Константин Кульчицкий - Заказ
– И потом, – рассудительно добавила мама, – где же он у нас жить будет? В квартире на восьмом этаже? Да он и в лифт не поместится…
Мальчик пребывал в том возрасте, когда по-прежнему жгуче хочется верить в сказки, но постепенно приходит и понимание несбыточности чудес.
– Я тебе книжку про лошадок куплю, – сказала мама. – Будешь картинки смотреть.
Малыш вздохнул глубоко и грустно, но с пониманием. А потом долго смотрел в заднее стекло на коня, оставшегося стоять посреди дороги. Смотрел и махал ему на прощание….
Машина тронулась, стрельнув рыхлым песком из-под задних колёс. Исчезла за поворотом…
Конь не побежал за ней. Лишь стоял и смотрел, пока она не скрылась из глаз.
А потом стих вдалеке рокот мотора, и он опять остался один… Совсем один…
«Ну куда он мог запропаститься?..»
Большой спортивный дворец – далеко не дикие джунгли и не бандитская вотчина, но Аня встревожилась не на шутку. Она слишком хорошо знала Сергея. И нутром чувствовала, что его внезапное исчезновение ничего хорошего не сулило.
Денники, видимые сквозь стеклянную стену, навели её на определённые мысли, и девушка собралась уже устремиться докуда пропустят… когда Сергей наконец-то появился в глубине коридора, уводившего, кстати, именно в ту сторону. У Ани отлегло от сердца, хотя вид Сергея подтверждал все её опасения. Взъерошенный, расстроенный, взмокший… Ясно, что не в ресторан за мороженым возвращался.
Она крепко взяла его за руку:
– А я уж решила, что тебя по голове стукнули и там же в деннике закопали….
Сергей криво усмехнулся:
– Почти…
– Сейчас прыгать начнут, – заспешила Аня. – Пошли!
Они с трудом протиснулись мимо всадника на большущей гнедой лошади, мимо людей, толпившихся в узком проходе перед выходом на боевое поле, – и поднялись по лестнице на трибуну.
Над главной спортивной ареной висел гул множества голосов: истомлённые ожиданием болельщики волновались не меньше участников. Тихая музыка ненавязчиво струилась со всех сторон одновременно. Главную арену заливал мягкий свет. Он шёл из-под самого купола и оставлял трибуны в лёгкой тени. На самом поле можно было различить каждую песчинку, каждую частицу опилок, и при всём том свет не мешал, не резал глаза.
– Ух ты! – позавидовала Аня. – Вот это препятствия! – И размечталась: – Я у себя тоже такие построю, чтобы иностранцы с катушек валились. У меня и художники знакомые есть…
– Это не они тебе по квартирному дизайну советы дают?.. – невинно поинтересовался Сергей и тут же получил локтем под рёбра. Настроение понемногу начало возвращаться.
Препятствия действительно были произведениями искусства. Им хотелось аплодировать, как в театре иной раз аплодируют мастерски сработанной декорации. В самом начале маршрута красовалась огромная подкова, поставленная «на попа» и отливавшая матовым серебром: стилизованная эмблема соревнований. Другое препятствие стерегли два крылатых грифона, ни дать ни взять удравшие для такого случая со знаменитого мостика. Третье щетинилось позолоченными копьями решётки Летнего сада…
На трибуны тоже стоило посмотреть. Поделенные на разноцветные сектора – «каждый охотник желает знать…» – они приглушённой радугой обнимали арену, подчёркивая атмосферу красочного, весёлого праздника.
Пять минут подышать этим воздухом, и поймёшь, что будет всё хорошо, что на самом-то деле на свете не так уж и много мерзавцев, да и есть ли им вообще место здесь, в этом царстве благородного азарта, мужества и красоты?..
– Так ты куда подевался? – оглядевшись и успокоившись, Аня решила учинить Сергею подробный допрос. – Сказал подождёшь, а самого след простыл. Я уж чуть было к омоновцам и в оргкомитет не рванула, думаю, хоть по радио объявить…
– Ты знаешь, Анютка… чёрт меня дёрнул… – нехотя начал Сергей. – Я, кажется, по-крупному влип…
– Вот и оставляй вас, мужиков, без присмотра… Так что всё же случилось?
Ответить Сергей не успел. Грозовыми басами раскатились аккорды музыкальной заставки, и раздалось долгожданное:
– Начинаем наши традиционные соревнования по преодолению препятствий на призы «Серебряной подковы». Сегодня в программе…
Голос комментатора тоже звучал более чем торжественно.
У Сергея, только-только воспрянувшего было духом, от всей этой торжественности снова оборвалось сердце. А может, просто накатил «отходняк» после пережитого напряжения. Серёжа ссутулился на ярком пластиковом сиденье, уставившись в пол…
– Может, всё же расскажешь? – Аня заметила его состояние и прижалась губами к самому уху, силясь пробиться сквозь огромный комментаторский голос. – Куда влип-то?
– Да на шведа чёртова напоролся. – Сергей пытался говорить шёпотом, но приходилось почти кричать. – Смотрю, на конюшне нет никого… Сдуру и полез к Заказу в денник – зубы смотреть. А там этот…
Информация из мощных динамиков между тем лилась непрерывным потоком:
– Призовой фонд сегодняшнего состязания – три тысячи долларов. В манеж приглашается первый участник соревнований…
– Ну и дурак, – в сердцах обругала Аня Сергея, и тот только кивнул: критика была заслуженная. – Говорили, говорили об осторожности, а сам, как танк, напролом!.. Ну и что теперь?..
Тем временем на поле под приветственные аплодисменты выехал тот самый всадник на гнедой лошади. Не спеша разобрал повод, тщательно оглядел все препятствия, в последний раз мысленно «прокатывая» маршрут… и решительно поднял гнедого в галоп.
Первому всегда труднее других.
– А что теперь… Приедет этот, как его, Панаморев, вот и посоветуемся с ним… Ладно, давай смотреть…
– На старт приглашается Ханц-Петер Конле, команда Германии, – с прежней торжественностью провозгласил комментатор. – Спортсмен выступает на лошади ганноверской породы восемьдесят шестого года рождения по кличке «Дом-шлатц»…
Другой голос тут же продублировал сообщение по-английски.
Ханц-Петер Конле остановил лошадь. Снял каску, поклонился судьям и зрителям…
Прозвучал сигнал колокола – можно стартовать!
Всадник вернул жокейку на голову. Тщательно поправил ремешок на подбородке. Разобрал повод… В самый последний раз окинул взглядом всё поле и поднял Домшлатца в галоп. Сделал пару темпов спокойно, потом двинул лошадь вперёд. Ещё несколько темпов… Стоп! Немец неожиданно остановил и осадил лошадь назад – видно, что-то не понравилось в управлении. Снова галоп… Порядок? Порядок! Ханц-Петер бросил взгляд на первое препятствие и направился к линии старта.
Резкий удар колокола – старт дан!
Три темпа, три мощных скачка – и гнедой взмыл над первым препятствием… Чисто! Чуть наклонившись вперёд, собирая коня в повороте перед следующим барьером, всадник слегка придержал, а потом, уже в зоне препятствия, вновь чуть отпустил повод… и Домшлатц элегантно и мощно перелетел на ту сторону! Чисто!..
Трибуны захлопали. Перед стартами комментатор специально просил зрителей воздерживаться от аплодисментов, пока всадник находится на маршруте, но мыслимо ли устоять?..
По счастью, Домшлатц никак не отреагировал на одобрительный шум: полное сосредоточение, в котором он пребывал, не позволяло отвлекаться на посторонние звуки. Человек и лошадь одинаково тщательно готовились преодолевать тройную систему, оформленную в виде трёх знаменитых петербургских мостов. Им предстояли три очень трудных и совершенно разных прыжка, но они справились, словно на одном дыхании пролетев над всеми мостами…
Зал снова зааплодировал. Напор и темперамент этой пары явно импонировали зрителям.
Но до конца маршрута было ещё далеко. Снова поворот, а за ним параллельные брусья. Только приземлишься – и тут же опять поворот и сразу «чухонец»…
Безукоризненно одолев параллельные брусья, Конле на единственный миг зазевался, не удержал могучего Домшлатца… и проскочил поворот. В результате пришлось «темпить» коня – галопировать чуть не на месте, чтобы подойти к препятствию под нужным углом. Места для разгона практически не оставалось, казалось, прыжок сделался невозможен…
Зрители перестали дышать, Аня вцепилась в руку Сергея, её ноги под сиденьем не стояли на месте, «помогая» Ханцу-Петеру и коню…
Но умница Домшлатц, выпущенный всадником буквально в последний момент, одним скачком набрал нужную скорость и взвился из-под самого препятствия, чтобы гибко, как кошка, пролететь над коронованными головами двух чёрных «каменных» сфинксов… Чисто!!!
Гробовая тишина зала обрушилась лавиной оваций. Все заговорили и зашумели разом, обсуждая увиденное.
До следующего препятствия – двойной системы – оставалось ещё метров двадцать, и Конле воспользовался этим, чтобы отдать лошади повод и коротко, по-деловому, поблагодарить её, трижды хлопнув ладонью по шее. Конь принял заслуженное поощрение, мотнув головой и чуть нарастив темп галопа. Спортсмен с лёгкостью ввёл коня в поворот. Почти не сбавляя темпа, направил его на первое в системе препятствие… И прыжок Домшлатца оказался чересчур мощным. Он приземлился далеко за барьером и сам тотчас понял свою ошибку… но погасить собственную инерцию и толком подготовиться к следующему прыжку уже не успел. Гулкий удар… и на землю полетела сбитая жердь!
