ни напрягаю память, ни одного случая не могу припомнить, чтобы ты звонила просто так.
— Правда?
— Правда.
— Ну вот, видишь, какая я молодец, никогда по пустякам тебя не отвлекаю.
— Татьян, да я заранее знаю, что как ни поверни, — а все равно выйдет, что ты молодец. Ладно, говори, чего надо.
— А вот слышал, по телевизору в новостях передавали, что журналистку убили?
В телефонной трубке возникла пауза, и я поняла, что моя попытка пошутить оказалась неудачной и Киря обиделся.
— Ну, спасибо тебе, Татьяна, — наконец проговорил он, — спасибо на добром слове. Ты, значит, хочешь сказать, что я такие новости из телевизора узнаю… спасибо.
— Кирюша, да ты что, обиделся, что ли? — поспешила я загладить свою оплошность. — Да я же пошутила! Вот и разговаривай с тобой! Все время было у человека чувство юмора, и вдруг — на тебе!
— Да нет, что уж тут… я не обижаюсь, — пробубнил Киря.
Мне потребовалось еще долго уговаривать его, прежде чем я поняла, что мир восстановлен.
— Так вот, насчет журналистки, — вернулась я наконец к интересующей меня теме, — не поделишься знаниями?
— Что, клиент наклевывается?
— Вроде того.
— А конкретно, что тебя интересует?
— Ну, например, труп хотелось бы посмотреть, да и вообще… Узнать, что по этому поводу думают официальные органы.
— А сама-то ты что думаешь?
— Сама я, еще даже не начав расследование, ничего думать не могу, а вот клиенты мои, например, думают, что убийство связано с профессиональной деятельностью потерпевшей.
— В самом деле? Ну что ж, клиентов своих можешь поздравить — новости они смотрят очень внимательно, — поддел меня Киря. — А исходя из такой информации, и выводы делают… соответствующие.
— А ты думаешь, ее репортажи здесь ни при чем?
— Я думаю, что они здесь даже приблизительно ни при чем.
— А вот, например, последняя статья…
— Да, да, я в курсе, именно о ней и говорили в новостях.
— Ладно, хватит уже, злопамятный мой. Почему ты думаешь, что убийство не связано со статьей?
— Я тебе скажу так, у всех журналистов одна и та же профессиональная болезнь, каждый из них абсолютно уверен, что именно он и есть тот самый пуп земли, который всех так интересует. Это у них еще с перестроечных времен пошло, когда газетные репортажи и правда имели какое-то значение. Но времена давно переменились, и на то, что пишут в газетах, никто не обращает внимания. Все заранее уверены, что если материал обличающий, то это или черный PR, либо заказной репортаж. У нас уже был такой случай. Один тоже вот, не хуже этой Ланы, получил по полной программе, еле в реанимации откачали. И конечно, не успел очухаться, давай кричать: это все власти, мол, хотят отомстить за мою правду, ну и все такое, в этом духе. Мы начали копать, и правда поначалу подумали, что экзекуцию заказал один из таких не последних товарищей…
— Ну вот, я же говорю…
— Да ты до конца дослушай сначала, потом говори. Причина-то оказалась вовсе не в чересчур правдивых репортажах, а в том, что этот самый потерпевший состоял в любовниках у жены обвиняемого. Вот тебе и месть за правду.
— Хочешь сказать, что Лану заказала чья-нибудь ревнивая жена?
— Не исключено.
— Правда? Тогда отсюда, пожалуйста, поподробнее. — Похоже, у Кири имелась какая-то информация, недоступная широкой общественности.
— Ладно уж, расскажу тебе. Об этом ты из новостей не узнаешь.
Эта самая Лана, — продолжал Киря, видимо оценив мое смирение, — ничем не примечательная девушка из спального района. Происхождение у нее самое что ни на есть пролетарское и круг общения ограничивается вахтерами и продавцами. А между тем в своих репортажах она приводит информацию, касающуюся высших чиновников города, и информацию, как правило, достоверную. Откуда, ты думаешь, она могла ее получать?
— Я думаю, ты мне скажешь.
— Я-то сказать могу, но только по очень большому секрету.
— Ты мои принципы знаешь.
— Только на это и надеюсь. Информацию Лана получала от чиновника городской администрации Базеева Сергея Аверьяновича, для которого она являлась чем-то вроде общественного рупора, и не исключено, что по совместительству — любовницей. Через Лану Базеев доводил до сведения общественности то, что ему было нужно, ну и скорее всего не пренебрегал и некоторыми другими ее услугами. Известно, что самая крепкая любовь та, в основе которой лежит совместный бизнес.
— А что, у этой Ланы, у нее никого не было? — спросила я, вспомнив безутешного Аркадия. — Ну, в смысле, кроме этого чиновника.
— Кажется, кто-то был, но мне ли тебе объяснять, Танечка, что одно другому совершенно не мешает.
