Марина Серова - Экс-баловень судьбы
В любом случае вариант с выбрасыванием — вполне вероятный, его необходимо отработать. Нет ли здесь поблизости какой-нибудь импровизированной мусорной свалки, на которые так щедры наши города?
Я прошлась взад-вперед по переулку и неподалеку действительно заприметила некую малохудожественную пестроту, говорящую о том, что здесь жители Покровска складируют отходы своей жизнедеятельности. Пробежав глазами по неопрятному разноцветью, я обнаружила небольшую кучку набросанных друг на друга кусков толстых веток и досок, оторванных, скорее всего, от каких-то ящиков. Из одной доски торчал кривой гвоздь, на котором явственно виднелись бурые следы.
Ничего не поделаешь, придется бегать по свалке не только глазами. С трудом преодолевая брезгливость, я ступила в самую гущу антисанитарии и, сделав пару шагов, смогла дотянуться до необходимого мне вещественного доказательства.
Но здесь эксперимент уже не сошел мне с рук так удачно, как в безлюдном переулке. Когда я обернулась, увидела, что за моими манипуляциями внимательно наблюдает довольно симпатичный молодой мужчина, не мальчик, но и далеко еще не пенсионер, в общем — как раз то, что надо.
— Помочь? — немного иронично, но как-то совсем не обидно спросил он.
Увы — стоя посреди городской свалки, вооруженная доской с торчащим из нее кривым гвоздем, я была просто физически неспособна адекватно реагировать на заигрывания симпатичных мужчин.
— Справлюсь, — каким-то неестественно хриплым басом ответила я и поспешила ретироваться, чтобы не остаться в памяти человечества в виде фурии с доской наперевес.
* * *На обратном пути в Тарасов пробок уже не было, и я могла проанализировать свой небогатый улов.
Худо-бедно, а ответ на первый вопрос я получила: узнала, чем били профессора, и даже смогла заполучить одно из орудий. Образцы крови нужно будет еще сдать на анализ в лабораторию, но я была уверена, что и на трупе, и на листьях, и на гвозде — кровь одна и та же.
Поскольку использовались палки, можно сделать предположение, что нападавшие не очень надеялись на свои кулаки. Проще говоря, они были хлюпиками. Не совсем хлюпиками, но все-таки недостаточно физически развитыми, чтобы, нападая даже группой, обойтись без вспомогательных орудий. И уж конечно, они не были профессионалами. Какой же профессионал сложит все орудия преступления в наивную кучку на ближайшей свалке? Как хотите, а есть во всем этом что-то неуловимо детское.
Имеется и еще одна любопытная деталь. В переулке не было никаких ящиков, и ветки на деревьях все были целые, значит, палки и доски были откуда-то принесены, а это уже свидетельствует о некоторой преднамеренности и обдуманности. Весь вопрос в том: откуда именно принесены? Если бы я смогла узнать это, многое бы в этом темном деле прояснилось. Что характерно: куски веток не были свежесломанными. Они имели слегка заостренные окончания и были испачканы в земле, что явно свидетельствовало о каком-то их хозяйственном использовании. Эх, надо было и веточку одну прихватить для образца!
Хотя зачем? Как они выглядят, я и без того помню, а место, откуда они торчали до того, как стать орудием убийства, по их внешнему виду не определишь. Что мне, породы деревьев сличать? И потом, еще вовсе не факт, что место первоначального нахождения веток или досок имеет непосредственное отношение к личности преступника. Их могли взять откуда угодно.
Размышляя таким образом, я и не заметила, как доехала до дома. День уже заканчивался, я чувствовала усталость, но полученные результаты не удовлетворяли меня. Я почти не продвинулась ни на шаг в этом деле. Найденные мною немногочисленные улики не отвечают на вопросы, а наоборот, ставят новые.
Кире, что ли, позвонить? Может, что подскажет? По крайней мере, поможет узнать, что там выяснила милиция. Мне-то они вряд ли расскажут. Хотя поздновато уже… Позвоню наудачу, может, он еще на работе. Раньше он не особенно строго придерживался нормированного рабочего дня, занимаясь любимым делом. Да чему и удивляться, когда такой пример перед глазами, не преминула отметить я, мимоходом взглянув в зеркало.
Как я и ожидала, мой старинный приятель Владимир Сергеевич Кирьянов своим привычкам не изменил и в этот поздний час был еще на работе.
— Здравия желаю, товарищ подполковник!
— Танюша, ты?! Рад слышать. С чем пожаловала?
— Да вот, заскучала что-то, дай, думаю, позвоню другу старому, расспрошу о житье-бытье…
— Ой, что-то плохо верится мне в такое бескорыстие. Признавайся: проблемы возникли?
— Ах Кирюша, ах рыбка ты моя, ну ничего-то от тебя не скроешь! Не то чтобы проблемы, а так… нечто вроде дополнительной информации мне хотелось бы получить.
— Говори. Чем смогу — помогу.
— Ты вот с покровскими товарищами общаешься?
— Да как тебе сказать… Если по работе что-то возникает — тогда контактируем, но больше в официальном ключе. А в общем и целом особенной дружбы между нами нет. Скорее что-то вроде социалистического соревнования. А у тебя какие-то дела в Покровске?
— Дело-то официально как раз у покровских товарищей в ведении, а мне хотелось бы поподробнее узнать: о чем они там уже разведали, а о чем еще нет.
— Извини, Танюша, но в этом я тебе помочь не смогу. А если начну наводить справки, то могу даже навредить. Как-то у нас был один случай: понадобилась дополнительная информация по делу, и как раз из Покровска — один товарищ у нас там параллельно проходил. И дело-то пустяковое было, так они из него чуть ли не государственной важности тайну сделали. Закрытая информация — и все тут! Так что в Покровске ты уж сама. Если по Тарасову какие-то вопросы возникнут — ты знаешь, я всегда рад помочь.
— Кирюша, конечно, знаю. На нет и суда нет. Извини, что побеспокоила.
— Ну что ты, это ты меня извини… А что за дело-то?
— Да так, неважно…
— Ох, и все-то у тебя секреты, и все-то тайны!
— Да нет никаких тайн, просто…
— Просто! Это у нас, грешных, все просто, а тебя о чем ни спроси — одни загадки. Успехов тебе, звони, не забывай.
— До свидания, Кирюша.
Придется вам, Татьяна Александровна, справляться без посторонней помощи, своими силами.
Я сварила кофе, закурила и на сон грядущий решила подвести итог сегодняшнего не совсем удачного дня. Нужно было, наверное, позвонить своей клиентке, доложить о результатах, но результаты эти были не слишком богатыми, и звонить не хотелось. Однако не успела я об этом подумать, как клиентка позвонила сама.
— Здравствуйте, это Татьяна?
— Да, это я. Здравствуйте, Надежда Сергеевна.
— Можно мне узнать, как продвигается дело? Или, может быть, еще слишком мало времени прошло?
— Нет, вы вправе требовать у меня отчет в любое время, но результаты пока невелики. Мне удалось подтвердить причину наступления смерти, которую высказывали органы милиции: смерть в результате побоев. Кроме того, мне удалось найти предполагаемое орудие убийства. Для окончательного подтверждения требуется экспертиза, но, думаю, ее результаты будут положительными. Однако в связи с особым характером этого дела мне пока не удалось найти какие-либо улики, указывающие более конкретное направление, в котором необходимо работать. Завтра я собираюсь встретиться с господином Залесским. Возможно, в результате беседы с ним мне удастся получить дополнительную информацию.
— А что это за особый характер дела?
— Велика вероятность того, что это действительно была хулиганская выходка подростков и на месте вашего мужа мог оказаться любой другой человек. То есть, возможно, в этом преступлении отсутствует мотив. Если это действительно так, вероятность нахождения преступников очень низка.
— Но… но… вы ведь не откажетесь от дела?
Голос ее звучал испуганно и неуверенно, и мне стало казаться, что сейчас она снова разрыдается. Эх, мадам, знали бы вы, что для меня означает отказаться от дела, — не волновались бы так! Расписаться в собственной несостоятельности… и после этого выбросить лицензию да на деревню к дедушке — кур разводить. Но всего этого я своей клиентке говорить не стала, а просто попыталась ее успокоить и убедить в том, что бояться ей нечего.
— Не стоит так волноваться, Надежда Сергеевна. Если уж я берусь за дело, то иду до конца. Проблема может быть лишь в том, что это потребует больше времени и… обойдется вам дороже.
— О! Нет-нет — о деньгах даже не беспокойтесь! Тратьте, сколько вам нужно! И время… я понимаю… ну что ж, придется подождать. Главное — найдите их! Ведь согласитесь, если человека убивают за какой-то нехороший поступок, тут хотя и с натяжкой, но можно найти оправдание. А когда так просто, ни за что… лишить человека жизни… Нет, они должны понести наказание, непременно! Ведь вы согласны со мной?
— Разумеется. Уверяю вас, я сделаю все, чтобы найти преступников.
