Олег Рой - Банкротство мнимых ценностей
Через несколько минут Макс стоял перед ней. Войдя в квартиру, он ощутил слабый запах водки, исходивший от хозяйки, но виду не подал.
– Проходи, посиди пока, – Карина изо всех сил старалась казаться веселой и беззаботной. – Представляешь, мне назначили важную встречу на вечер, но обещали перезвонить, и до сих пор не звонят. Вот, сижу как на иголках.
Максим деликатно опустился на стул.
– Тоже мне, нашли время для деловых встреч! – Карина искусно изображала, что на нее внезапно нашло желание поболтать. – Каникулы же, Рождество вот завтра… Но с этим кризисом все перевернулось с ног на голову! И у меня тоже… Хотела вот на праздники к теплому морю съездить – не получилось. Торчу целыми днями дома, телик смотрю.
Она отлично видела, что собеседник уже заскучал, и вернула его внимание вопросом:
– Ты вот что смотреть любишь?
– Ну… Не знаю. Боевики люблю, сериалы некоторые. Недавно вот ментовский сериал про Глухаря был – мне понравилось.
– А я последнее время научно-популярными каналами увлеклась, – поделилась Карина. – Так интересно! Чего только, оказывается, в последнее время не изобрели! Даже лекарство от СПИДа.
– Изобрели лекарство от СПИДа? Серьезно? Это не байки? – Максим только что не подпрыгнул на стуле, и Карина засмеялась про себя, торжествуя первую маленькую победу. – Да нет, врут, наверное… – тут же возразил ее собеседник. – Если б такое случилось, все бы уже знали, по всему бы миру в колокола звонили, во всех новостях передавали… – Искра жизни, вспыхнувшая было в его глазах, тотчас потухла.
– А вот и нет! – лукаво улыбнулась Карина. – Во-первых, средство еще не до конца протестировано, слишком мало времени прошло, еще просто рано начинать его широкое использование. А во-вторых, скажу тебе как человек, понимающий кое-что в бизнесе, – это еще и невыгодно. Сейчас всю прибыль от лечения ВИЧ-больных имеют те, кто это средство изобрел. А когда лекарство станет достоянием мировой общественности, придется и налоги платить, и делиться…
Карина украдкой глядела на Макса, наблюдая, как заходило желваками его лицо. Она замолчала и нарочно держала паузу, чтобы он не вытерпел.
– Так что за способ-то?
– Ну, говорят, что где-то в Южной Корее буддийские монахи умеют лечить СПИД. Заводят человека в лес, раздевают догола и закапывают в мох, так чтобы только голова торчала. Ну, конечно, кормят-поят. И поливают теплой водой, в которой замешаны споры каких-то местных грибов. Через некоторое время грибы прорастают прямо в тело. Боль, конечно, сильная, но грибница каким-то образом вытягивает вирус, так что в конце концов страдалец вылезает из своей ямы как новенький.
Руки Максима в мгновение вспотели, сердце, казалось, сейчас выпрыгнет из груди. И верно, он ведь тоже вспомнил, что слышал про такой способ!
– А сколько это может стоить? – спросил он, сглотнув.
Карина пожала плечами.
– Вряд ли уж очень дорого… Способ грязный, жестокий, мучительный. Думаю, немногие отважатся на такое лечение. Так что вряд ли больше десяти штук баксов. Ну плюс, конечно, проезд-отъезд, визы… Слушай, а почему это так тебя интересует?
– Да любопытно просто… – попытался уйти от ответа Макс, но Карина покачала головой.
– Не верю. Вон как у тебя глаза горят! Признавайся – у тебя болен кто-то из близких, да?
Она нарочно кинула ему этот спасательный круг, и он, конечно, ухватился за него.
– Ну, знаете, Карина Азизовна, я вам никогда не говорил, не хотел вас пугать, но… Мой родной брат давно болен СПИДом.
Карина громко ахнула, может, чуть громче, чем следовало. На самом-то деле она прекрасно знала, что никаких братьев у Максима нет, а вот СПИД, наоборот, – присутствует. Перед самыми каникулами ей сообщил об этом начальник службы безопасности. Карина уже думала увольнять Максима. Хотя его работа ее устраивала, но СПИД вызывал у нее безотчетный иррациональный страх, несмотря на то, что она понимала, что ей в принципе заразиться не грозит. Но все равно общаться с Максимом не хотелось. А так у него будут деньги, и она даже выполнит некую гуманитарную миссию – поможет ему. К тому же он уедет сам и избавит ее от необходимости увольнять его, ей было бы неприятно это делать. При этом самоубийство Крутилина ей не казалось аморальным. Тут другое. Крутилин сам виноват в том, что у нее не было выбора.
«А он клюнул», – подумала она, но вслух сказала:
– Да, брат – это святое. Тяжело тебе приходится. А ты хочешь его спасти? Деньги нужны? – спросила она его без всяких околичностей.
Она посмотрела на Максима и увидела в его глазах что-то такое, что заставило ее отвести взгляд. Он молчал.
– Есть работа.
– Я согласен, – Максим уже начал догадываться, к чему она клонит. Поэтому он добавил, как отрезал: – Тридцать штук!
– Получишь пятьдесят, – она дрожащими пальцами достала сигарету из пачки. – Но дело надо сделать быстро. Сегодня пятое… Завтра канун Рождества, праздник, всем надо отдохнуть… Значит, сделаешь все седьмого. До полуночи.
– Круто…
– За «круто» и плачу. – Зажигалка никак не хотела загораться в ее дрожащих руках.
– А кто клиент? – Макс молча смотрел на ее мучения с зажигалкой, но помощь не предлагал.
– Мой бывший муж, Лохнесс. – Кончик сигареты наконец вспыхнул.
– Крутилин!.. – Макс улыбнулся.
– Сколько тебе на это нужно времени?
– На сам процесс – секунд пятнадцать, – ответил Макс, как заправский киллер.
– А… пистолет у тебя есть? – Она хотела сказать «ствол», но не выговорилось. Однако, похоже, Макс оправдывал ее ожидания.
– Пи-сто-лет? – протянул он презрительно. – На этого ханурика? Да я его монтировкой промеж глаз – и все проблемы!
– И до смерти? – сдуру переспросила хозяйка, не смея поверить своей удаче.
– И до, и после. Бьем по рукам – и готовьте траурное платье.
– Да, похоже, я в тебе не ошиблась. Задаток…
– Задаток, – Макс уже полностью вошел в свою роль, – в таких делах не берут. Как будет за что – все сразу и заплатите.
И глянул ей в лицо стеклянными глазами.
– Ну, так как, Карина Азизовна, по рукам – или, может, передумаете?
– По рукам! – Карина решительно пожала жесткую крупную руку Макса.
Но когда он двинулся к двери, хозяйка его остановила.
– Только учти, Максимушка… – почти нежно произнесла она. – Играть со мной не надо. Со мной шутки плохи, ты это уже, наверное, знаешь… Если начнешь чудить что-нибудь, я найду управу не только на Лохнесса, но и на тебя. Ты знаешь, кто мои братья, им очень не понравится, если кто-то обидит их сестру.
– Да я и не думал… – пожал плечами Макс и вышел.
Карина проводила его взглядом.
С этого момента у нее не было никаких сомнений, что уже послезавтра для ее бывшего мужа закончатся все его земные проблемы.
А Максим Бирюков пришел в себя через несколько минут после этого разговора, поворочал из стороны в сторону головой на толстой шее, выматерился…
– Вот баба… Убить – что плюнуть, – пробурчал он, оказавшись на лестнице.
Жизнь давала ему шанс. Один. Где там эта Южная Корея с монахами и грибами! Можно бы попытаться. А вдруг… И тут почему-то вспомнилось, как его, брыкающегося, засовывали в тумбочку, как сбрасывали…
Ему стало так жалко себя и так сильно захотелось жить…
* * *Пятого января Степа вернулся домой поздно, поскольку после работы еще заехал в супермаркет и набрал всяких вкусностей к празднику. С тремя тяжеленными, оттягивающими руки пакетами он с трудом открыл дверь и тихонько прошел в квартиру. Там было тихо, и это его удивило. Ну Вика-то, допустим, уже легла, это неудивительно. У нее биоритмы такие, она жаворонок – рано ложится, рано встает. Но почему Макс не вышел его встречать? Неужели дома нет? Хотя странно, куртка вон на вешалке…
Степан прошел на кухню, поставил пакеты на стол, распаковал, кое-как запихнул все купленное в холодильник – еле вместилось. А когда вошел в их с Максом комнату, ощутил явственный запах спиртного и увидел, что любовник, прямо в одежде и ботинках, валялся на кровати и храпел.
– Эй, Макс, ты чего это? Макс? Ты пьяный, что ли? Что ж ты – в грязных ботинках и на простыню?
Тот вскочил, ошарашенно огляделся и, заметив Степана, вдруг вместо ругани схватил его и затряс в объятьях.
– Что случилось? – сухо спросил Степа.
– Я тебе такое сказать должен!.. Хотел позвонить, но не смог такое по телефону рассказать… – Максим весь дрожал, слезы лились у него по щекам. – Ждал, ждал тебя да и заснул… Слушай, скоро у нас появится шанс, понимаешь? Шанс. Настоящий!
– О чем ты?
– Пусть это вранье, пусть, я даже на это согласен! Но мы проживем эти несколько дней в надежде. Скоро, Степочка, мы едем в путешествие.
– В путешествие? Куда?
– Я раньше даже представить не мог, что такое бывает, – лепетал Максим, не слушая Степана, – только теперь понял, насколько ты мне дорог… Ты меня прости, что я таким был уродом все это время. Но теперь все изменится.
