Анна и Сергей Литвиновы - У судьбы другое имя
Не совсем вообще-то правда, но объяснять дочери, что выбросить батон, с краешка тронутый плесенью, у нее не поднимется рука, – абсолютно бесполезно. Зоя, конечно, не похожа на отвратительных, всюду царящих «новых русских», но вирус, чтоб у нее обязательно было все лучшее, и ее затронул. Одевается в бутиках (хотя почти точные копии дочкиных нарядов Наталья Андреевна встречала в палатках на вещевом рынке). Продукты приносит только из супермаркета (упаковку элитного французского сыра однажды, тайком от девочки, выбросить пришлось: на два месяца деликатес оказался просрочен). В метро не спускается принципиально, хотя, мама видела, особого удовольствия от вождения не получает. Впрочем, недавно обмолвилась, что, если дела нормально пойдут, шофера себе возьмет.
И все настаивает, чтобы Наталья Андреевна работу бросила. Мол, совсем неразумно: сторожить за копейки подъезд. И тем более подрабатывать в школьной столовой помощником повара.
– Мамусик, ты же с высшим образованием специалист! Молодая еще, умная, активная, а сидишь консьержкой… – не устает повторять дочка.
Можно подумать, хоть один человек из их расформированного КБ лучше устроился! Во всех объявлениях о вакансиях (в приличные, естественно, места) обязательно маячит грозная приписка: «До сорока пяти лет». А тех, кто старше, только пищевые добавки распространять приглашают.
Зоя одно время носилась с идеей отправить маму на курсы бухгалтеров. Золотые горы сулила:
– Самые лучшие тебе найду, все оплачу. Потренируешься немного – и ко мне в агентство пойдешь, будет у нас настоящий семейный бизнес.
Но только это занятие совершенно не для нее. Наталья Андреевна не умела хитрить. Баланс, наверное, составить сможет, но прятать прибыль, уходить от налогов – никогда не научится. И зачем же подводить дочку? Ей и без того бизнес, ох, как нелегко дается…
Сейчас разговоры о карьере бухгалтера, к счастью, прекратились. Зоенька щедрой рукой просто предлагала покончить с работой, отдыхать, ходить в музеи и на концерты. У нее, мол, денег на двоих хватит, даже с избытком.
Но дома-то скучно сидеть. А идти под власть дочери, даже столь замечательной, как ее, тоже не хотелось. Сейчас помощь предлагает, но что через год будет? Вдруг ребеночка соберется родить, или агентство прогорит, или ее хахаль, Илюшка, воспротивится, что приходится постороннего ему человека содержать?
Наталья Андреевна привыкла уже к потенциальному зятю, смирилась с ним и широкий жест, когда тот дочери квартиру подарил, оценила. Но все равно: что-то настораживало ее в молодом человеке из Рязани. Слишком ускользающий взгляд, слишком фальшивая всегда улыбка.
Дочь, правда, заверяла:
– Успешные люди все такие! Хоть на Ходорковского с Абрамовичем посмотри.
И, тоже разумно, добавляла:
– Ни одна теща в мире зятя не похвалит.
Однако Наталья Андреевна тем не менее была уверена: пусть Илья не пьет, не курит и на квартиру их московскую претендовать не станет, но червоточинка в нем есть. Как в старых советских фильмах говорили, в разведку бы она с ним не пошла.
И сегодняшнее Зоино напряжение (хотя дочь, как всегда, уверяла, что все у нее замечательно) наверняка связано не с бизнесом – с Ильей. Просто поссорились? Загулял? Или ударить девочку посмел?
Но спрашивать бесполезно. Может, сама проговорится, когда ужинать сядут?
Наталья Андреевна разгрузила пакеты, которые Зоя, как водится, притащила с собой. Стандартный набор: икра, сырокопченка, дорогие сыры, эффектный многоэтажный наполеон. Увидела бутылку шампанского, сразу обрадовалась. С надеждой спросила у Зои:
– Неужели переночевать останешься?
– Ага, – улыбнулась дочь. – Илюшка все равно в командировке.
И слегка покраснела.
Точно: поругались. И, видно, сильно. С тех пор, как стала жить вместе с Ильей, Зоя не осталась у мамы ни разу. Всегда, как бы поздно ни было, возвращалась к гражданскому мужу под бочок.
Наталья Андреевна бережно разместила дочкины дары в холодильнике. Захлопотала:
– А у меня котлетки свеженькие. И картошечка вареная. С укропом и чесночком, как ты любишь… Подожди, сейчас разогрею. И салатик быстренько настругаю – свежие огурчики уже появились, я не удержалась, купила…
– Давай помогу, – без охоты предложила Зоя.
– Еще чего! – решительно отказалась Наталья Андреевна. – В родном доме раз в месяц бываешь и еще кухарить будешь? Отдохни! Телевизор включи.
Илья, знала женщина, телевизор не смотрел. Когда в прошлый раз виделись на Зоином дне рождения, надменно изрек, что современные люди узнают новости из Интернета. А сериалы – жвачка для тупого народа.
И дочка, бедняга, поддакнула. Хотя, когда дома жила, телик у них постоянно бубнил. Не для новостей и сериалов – просто фоном. А если что интересное, прибавляли звук. Зоя, как разбогатела, маме сразу купила «Панасоник» с большим экраном для гостиной, а на кухню маленький «Сони».
Девушка с видимым удовольствием откинулась на кухонном диванчике, взяла пульт, фыркнула:
– Когда ж ты его из пакетика вынешь?
– Никогда, – улыбнулась в ответ Наталья Андреевна. – Руки-то часто жирные, зачем пачкать?
– А в гостиной у тебя пульт тоже в мешочке! – уела ее дочь. – Потерянное вы поколение…
– Ладно, не вредничай. И руки помой, а то будешь сейчас куски хватать.
Но Зоя уже включила телевизор, принялась щелкать кнопками пульта, переключая каналы. Сериал, говорящая голова, очередной, уже навязший в зубах концерт в поддержку Ельцина… Дочь отчего-то поморщилась. Кино с дракой, ток-шоу, МузТВ, опять болтология…
– Вообще нечего смотреть! Надо спутниковое тебе купить, – проворчала дочь.
– Оставь музыку, – посоветовала Наталья Андреевна.
Ей совсем не хотелось, чтобы Зоя увлеклась фильмом или интересной передачей. Лучше поговорить с девочкой и, может, все-таки выяснить, что ее беспокоит.
Зоя вернула музыкальный канал, бросила равнодушный взгляд на очередного безликого певца, отложила пульт.
– Как там Лютик? – поинтересовалась Наталья Андреевна.
– Процветает. Записала со своими мальчишками диск, – сообщила дочь. – Ты знаешь, очень неплохо вышло. Я на презентации не была, но диск слышала.
– Никогда б не подумала… – покачала головой мать. – Лютик – и музыка. Музыкант, мне всегда казалось, человек особенный. Отмеченный богом. А подруга твоя – как все.
– Она музыкой и не занимается. Это шоу-бизнес, – поправила Зоя. – Знаешь, как Сергей Лисовский говорит? «Популярные песни – такой же товар, как машины, носки, брюки». И Лютик, я считаю, товар производит совсем неплохой.
– Особенно «Синие глаза», – усмехнулась мама.
– Нет, теперь она совсем другое поет. Гораздо душевней, – заверила дочь.
И вдруг Зоя встрепенулась, схватила пульт, ахнула:
– Вот уж точно: вспомнишь дурака…
Прибавила звук.
Мать и дочь с интересом уставились на экран.
Лютик, вся в черном. На заднем плане – ее музыканты, по контрасту в светлых джинсах и белых майках. И песня. Немного путаная, нелогичная. Но что-то трогало в ней, цепляло…
– Кто им музыку пишет? – вполголоса поинтересовалась Наталья Андреевна.
– Вон тот парень с бас-гитарой, – махнула на экран Зоя.
– А тексты?
– Тоже он. И еще барабанщик.
– А в титрах были имя Лютика и название группы «Парадоксы», – отметила мама. – Будто она главная.
– Такой характер, – усмехнулась Зоя. – Подружка моя кого угодно подавит.
Песня закончилась. Картинка мгновенно сменилась. И Наталья Андреевна обмерла.
Тусовка, на заднем плане шумят-выпивают-общаются. Камера крупным планом показала лицо певицы. А за ее плечом, ошибиться невозможно, маячил… дочкин гражданский муж Илья!
– Что он там делает? – ахнула женщина.
Зоя не ответила. Губы ее сомкнулись, в глазах полыхали молнии.
А Лютик сыто улыбалась в камеру и манерным голоском ворковала:
– У нас большие планы. Благодаря нашему спонсору сейчас мы записываем на эту песню клип, через неделю отправляемся в гастрольный тур.
Камера не скрыла ласкового взгляда, что девушка метнула на Илью. А тот по-хозяйски накрыл ее предплечье своей ладонью.
– Мы планируем сделать еще несколько клипов, снимать будет режиссер из Англии, – продолжала бахвалиться певица. – И, открою маленький секрет, в одном из них я уговорила сняться человека, кто поверил в наш коллектив и очень нам помогает. Его зовут Илья Шепелев. Я думаю, у него самого в шоу-бизнесе большое будущее. Пусть не поет, зато чрезвычайно фотогеничен. – Она хихикнула.
Камера отъехала. Крупный план – уже двоих. Довольные ухмылки.
– Тварь! – вырвалось у Натальи Андреевны.
А Зоя тихо, отчаянно произнесла:
– Этого я и боялась…
* * *Гости в студии всегда робели, и Лютику их смущение нравилось. Не потому, что очень уж любила возвышаться над прочими двуногими – просто приятно себя профессионалом чувствовать. В студии – словно дома, пульт – будто часть твоего «я», звукорежиссера и редактора понимаешь с полуслова. А когда включается магический красный огонек, извещающий, что пошел прямой эфир, сразу в иное измерение попадаешь. Куда более динамичное и непредсказуемое, чем обычная, за рамками радио, жизнь. Реакция должна быть быстрее, чем у самого опытного гонщика, и решения ты обязана принимать даже не мгновенно – за сотые доли секунды. Особенно когда в студии «макаки», то есть гости.
