Наталья Андреева - Девять дней до весны
Борис оторопел. Потом сообразил: да это же ее родной брат! Тот самый хакер, который влез в компьютерную сеть «Оргфеи»! Доморощенный гений! Все обрушившиеся несчастья из-за него!
— Ты… — прохрипел Борис. — Это ты… Воришка… Хакер…
— А ты кто?
— Друг… То есть знакомый…
— А… Судя по всему, тот самый тупица, который не смог как следует защитить свою фирму. Ха-ха! Я вспомнил! У тебя в пароле пять букв! Это слово… Ха-ха! Грудь! Эротические фантазии и на работе покоя не дают? Озабоченный, да?
И тут Борис не выдержал. Будь прокляты эти доморощенные гении, которые лезут, куда их не просят! Он кинулся на Олега и вцепился тому в горло:
— Где винчестер?!
— Отдал… Только что… — прохрипел Олег, который не ожидал нападения.
— Кому?! — И Борис еще чуть-чуть его прижал.
— Ему… Илье…
И тут Олег сумел вывернуться. Завязалась драка. Борис потянул за скатерть, со стола посыпались какие-то предметы. Борис потом не помнил сам, как нащупал бронзовое пресс-папье. Как ударил Олега по голове. Помнил только, что вложил в этот удар всю свою ненависть.
Опомнился только, когда Олег затих. И тут только сообразил: «Я его убил! Убил!!» Выскочил из квартиры, сообразив запереть дверь на ключ. Ему не хотелось, чтобы труп нашли сразу…
…Это случилось три дня назад. Осталось сделать всего одно маленькое усилие. Борис сидел и ждал звонка. Работать он не мог. Думать о чем-то другом тоже. Когда зазвонил телефон, торопливо схватил трубку:
— Слушаю!
— Вас спрашивает человек, который представился просто Никитой, — пропела дура-секретарша. Длинноногая телка с коровьими глазами. Отчего-то с тоской вспомнилась Яна. Вот это была женщина! Мата Хари! Жаль, что все так вышло.
— Соедини.
— Борис… Это я…
— Понял. Он у тебя?
— Да. Сейчас выезжаю.
— Жду. А… Он?
— В порядке.
— То есть… Проблема решена?
— Да.
Спросить открытым текстом, убит ли Илья, он не решился. Дура-секретарша наверняка подслушивает. Но раз проблема решена, значит, убит. Как еще можно истолковать слова Никиты? Положив трубку, Борис немного успокоился.
Больше всего порадовало, что парень, который попортил столько крови, теперь мертв. Что будет делать Папа? А Тамара? Появляется шанс. Подставить сильное плечо безутешной вдове и вновь предложить свои услуги. Борис, как никто другой, умел пользоваться ситуацией.
Прошло около часа. Борис сидел, ждал. Секретарше велел отвечать, что директор уехал в банк. Сначала надо покончить с этим, а уж потом все войдет в привычную колею. Пока Никита вез ему злополучный винчестер, Борис предавался мечтаниям. Вновь видел себя на вершине успеха: на даче у Папы, в его кабинете, рассматривающим дорогую сердцу коллекцию монет, на совещании, среди первых лиц фирмы, на банкете, во главе стола…
— Борис Витальевич, к вам пришли.
— Кто? — нетерпеливо спросил он. Это мог быть только Никита.
— Из ми…
Видимо, кто-то нажал на рычаг, потому что связь оборвалась.
«Из милиции?» — в панике подумал Борис. И тут же в голове промелькнула мысль: «Бежать!» Кинулся к окну, открыл его, торопясь, выглянул вниз. Пятый этаж. Куда бежать? Потом спохватился: а чего это он так испугался? Авось обойдется. Папа не даст в обиду бывшего зятя. А возможно, что и будущего.
И тут в комнату вошел тот, чью смерть только что представлял себе в подробностях. Этот вор, который украл и богатую жену, и любимую женщину. Украл у него Яну, что больнее всего. Жив, здоров, на лице та самая улыбка.
Борис хотел было на него кинуться, но за спиной у Ильи увидел сотрудников милиции. Сомнений не осталось: за ним пришли.
В тюрьму он не хотел, потому что знал: тюрьмы не переживет. Из открытого окна тянуло свежестью, наступающей весной. И Борис без колебаний шагнул ей навстречу…
— Стой! — запоздало крикнул майор, когда тело Бориса Заедова перевалилось через подоконник.
И, оттолкнув Илью, первым ворвался в кабинет. Подбежав к окну, перегнулся через подоконник и посмотрел вниз. Потом растерянно сказал:
— Ну надо же, а? Ну и резвый парнишка оказался!
— Может, жив? — неуверенно спросил кто-то.
— Быстро вниз! — скомандовал майор. — И в «скорую» позвоните! Живо! Что стоишь?!
Заглянувшая в кабинет секретарша не сразу поняла, что фраза адресована ей. Она находилась в состоянии шока.
Илья посторонился, пропустив кинувшихся к лифту оперативников, потом сказал, покачав головой:
— Это он из-за меня. Словно привидение увидел.
— И зачем я тебя только взял?
— Хотели же устроить очную ставку, чтобы Заедов сразу же во всем признался.
— Он и признался! Когда в окно сиганул! Ну что там? — крикнул майор после паузы находившимся внизу людям.
— Похоже, не дышит!
— Мать твою!
Илья оглядел директорский кабинет, заметил:
— А я здесь уже был. Собственно, здесь все и началось.
— А теперь закончилось. Ну пошли, — и майор легонько подтолкнул его в спину.
…Когда подошли к лежащему на земле телу, один из оперативников сказал:
— Неудачно упал. Камнем на землю и головой об лед.
— Что дальше? — спросил Илья.
— А дальше у нас нет главного подозреваемого по делу Янович. И Заедов будет проходить, как заказчик убийства. Хотя, уверен, что деньги были не его. Он, похоже, был только посредником. Но теперь этого не докажешь…
«Ай да Папа! — вновь подумал Илья. — Ловко!» И спросил:
— Я могу идти?
— Иди, — кивнул майор. — А я следователю позвоню. Поставлю в известность, что у нас появились большие проблемы…
…У Ильи тоже были проблемы: Тамары дома не оказалось. Чему он крайне удивился. В таком состоянии вышла из дома? Уж не к врачу ли направилась? Давно пора! Хотел было позвонить ей на мобильный, но передумал. Лучше дождаться, когда вернется, и поговорить с ней наконец. Спросить напрямую: что случилось?
Проходя мимо спальни, не выдержал и толкнул дверь. Это была их спальня, но после свадьбы Тамара его сюда не пускала. Стыдясь своего поступка, подошел к тумбочке и выдвинул ящик. Надо узнать, чем жена больна, какие принимает лекарства. Может, что-то серьезное, а он не знает?
Кроме витаминов, никаких лекарств в ящике не было. Зато была медицинская карта. Из гинекологии. Открыв ее, Илья понял все. Да она же беременна! Уже третий месяц! Третий!!!
И ничего не сказала. Что это, проверка? Он торопливо стал листать медицинскую карту. Обратилась к врачу недавно. Пока он сидел в тюрьме, жена сдавала анализы. Теперь все понятно. И ее бледность, и утренняя тошнота. Самый обычный токсикоз.
Тут ему послышался скрежет ключа в замочной скважине. Торопливо сунул медицинскую карту в ящик, задвинул его и выскочил из спальни.
Хлопнула входная дверь. Он стоял в прихожей, улыбаясь.
— Что случилось? — спросила Тамара, снимая шубку.
— Ничего. А ты ничего не хочешь мне сказать?
— Нет, не хочу. Я устала. И вообще: мне не до разговоров.
— Понимаю.
Он повесил шубку и все так же, улыбаясь, спросил:
— Есть хочешь? Я могу что-нибудь приготовить.
— А с чего вдруг такая забота? — подозрительно спросила Тамара. Но прошла на кухню, устало опустилась на стул. Пожаловалась: — Тошнит.
— Понимаю, — вновь сказал он.
— Да что ты понимаешь!
— Ты беременна. Хочешь сока?
— Откуда ты знаешь? Ах, да! Нашел карту!
— Именно. Знаешь, я в недоумении. Жена на третьем месяце беременности и все еще не сказала любимому мужа, что он скоро станет отцом.
— А ты обрадовался?
— Ну, конечно! — он и в самом деле сиял.
— Особенно если родится мальчик. Если родится…
— Ты что, собираешься сделать аборт?! — в ужасе спросил он.
Тамара налила себе полный стакан сока, стала пить мелкими глотками, словно через силу. Потом нехотя сказала:
— Успокойся. Этой глупости я больше не повторю. Выросла уже.
— Вот и умница! — с облегчением вздохнул он. — Вот и молодец! Ну в самом деле: зачем делать аборт? Я, в конце концов, тоже имею право голоса. И я хочу этого ребенка.
— Еще бы ты его не хотел!
— На что ты намекаешь?
— Ты, конечно, в курсе, что, если родится мальчик, он, как старший внук, получит все. А ты навсегда останешься отцом первого внука для Папы. Членом Семьи. Навсегда.
А… Он знает? — осторожно спросил Илья.
— Папа? Нет еще, — покачала головой Тамара. — Но скрывать и дальше, что я беременна, нет никакого смысла. Послезавтра у родителей юбилей. Двадцать семь лет назад они поженились. Дата не круглая, но это семейная традиция. Каждый год двадцать восьмого февраля к нам приходят гости. Собирается вся Семья. Будет повод сказать им, что я жду ребенка.
— Мы ждем. Или ты собралась со мной разводиться?
— Мне страшно, Илюша, — покачала головой Тамара. — Иногда мне кажется, что ты меня не любишь. Вернее, я всегда это подозревала, но поначалу что-то между нами было. Пока ты не узнал, сколько у меня денег. И все кончилось. Ты перестал быть собой. Неужели так будет всегда?
