Ксения Любимова - Дворецкий слишком много знал
Хлопков рассмеялся.
– Здорово вы все подметили. Вы ведь и есть тот знаменитый сыщик?
– Смотря кого вы имеете в виду! – улыбнулся Эрик.
– Ну, вы ведь внук того самого бельгийского детектива?
– Это – да.
– Очень рад знакомству!
Голубев поднял глаза к небу, а Мариша захихикала. Хлопков приподнялся и пожал Эрику руку.
– Тогда, исключительно ради знакомства, вы, может быть, скажете, где были вчера вечером, примерно в шесть часов?
Банкир убрал руку и захлопал глазами.
– А это еще зачем?
– На всякий случай.
Хлопков внимательно посмотрел на сыщика.
– Вероятно, в это время убили ту девушку?
– Вы догадливы.
– Я ехал домой.
– С вами в машине кто-то был?
– Нет, а кто может со мной быть? Антон живет в другой стороне. Сотрудников я не подвожу.
– Во сколько вы ушли с работы?
– Я не могу назвать точное время. Нужно посмотреть на проходной.
– Хотя бы примерно.
– Был шестой час.
– А приехали вы во сколько?
– Домой?
– Да.
– Около семи. Я не смотрел на часы.
– Может быть, ваша домработница вспомнит?
– Вчера она была выходная.
– А разве она не живет в квартире?
– Нет, конечно! Марианна приходит три раза в неделю. Убирается, готовит. Если у меня гости, то я ее вызываю. Правда, я не люблю незваных гостей. Обычно я заранее знаю, когда ко мне придут.
Эрик побарабанил пальцами по столу.
– Сергей Александрович! Вы понимаете, что мы находимся сейчас в непростой ситуации? На время обоих убийств у вас нет алиби.
– Но у меня нет и повода для убийства, – возразил Хлопков.
– К сожалению, повод есть, и весьма существенный. Вы, вероятно, не осознаете, что будут значить открывшиеся факты для следствия. Таинственный инвестор, тайник, о котором вы знали…
– Вы серьезно считаете, что это может повлиять на ход следствия?
– Куда уж серьезнее! И по меньшим уликам людей брали в оборот. Что ж, мы вас оставляем. Я думаю, будет лишним предупреждать вас о том, чтобы вы не покидали город?
– Я и не собирался, – выдавил из себя Хлопков.
– Вот и прекрасно! Думаю, что мы с вами еще встретимся. До свидания.
Хлопков молча кивнул, поднялся с дивана и лично проводил компанию до двери.
– Эрик, – вдруг обратился он к сыщику, когда они уже были на пороге.
– Слушаю вас.
– Вы знаете, а я почти не волнуюсь.
– Почему же?
– Я знаю, что вы всегда докапываетесь до сути. Поэтому мне не страшно. – И он широко улыбнулся.
– Счастливо оставаться, – ответил сыщик, улыбнувшись ему в ответ.
– Он, видите ли, не волнуется! – передразнил его Голубев, оказавшись на улице. – Вот сейчас выпишу ордер на арест, тогда посмотрим, как он заговорит.
– Алексей! – укоризненно произнес Эрик. – Как не стыдно быть таким мстительным! Чем тебя задел господин Хлопков?
– Своей самоуверенностью!
– Это не самоуверенность, – поучительно сказал сыщик, – это уверенность во мне! Чуешь разницу?
– Чую, чую… Только прошло уже несколько дней, а ни одного подозреваемого у меня нет. А мне ведь нужно отчитываться начальству!
– Что ты так переживаешь? У тебя их знаешь сколько еще будет?
Голубев фыркнул.
– А ты не фырчи! Значит, так, для начала проверь Сироткина.
– Какого Сироткина?
– Того, который живет в доме напротив Риммы.
– А… Ты считаешь, он может быть причастен к этому делу?
– Ты проверь, а потом будем рассуждать.
– Хорошо.
– И выясни по поводу телефонного звонка Курицыну. Помнишь, Краснов сказал, что дворецкий в ночь убийства звонил и ему, и Володе?
– Помню.
– Почему-то Владимир отрицает этот факт. Нужно выяснить, был звонок или нет.
– А вдруг Краснов ошибается, и Зеленский звонил только ему? Он ведь тоже об этом звонке знает только со слов дворецкого.
– Вот ты и выяснишь, что было на самом деле. А завтра мы опросим всех действующих лиц и еще раз обобщим все показания.
– Мне сегодня отчитываться нужно.
– Ничего страшного, завтра отчитаешься.
– Легко тебе говорить! Ты сам по себе, а надо мной начальство стоит!
– Считай, что пока я твое начальство.
Голубев замер и несколько минут молча смотрел на Эрика.
– А что, все эти разговоры по поводу того, что ты можешь занять место в нашем отделе, правда?
У Голубева был такой ошарашенный вид, что сыщик расхохотался.
– Алексей, я мог бы ответить тебе фразой из известного фильма: с таким аналитическим умом тебе нужно работать в бюро прогнозов!
– Так да или нет?
– Какие разговоры! Один раз пошутили, а ты тут же принимаешь все всерьез!
– А чего же ты мне голову морочишь?
– Я никогда не буду ни с кем работать! Это можешь запомнить раз и навсегда. Я одиночка. Понятно?
– Понятно. Тогда мне нужно отчитаться начальству.
Эрик закатил глаза и быстро направился к машине.
– Голубев, иногда ты здорово тупишь! – шепнула ему Мариша. – Если Эрик говорит, что можешь пока не отчитываться, значит, можешь не отчитываться.
– Еще одна умная выискалась! Я позвоню, а дальше буду действовать согласно инструкциям.
Мариша плюнула и побежала догонять Эрика. Тот уже сидел в машине, с наслаждением откинувшись на спинку сиденья.
– Как он там? – спросил сыщик у девушки.
– Звонит начальству.
– Исполнитель он хороший, но инициативы ни на грамм! Никогда ему не занять более высокий пост.
– А ведь он на хорошем счету!
– Это и пугает! К сожалению, хорошие кадры сегодня редкость. Причем в любой сфере!
– Особенно не хватает сварщиков и сантехников! – подхватила Мариша.
Эрик ухмыльнулся.
– Это что, крик души?
– Ага! А еще нет хороших врачей. Вернее, они, наверное, есть, но мне почему-то не попадаются!
– А почему ты не работаешь экономистом? – вдруг спросил Эрик. – Насколько я помню, у тебя ведь именно эта специальность?
– Да, эта.
– Так почему не работаешь?
– А зачем? Моих знаний вполне достаточно, чтобы работать на себя. Зачем я буду работать на кого-то?
– Вот! – Эрик поднял вверх указательный палец. – Те, у кого достаточно знаний и умений, предпочтут работать самостоятельно. А работу ищут, как правило, троечники. Откуда же взяться квалифицированным кадрам?
– Может быть, ты и прав… Слушай, Голубев случайно не зазвонился? Он терзает телефон уже десять минут! Ой, все, закончил!
– Ну что! Отчитался? – поинтересовалась она у следователя, едва тот приблизился к машине.
– Мне разрешили повременить с отчетом, – отмахнулся он, словно это было и неважно.
– Мы же тебе говорили… – начала было Мариша.
– Есть более важные новости, – перебил он ее.
– Говори, – приказал Эрик, глядя на напряженное лицо следователя.
Голубев залез на заднее сиденье и выпалил:
– В руке Зеленского нашли записку.
– Что нашли? – переспросил сыщик.
– Записку! Правда, не целую, а кусок. Но кусок довольно приличный. Там был план тайника.
Эрик присвистнул.
– Интересные новости! А почему об этом сообщили только сейчас?
– Наш паренек думал, что в руке ничего нет, и не стал разжимать кулак. Он у нас новенький. Только-только практику закончил. А сегодня пришел Михалыч и дал ему нагоняй! В общем, это еще раз подтверждает нашу версию, что Зеленского убили из-за денег.
– Да, теперь в этом сомнений нет. Правда, я и раньше не сомневался…
– Тем не менее был и другой путь, который мог увести нас в сторону.
– Какой?
– Например, с Анной. Она сама призналась, что часто ругалась с Зеленским.
– Голубев! И ты всерьез посчитал, что это может быть причиной убийства?
– А почему нет? Тем более ты сам ходил к ней домой и выяснял обстоятельства.
– Я всегда выясняю все обстоятельства. Но в данном случае подозревать Анну – глупо.
– А я все равно буду ее подозревать!
– Что ж, дело твое!
«Почему он такой упрямый? – подумала Мариша, с неудовольствием глядя на Голубева. – Знает, что не прав, и все равно спорит! А кого подозреваю я?» Девушка вдруг поняла, что до сих пор никого не рассматривала в роли убийцы. В прошлый раз эту роль она примерила почти на всех. Но сейчас ей было невероятно сложно это сделать. Все известные ей люди не были похожи на злодеев.
Впрочем, и Иван Зарубкин, и Александр Скориков, фигурировавшие в ее прошлых приключениях, были людьми позитивными и открытыми. Так что делать выводы на основании того, «похож» или «не похож», – очень глупо. Единственное, на что она могла рассчитывать, – это попытаться определить, виновен человек, которого подозревают в убийстве, или нет. Эрик говорит, что у нее чутье на невиновность. Сначала она сомневалась в этом, да и Голубев прочитал ей целую лекцию о том, что все это самый настоящий бред. Но два дела, в которых она была уверена в невиновности подозреваемых людей, убедили ее в правильности своих ощущений.
Пока она не была готова озвучить свои мысли, а значит, ее ощущения тоже пока дремали.
«Завтра, – подумала она, – Эрик уже будет готов назвать подозреваемого, и я еще раз проверю правильность своих чувств».
