Джеймс Чейз - С/С том 29. Никто ничего не заподозрит. Спокойной ночи. Игра в гольф
— Я подумаю над вашим предложением. У нас прекрасное экскурсионное бюро в Майами. Кроме того, если меня не будет пять дней, некому будет следить за выполнением ваших же инструкций.
— Пока вы не вернетесь, новый заявок от нас не поступит.
Я начал сдаваться.
— Я подумаю, — сказал я опять и покинул комнату.
Вернувшись в бюро, я застал там Билла Олсона. Он и Сью занимались с каким-то клиентом. Не желая отвлекать его, я приветствовал его взмахом руки и прошел к себе в кабинет. Позвонив Мессингэму, я рассказал ему о предложении Дайера.
— Если он снимет заявки на время вашего отъезда, Бэрдн, то я думаю, что вы можете отправиться в Сан Сальвадор. Немного встряхнетесь от перемены обстановки.
— Но там я ничего не знаю и совершено непригоден на роль гида.
— Это не страшно. Свяжитесь по телексу с нашим агентством в Сан Сальвадоре. Они вам приготовят экскурсионные проспекты, карты с маршрутами, подберут шофера-гида. Если вы примете приглашение, то Видаль не будет возражать против латиноамериканца.
Я связался по телексу с Сан Сальвадором. Представитель нашего агентства заверил меня, что к нашему приезду все будет подготовлено. Будет также и шофер-гид…
Я освободился только около 18.00 и смог наконец впервые поговорить с Олсоном.
— Рад снова видеть тебя, Клей! — сказал он. — Ведь мы не виделись шесть лет.
— Около того. Где ты остановился, Билл?
— Твоя Сью — просто золото. Она уже сняла для меня квартиру на Бискай Авеню.
— Это же недалеко от нас. Пойдем ко мне, я хочу познакомить тебя с Родой, моей женой.
— Отлично, только вот закончу пару мелких дел.
Рода всегда оживлялась, когда к нам кто-нибудь приходил. Она и Билл быстро нашли общий язык, а я отправился приготовить коктейли. Олсон был приятно удивлен внешностью Роды, а также ее элегантным костюмом. Видел бы он ее в конце недели, когда ока растрепанная и без косметики слонялась по квартире в грязных джинсах и засаленном свитере. Интересно, что бы он тогда сказал.
Когда я разливал коктейль по бокалам, Олсон вдруг сказал:
— Ты когда-нибудь встречал Валерию после ее ухода?
От неожиданности я даже пролил немного жидкости. Рода заметно насторожилась.
— Кто эта Валерия?
— А разве Клей никогда вам не рассказывал о Валерии Дарт?
— Он никогда ни о чем не рассказывает. Так кто же она все-таки?
— Ты просто никогда не слушаешь, о чем я рассказываю.
— О ней, во всяком случае, ты ничего не говорил!
Теперь в ее голосе зазвенел металл.
— Она была моей секретаршей, когда я служил в Стэтлер Хилтоне еще до твоего приезда, — ответил я, стараясь унять дрожь в голосе. — Твое здоровье, Билл!
Мы выпили, и Олсон произнес:
— И каким секретарем она была! Лучше ее я никого и никогда не встречал. Она обладала массой достоинств.
Рода начала явно нервничать. Она не терпела, когда в ее присутствии хвалили женщин. Глядя прямо мне в глаза, она вдруг выпалила:
— Держу пари, что ты был влюблен в нее. Под внешней деловитостью ты всегда скрывал свое второе «я».
Я отошел к окну и посмотрел на канал. Женское чутье не изменило Роде. Я никогда не переставал любить Вал.
— Честно говоря, я даже не понимаю, почему Клей женился на мне, — продолжала Рода. — Во мне как раз ист тех деловых качеств, о которых вы упомянули. Он укоряет меня этим целыми днями. — Олсону стало даже неловко, а Рода между тем не унималась. — Да, я не люблю готовить, делать уборку и прочую работу по квартире. Для этого всегда можно нанять женщину. Жене, которую любишь, заниматься этим не обязательно.
Олсон решил переменить тему разговора.
— Сью рассказала мне об этом Видале. Тяжелое бремя ты взвалил себе на плечи, Клей.
— Да, кстати, — вставил я, — тебе, дорогая, придется на шесть дней стать соломенной вдовой.
— Что это значит?
Я рассказал ей о поездке в Сан Сальвадор.
— А как же я? — В ее голосе послышалось раздражение. — Как я буду добираться на работу и обратно?
— Рядом автобусная остановка.
— Остановка. Кому нужны эти вонючие автобусы?
— Я буду рад заезжать за вами, миссис Бэрдн, — сказал Олсон.
Она очаровательно улыбнулась ему.
— Спасибо, Билл. Можно я буду вас так называть? А вы меня зовите просто Рода.
— Отлично.
— Итак, ты надумал потаскаться с этими Видалями. Надеешься, что его жена затащит тебя к себе в постель?
Я никогда не срывался, но на этот раз едва сдержался.
— Прекрати нести чушь, Рода. Это моя работа.
Попав в такую семейную перепалку, Олсон совсем растерялся. Рода встала и ушла, хлопнув дверью спальни.
— Эх, женщины! — выдавил я.
— Да, — промолвил он.
Явно нужна была разрядка. Олсон нашелся первым:
— А у тебя здесь совсем неплохо. — Он вышел на балкон. — Чудесный вид. Послушай, этот Видаль очень загадочная личность. Видно, набит деньгами по уши. Мне приходилось иметь с ним дело лет пять тому назад. Он тогда только начинал и, конечно, не ворочал такими деньгами.
— Значит, ты встречался с ним раньше. Мне это удовольствие предстоит во вторник. Что он за человек?
— Довольно странный и таинственный субъект. Почти карлик, ниже пяти футов и, как все невысокие люди, пытается возместить этот недостаток повышенной активностью, я бы даже сказал — агрессивностью. Носит усы, но совершенно лысый. Сам же как заведенный мотор: пробивной, напорист, говорит быстро, при этом все время в движении, сопровождаемом энергичной жестикуляцией рук, глаза как у гипнотизера.
Из спальни вышла Рода. Вид у нее был угрюмый.
— Пора бы чего-нибудь и поесть, — проговорила она, направляясь на кухню.
Мы с Олсоном не возражали и, улыбнувшись, последовали за ней.
* * *Следующие четыре дня прошли в приготовлениях, сдаче дел Олсону, в нудных телефонных переговорах с Дайером, который без конца звонил и улаживал различные мелочи. Раздражение Роды возрастало. Валерия не сходила у нее с языка. Пудрясь перед зеркалом, она ехидно замечала, что хочет быть такой же красивой. Когда мне приходилось по какому-нибудь поводу ждать ее, она язвила, что Вал с ее аккуратностью и пунктуальностью никогда бы себе этого не позволила. Меня это жгло словно каленым железом, но я сдерживался, пропуская мимо ушей ее уколы. Я уже с нетерпением ожидал того момента, когда в течение шести дней буду отдыхать от ее нападок. Может быть, за это время она успокоится.
Вечером, накануне моего отъезда, развалившись в кресле и закурив сигарету, Рода вдруг сказала:
— Давай на прощанье выпьем, Клей.
Я приготовил напитки и сел за стол.
— Скажи мне, дорогой, эта Вал была твоей любовницей?
От неожиданности у меня так дрогнула рука, что несколько кубиков льда выплеснулись из бокала на ковер. Рода довольно хихикнула.
— Какой ты неуклюжий.
Мне понадобилось около минуты, чтобы прийти в себя. Тем временем Рода повторила свой вопрос.
— Послушай, Рода! — наконец сказал я. — С меня довольно, поняла? Чтобы больше этого имени ты не упоминала!
Она пригубила из бокала, не отрывая от меня взгляда.
— Да, она для тебя немало значила. Ты и сейчас еще влюблен в нее. Ты даже этого не отрицаешь.
— Перестань. Не о чем больше говорить. Кончай пить и пошли спать.
— Ничего, за эти пять дней эта миссис Видаль излечит тебя от этого чувства.
Я вышел из-за стола и направился в спальню. Я был так взбешен, что готов был избить ее. Она, по-видимому, почувствовала, что зашла слишком далеко. И потому, когда я вернулся из ванной комнаты, то застал ее лежащей в кровати с мирным видом.
— Я шутила, Клей. Неужели ты шуток не понимаешь?
— К черту твои шутки! — зло воскликнул я.
— Можешь сам идти к черту! — сказала она и, повернувшись ко мне спиной, выключила свет.
Глава 3
В аэропорту Эл Лапанго меня встретил крепкий смуглолицый индеец, который назвался Роберто Ривера. Ему было лет сорок пять, и мне сразу же не понравилась его улыбка с хитрецой.
— Добро пожаловать, сеньор Бэрдн, — сказал он, пожав мне руку и приподняв сомбреро. — Все в порядке. Я уже встретил сеньора Видаль с супругой. Они в отеле. Вы сразу поедете в отель?
— Да, пожалуйста. Это далеко?
— Совсем недалеко.
Он подвел меня к запыленному черному «мерседесу», открыл боковую дверцу к вновь приподнял шляпу. После палящего солнца приятно было очутиться в прохладном салоне. Кондиционер работал отлично.
— Извините, сеньор Бэрдн, я неважно говорю по-английски. Американский диалект проще.
Я сказал, что прекрасно понимаю его.
Мы ехали по пыльной дороге. Повсюду попадались крестьяне, которые несли большие металлические жбаны на голове и на плечах.
— Что они несут? — спросил я.
