А Мейсон - Узник опала
Я была ошарашена, и мое лицо, несомненно, это отразило, так как Дайана быстро добавила: "Ты удивлена, но ты его не знаешь. Он просто чудо!"
"Но ты уверена, что...- сбивчиво запротестовала я.- Ведь ты богата, а он... К тому же у него уже есть подруга, не так ли?"
Я была не слишком тактична, но была так ошеломлена, что не смогла придумать более подобающую фразу. Однако Дайана нисколько не обиделась и спокойно восприняла мой протест.
"Я знаю, о чем ты,- отозвалась она.- Робин проводит много времени с Эвелин Девениш. Но он любит меня.- Я чувствовала, что ее уверенность нельзя поколебать никакими доказательствами.- С тех пор как ты приехала, Джойс, он и к тебе проявляет внимание. Но это всего лишь уловка, чтобы никто не догадался о наших планах".
"И когда же вы собираетесь пожениться?" - спросила я.
"В будущем месяце,- ответила Дайана, и на ее лице появилось странное выражение - наполовину гордости, наполовину страха.- Я не могу всего тебе рассказать. Но мы избраны - он, я и еще несколько человек. Это страшная тайна. Сначала я боялась - возможно, и сейчас побаиваюсь. Но назад ходу нет. Речь идет о вере - те, кто ее не разделяет, могут изгнать нас и забросать камнями. Но таких, как мы, много - не только здесь, но и в Париже, в Италии. В конце концов, тех, кто прав, всегда...- она с трудом подобрала нужное слово,- карают, верно? Эта древнейшая вера в мире - она проповедует страсть вместо самоотречения, и для тех, кто ее придерживается, мир становится теплым и ярким, а не серым и холодным".
Дайана говорила тихим, хриплым от избытка эмоций голосом, ее лицо дрожало, грудь бурно вздымалась, словно после состязания в беге, а руки вцепились в платье. В уютной гостиной с окнами, выходящими в сад, за которым поблескивала река, рядом с библиотекой, где звучала пластинка с незамысловатым фокстротом, передо мной сидела фанатичка, охваченная экстазом. Внезапно она прижала руки к глазам и разразилась слезами.
"Я боюсь... боюсь..." - вскрикнула Дайана голосом, полным безнадежного отчаяния, и выбежала из комнаты, прежде чем я успела произнести хоть слово.
У меня появился проблеск надежды. Де Мирандоль и Эвелин Девениш вполне искренне поклонялись дьяволу. Я хорошо знала, что этот культ существует не только в мире джунглей, но и в мире гостиных. Невротичка Эвелин и разочарованный дегенерат де Мирандоль были предназначены для него. Но Робин Уэбстер - другое дело. Он был всего лишь хитрым манипулятором, который пользовался этим культом в своих целях. Конечно, он мог жениться на Дайане Тэсборо, но ему была нужна не жена, а крепостная. Считая его верховным жрецом Сатаны, она стала податливой, как глина в руках скульптора. Единственная надежда сокрушить его планы заключалась для меня во внезапных слезах Дайаны и словах, которые за ними последовали. Она боялась следовательно, ее можно было спасти. Но как? Я все еще думала над этим, когда дверь в коридор открылась и вошла Эвелин Девениш. Лицо ее было бледным и напряженным.
"Я встретила Дайану в слезах возле этой комнаты. Что вы ей сказали?" осведомилась она.
"Занимайтесь собственными делами",- ответила я.
"Именно это я и собираюсь делать".- Эвелин бросила на меня странный взгляд и вышла на террасу.
Джойс заказала еще кофе и, только выпив его и закурив сигарету, смогла продолжить рассказ.
Глава 27
Вдохновение, пробужденное маской
Но Ано остановил ее:
- Давайте сначала кое-что проясним. У меня есть вопросы.
- Да?- Джойс склонилась вперед, слегка нахмурившись.
Она сознавала, что ее история вызывает немало вопросов, на которые нелегко ответить. Например, почему некоторые мужчины, вызывающие отвращение у представителей своего пола, пробуждают слепую любовь в женщинах? Почему идолопоклонство и ложные боги существуют вечно? Почему добро отвергают ради зла? Джойс не могла этого объяснить. Но Ано не стал озадачивать ее столь сложными проблемами.
- Когда вы впервые оказались на террасе Шато-Сювлак, то увидели там де Мирандоля и мадам Девениш?
- Да.
- И они... э-э... просветили вас насквозь?
- Да.
- И в тот же вечер Робин Уэбстер сразу "положил на вас глаз"?
Джойс покраснела.
- Боюсь, что да,- робко отозвалась она.
- Я не хочу вас расстраивать,- виновато сказал Ано.- Просто мне нужно упорядочить факты. А теперь, как говорит мистер Рикардо, пожалуйста, продолжайте.
Но мистер Рикардо протестующе возвысил голос:
- Безусловно, Джойс, вы не должны позволять ему вас расстраивать. Ано упорядочил все факты давным-давно. Ему нужно упорядочить идиомы, и могу вам обещать, что он будет ими пользоваться в самых неподходящих случаях.
Ано снисходительно махнул рукой.
- Ну-ну, такие фразы весьма удобны для употребления. Пожалуйста, продолжайте, мадемуазель Уиппл!
Джойс возобновила повествование. Теперь ее проблема заключалась в том, как спасти Дайану против ее желания, как разогнать эту нечестивую шайку, заставив ее членов прятать свои лица и имена где-нибудь на задворках мира, и как сделать это, не навлекая на Дайану позор и бесчестье.
- Всю ночь я металась на кровати, но к утру так ничего и не придумала. Но я приняла одно решение. Мне следует точно знать, что произойдет в будущую среду в доме мосье де Мирандоля. Я должна точно представлять себе все подробности церемонии, дабы никто не усомнился, что я говорю правду. Иными словами, я должна присутствовать в доме виконта во время ритуала и точно выяснить, кто из Шато-Сювлак участвует в этих ужасных оргиях. Конечно, я сознавала, что мой план очень опасен - я имею в виду, опасен для меня. Но мне казалось, что, обзаведясь неопровержимыми доказательствами, я смогу, уже находясь в безопасности, заставить их согласиться на мои условия под угрозой разоблачения. О, я понимаю, что это не слишком смелый замысел, но мне было нужно спасти Дайану, не причинив ей вреда.
- Мадемуазель,- мягко произнес Ано,- лично я могу только позавидовать вашей "трусости".
Джойс с благодарностью улыбнулась.
- Вы так добры, что я готова составить для вас длинный список американских идиом, какие только смогу вспомнить.- Она вернулась к своей истории: - Я думала, что смогу заполучить доказательства. Днем раньше мы приходили в Шато-Мирандоль, пили там чай и осматривали библиотеку. Мы шли по дороге мимо фермерских построек и вверх на холм, войдя на территорию Шато-Мирандоль через маленькую калитку в высокой ограде. Это был самый удобный путь из Шато-Сювлак, и я не сомневалась, что в будущую среду им воспользуются снова. Как вам известно, я подружилась с профессором Бруэром. Во время войны он служил в одном из подразделений разведки и среди многих других историй рассказывал мне следующую. Незадолго до восстания в Ирландии немцы с помощью их субмарин вошли в контакт с ирландскими лидерами на западном побережье. Было необходимо установить личности этих лидеров. Подозревали, что они встречаются в пустом доме на уединенной скале. Но во время встреч принимались такие меры предосторожности, что ни у какого рейда не было ни малейшего шанса на успех. Поблизости не обнаружили бы ни души. Поэтому профессор Бруэр создал лак с примесью горчичного газа, не причиняющий при контакте никаких неприятностей в течение часа, а потом на руке появляется язва, которую никакими средствами нельзя залечить ранее чем через шесть недель. Профессора на траулере доставили к западному побережью и высадили ночью у подножья скалы. Он вскарабкался наверх и нанес свой лак на маленькую калитку, ведущую к входной двери. Властям оставалось только ждать, пока у кого-нибудь не появится незаживающая язва на руке. Я вспомнила эту историю бессонной ночью и утром написала ему в Лидс, попросив прислать мне лак и объяснив, зачем он мне нужен.
Мой следующий шаг был сопряжен с большими трудностями. В ответ на жалобу мосье де Мирандоля, что церемонии в его доме получили слишком широкую огласку, Эвелин упомянула, что на них приходят замаскированными. Мои знания об оккультизме заверили меня, что так оно и есть. Но меня интересовало, довольствуются ли они маской на лице или прибегают к более полной маскировке. Я надеялась на последнее. Подобное святотатство должно происходить поздно ночью, когда все вокруг уже спят. Участники собираются тайно, и мне будет так же легко, как и любому из них, прокрасться вниз по лестнице, выскользнуть через стеклянные двери Шато-Сювлак и подняться на холм в Шато-Мирандоль, а там наблюдать за происходящим, имитируя действия остальных и не привлекая их внимания. Но мне предстояло провести в Сювлаке две недели. Будет ли достаточно маски, чтобы меня никто не узнал? Особенно Робин Уэбстер - их священник, от чьих алчных взглядов меня бросало в жар и холод. Может быть, воспользоваться домино? Несомненно, я могла бы без труда раздобыть его и маску в Бордо.
Как вы знаете, моя спальня находилась над спальней Дайаны. Меня поместили туда по настоянию Эвелин Девениш, чтобы "убрать с пути" через две недели в среду. Но к моей двери вела спиральная лестница, которая начиналась в коридоре первого этажа возле двери Дайаны. Мне нужно было только дождаться момента, когда Дайана выйдет из комнаты, проскользнуть туда и постараться выяснить, что она собирается надеть. В случае ее неожиданного возвращения я легко могла бы скрыться в своей комнате.
