Ксения Любимова - Солнечный удар в сердце
– А что это? – с любопытством спросила она.
– Пока не могу сказать, – развел он руками. – Может быть, потом… Знаешь что, сходи-ка пока в комнату Георгия и поищи среди документов, может, найдешь там завещание? А я еще раз посмотрю здесь.
– Хорошо, – кивнула она и выбежала в коридор.
Не успела она открыть дверь, как нос к носу столкнулась с Голубевым.
– Ты чего бродишь по коридорам? – весело поинтересовалась она. – А как же мягкая кровать?
– Да что-то сон не идет, – вяло ответил он.
– А что с твоими штанами?
– Упал.
– Где?
– Я гулял в саду, а там темно и лужи. Вот я и упал.
– Нельзя быть таким невнимательным, – принялась его отчитывать Мариша. – А если бы это была яма? Костей бы потом не собрал!
– Да ладно тебе. Ничего же не случилось. А где Эрик?
– В кабинете, пытается найти завещание.
– Пойду помогу ему, – и Голубев направился в кабинет.
Эрик поднял голову, услышав, что дверь открылась, и тут же наткнулся взглядом на грязные штаны следователя.
– Что случилось? – удивленно спросил он.
– Голубев изгадил штаны! – с удовольствием ответила Мариша.
– Да? Ничего себе! – брезгливо произнес Эрик, потягивая носом. – До туалета, что ли, не добежал?
– Я хотела сказать, испачкал, – исправилась Мариша, едва сдерживая улыбку.
– Я упал! – побагровел следователь. – В лужу! Понятно?
– Понятно! Чего так нервничать? – Эрик невозмутимо покрутился в кресле. – Ты бы пошел да переоделся.
– Вот пойду и переоденусь! – с вызовом ответил тот и направился к двери.
– А я – искать завещание, – добавила Мариша и последовала за ним.
Когда Голубев уже был в коридоре, а Мариша стояла на пороге, Эрик воскликнул:
– Да! Я забыл самое важное. Постарайся, чтобы тебя никто не заметил, пока ты находишься в хозяйской комнате.
– Почему? – поинтересовалась девушка.
– Чтобы не было лишних вопросов.
– Хорошо, – ответила она и скрылась за дверью.
– Что он тебе сказал? – поинтересовался следователь, когда они оба оказались в коридоре.
– Ничего особенного, – пожала она плечами.
– Что-то про меня?
– А при чем здесь ты? У меня есть определенное задание, вот про него он мне и говорил. А ты иди переодевайся. Да помоги Эрику. А то он один пашет, а ты так… мимо проходил.
Через полчаса вся компания была готова подвести итоги сегодняшнего дня. Поиски завещания оказались неудачными. Так что последняя ниточка никуда не привела.
– Вот и все, – грустно произнес Голубев и откинулся на спинку дивана. – Нам нужно признать, что дело зашло в тупик. У нас масса подозреваемых, и ни одного конкретного. Мы даже не знаем, по какой причине был убит Гоша.
– Ты не знаешь, а я уверен, что все дело в наследстве, – перебил его Эрик.
– Откуда такая уверенность?
– Все факты говорят именно об этом. И возня вокруг завещания, и переписка в Интернете…
– А как же быть с пропавшими со счета Георгия деньгами?
– Скорее всего, это не более чем совпадение.
– Тогда у нас на подозрении четыре человека: Вера, Ольга, Инна и Еремей. Так?
– Получается, так.
– Ольга во время убийства была в комнате Лианы, а Лиана была заинтересована в том, чтобы Георгий прожил подольше. Во всяком случае, до тех пор, пока не подпишет новое завещание. Так что Ольгу она бы прикрывать не стала.
– Не знаю, не знаю… Если Ольга пообещала поделиться с Лианой, тогда все может быть…
– Вряд ли. Пока Лиана надеялась получить все, она бы не стала ни с кем делиться, – и Эрик задумчиво погладил подбородок.
– Значит, у нас трое подозреваемых, и я ставлю на Еремея, – подхватил Голубев.
– Почему?
– Потому что он мужчина, и у него нет алиби.
– Зачем же он подходил ко мне и рассказывал о своих ощущениях?
– Все очень просто! Он хотел направить нас по ложному следу.
Не успел он высказать свои подозрения, как в дверь постучали, и на пороге возник Еремей собственной персоной.
– Вы еще не спите? – поинтересовался он. – Я боялся, что вы уже легли, – и он с глупой улыбкой застыл на пороге.
– Вы что-нибудь вспомнили? – приободрился Эрик.
– И да, и нет. Мне показалось, что я нашел причину своих ощущений. Но все это настолько странно, что я сам себе не верю.
– Мы слушаем вас.
Еремей замялся. Было видно, что слова даются ему нелегко.
– Понимаете, я не могу пока сказать. Я не уверен. А вдруг все это плод моего больного воображения?
– Так зачем же вы пришли?
– И сам не знаю. Сначала я хотел все рассказать, а теперь понимаю, что все это очень глупо. Скорее всего, я нафантазировал себе невесть что и теперь сам себе не верю.
– Может, все-таки расскажете?
– Нет, давайте подождем до утра. Я все еще раз обмозгую, подумаю, а потом дам ответ.
– Поступайте как знаете, – сказал Эрик. – Но на вашем месте я бы ждать не стал.
– Тогда до завтра, – торопливо закончил беседу Еремей и скрылся за дверью.
– Я же говорил, убийца – он! – воскликнул Голубев. – Он опять пришел морочить нам голову. Если бы у него было что рассказать, он бы так и сделал. А не мямлил бы ерунду. Да, я абсолютно уверен, что он убил Георгия.
– Осталось дело за малым, – добавил Эрик, – найти доказательства.
– Найдем, – уверенно произнес тот.
Сыщик покачал головой и задумался.
– Эх, если бы я только знал, почему именно этот человек… – начал он.
– Какой? – спросил Голубев, но Эрик не ответил. Он был поглощен своими мыслями.
– Давай хоть с тобой порассуждаем, – следователь повернулся к Марише. – Кто мог убить Гошу?
– Я тоже склоняюсь к Еремею. Хотя и не чувствую за ним вины. Но если не он, то кто?
– Вот именно, кто?
– Вера могла бы это сделать. Но она женщина. А женщины, как мне кажется, редко прибегают к такому жестокому виду убийства. С другой стороны, Вера очень любила свою мать. А люди, которые так умеют любить, не смогут лишить жизни другого человека.
– Тогда, по твоей теории, никто из женщин не мог зарезать Гошу. Потому что и Ольга, и Инна любили своих родителей. Значит, остается Еремей? Он никого не любил, а значит, мог это сделать.
– Как никого не любил? У каждого человека есть мать. Ее-то он любил наверняка.
– Тогда мы возвращаемся к тому, с чего начали: кто мог убить Георгия?
Глаза Эрика внезапно открылись, он подался вперед и проговорил:
– Повторите, пожалуйста, о чем вы сейчас говорили?
– Когда? – удивилась Мариша.
– Только что.
– Да ни о чем особенном. Рассуждали, кто мог убить Георгия.
– Я прошу повторить все еще раз.
Мариша вздохнула и принялась пересказывать. Голубев осторожно взглянул на нее и снова покрутил пальцем у виска, показывая на сыщика.
– Вот и все! – закончила она.
Эрик удовлетворенно вздохнул и сладко потянулся.
– Спасибо. Теперь мне все понятно.
– Что тебе понятно? – в один голос спросили они.
– Все! Я знаю, кто убийца. А вы узнаете об этом утром, – добавил он, заметив, как оба раскрыли рты, готовясь подвергнуть Эрика допросу.
– Но почему? – взвыл Голубев.
– Во-первых, у меня по-прежнему нет доказательств. И я надеюсь, что они появятся благодаря Еремею. А во-вторых, мне нужно все обдумать и разложить по полочкам. В моей голове должен быть полный порядок.
– Значит, ты знаешь, кому принадлежат линзы? – ехидно заметил следователь.
– Знаю, – кивнул Эрик.
– Я уже жду не дождусь, когда наступит утро! – воскликнул Голубев.
– И я, – добавила Мариша.
– Тогда марш по кроватям! – скомандовал сыщик и встал из-за стола.
Мариша поднялась следом за ним.
– Иди-ка сюда, – вдруг поманил ее сыщик.
Она подошла поближе.
– О чем тебя спрашивал Голубев, когда вы вышли к коридор? – тихо осведомился он.
– Когда я пошла искать завещание? – уточнила девушка.
– Именно.
– Да ни о чем. Он не слышал, что ты мне сказал, и беспокоился, что речь шла о нем.
– Прекрасно! – Эрик расплылся в улыбке.
Он первым вышел в коридор и, ни с кем не прощаясь, направился в свою комнату. Там он сел в кресло, расслабился, закрыл глаза и отстранился от этого мира. Уже через пару минут его не было в этой комнате. Он находился за гранью мирского существования. И сейчас он взирал на все с высоты птичьего полета, все ближе и ближе подбираясь к разгадке этого дела. Вот уже показались все мудреные тропинки, которые исходил он и его товарищи, пытаясь выйти на правильную дорогу. А вот и он – их неуловимый убийца, со всеми своими мотивами и доводами. Как все просто, когда видишь это с такой высоты. Как все приземленно и просто! Все, как на ладони!
Глава 18
Эрик открыл глаза, когда первые лучи солнца стали пробиваться в его комнату. Он потянулся, зевнул и с трудом встал с кресла. После нескольких часов неподвижного сидения у него всегда возникала ломота во всем теле. Он кое-как доковылял до кровати и с наслаждением развалился на ней. Как хорошо!
– Утро наступило, – пробормотал он и тут же заснул.
