Памела Слейтер - Опасное дознание
Клэр была потрясена; она едва могла поверить своим ушам.
— Ты… ты думаешь, что Говард способен на это?
— Только не убить ребенка! А насчет изнасилования… Ты спросила, почему я бросила его… Да я просто не знаю, как тебе объяснить. Я ушла от него потому, что было что-то… не совсем правильное в том, как он касался наших девочек. Сначала я не придавала этому значения, даже ругала себя за дурные мысли. А потом… Однажды я поняла, что мне просто страшно оставлять их с ним наедине. Это с собственным-то отцом! Я решила, что сошла с ума, а посоветоваться с кем-нибудь было невыносимо стыдно. Я не могла сторожить Говарда каждую минуту! Кончилось тем, что я собрала девочек и сбежала от него. И теперь я счастлива, что поступила так. Ведь он мог… Нет! Я все равно не верю! Я не верю, что Говард мог надругаться над ребенком!
Долли почти кричала, в ее голосе было столько отчаяния, а Клэр и не знала, что ответить ей…
— Успокойся, Долли, подожди, — произнесла она наконец. — Ведь никто пока не доказал, что это сделал Говард.
Через несколько минут Клэр повесила трубку, прекрасно понимая, что никакими словами нельзя унять тревогу Долли. Сама она уже была убеждена, что преступник — Говард Мэллой. Клэр хотелось немедленно рассказать Алану об этом разговоре, но он еще не вернулся. Как досадно!
Клэр чувствовала, что не может просто сидеть и ждать. Вне себя от возбуждения, она стала одеваться и постаралась решить, как наилучшим образом использовать полученную информацию. Если Алан в ближайшее время не вернется, она отправится к Тому Уэдлоку, а уж тот сообразит, как действовать дальше…
И в этот момент Клэр заметила белый конверт на своем туалетном столике. Ее сердце гулко забилось, когда она узнала почерк Алана. Зачем ему понадобилось писать ей? Чего он не смог сказать ей в лицо? Что возвращается в Техас? “До свидания, все было чудесно, но…”?
В конверте она нашла не письмо, а заявление о том, что Алан просит о немедленном увольнении. Он больше не может работать на нее в качестве частного детектива.
Вот когда Клэр наконец все поняла. Догадалась, что Алан сейчас делает.
И осознала, что должна немедленно остановить его.
Дом Говарда Мэллоя был, конечно, надежно огражден и невидим с дороги. Но Алан на всякий случай поставил свой автомобиль за домом — так, чтобы никто из проезжающих мимо не заметил. Нет никаких причин обнаруживать свое присутствие, даже если вдруг явится почтальон.
Сердце его громко стучало. Он вовсе не обманывался насчет того, что делает. Алан намеревался преступить закон и знал, что, если бы его капитан услышал об этом, от него не осталось бы мокрого места. От этой мысли у Алана даже пересохло во рту.
Войти в дом не составило труда. Даже не пришлось выламывать замок, что осложнило бы все дело. Определенно, если бы Говард Мэллой хотел бы что-то спрятать, он накрепко запер бы свои двери. Хотя здесь, кажется, никто не запирает дверей…
В передней Алан услышал шум нагревателя и гудение холодильника. Вошел в кухню, она выглядела чистой и опрятной, что было как-то удивительно для мужчины, который живет один. Даже вышитая скатерть украшала стол в нише.
Гостиная выглядела так, словно мебель там была поставлена в начале столетия и с тех пор никогда не передвигалась. Каштанового цвета накидка из конского волоса покрывала кушетку, а ковер пестрел многоцветным растительным узором. Стены, оклеенные темно-зелеными обоями, придавали комнате патриархальный вид.
Спальня Мэллоя располагалась на первом этаже, и мебель здесь казалась еще более старой, чем в гостиной. Алан даже удивился, что такой зажиточный человек обставил свой дом подобным старьем. Над постелью висели фотографии — очевидно, жены и дочерей. Все было в высшей степени благопристойно…
Алан решил, что в ящики комода заглянет позже — только если не найдет ничего. Почему-то он не думал, что Мэллой мог оставить какие-то улики в своей собственной спальне. На что была надежда, так это найти комнату, в которой держали Лотти. Комнату с женским портретом на стене…
И он нашел ее! Наверху, в задней части дома, Алан обнаружил тюрьму Лотти Дедрик. Окна были закрыты плотной черной тканью. В середине комнаты стояла железная кровать на толстом ковре, чтобы ни один звук не был слышен внизу. Маленькая пленница могла биться, кричать и трясти кровать, и это никогда никого бы не встревожило, никто не мог бы помешать довести преступление до страшного конца!
Алана затошнило, когда он представил себе ужас малышки и похотливые предвкушения Говарда Мэллоя, спокойно расположившегося в гостиной в ожидании своего часа…
На стене, на высоте полуметра от кровати, висел портрет женщины. Старая фотография, ретушированная в цвете, как это было принято в двадцатые — тридцатые годы. Почему, черт возьми, Говард оставил такую заметную вещь на видном месте? Или он так привык к этому портрету, что перестал замечать его?
В стенном шкафу не было ничего, за исключением картонной коробки. Когда Алан вошел в дом, он надел кожаные перчатки, чтобы не оставить отпечатков. И теперь, не колеблясь, присел на корточки, чтобы заглянуть в коробку при тусклом свете одной лампочки.
Веревки, ткань, которая могла быть использована как кляп, и повязка на глаза. Боже! Алан почувствовал себя совершенно больным…
И еще в коробке оказались крошечные хлопчатобумажные трусики, белые в мелкий розовый цветочек. И черный нейлоновый чулок.
Вот улики, которые нужны следствию!
Клэр подгоняла единственная мысль: Алана необходимо остановить, пока он не разрушил свое будущее. Проклятье! Его могут посадить в тюрьму!
Она не могла себе представить, что суд присяжных в Небраске будет испытывать симпатию к техасскому рейнджеру, который нарушил закон. Надо срочно что-то предпринять! Клэр хотела позвонить Тому, но опомнилась, не успев дотянуться до телефона.
Том — слуга закона, и он будет обязан найти и арестовать Алана! В первый раз в жизни Клэр готова была преступить закон и в первый раз в жизни собиралась попросту игнорировать далеко идущие последствия…
Если бы ее обнаружили во владениях Мэллоя, то могли бы арестовать. И Клэр серьезно сомневалась, что суд присяжных поверит, будто она пришла в чужой дом, чтобы остановить Алана. В лучшем случае присяжные решат, что она сошла с ума, не позвав полицейских. Да так на самом деле и есть! Всю жизнь прослужив закону и правосудию, она обнаружила, что бывают ситуации, когда невозможно следовать букве закона…
“Мне очень жаль, — услышала она свой ответ воображаемому суду присяжных. — Просто я люблю его слишком сильно…”
Обо всем этом Клэр думала уже в машине, направляясь к Уиллис-роуд.
Боже, что за дурак! — не оставляли ее тревожные мысли. Полный дурак! Ну, а я сама? Я поступаю умнее? Даже если бы у меня была надежда на какое-то будущее с Аланом, и тогда я не должна была бы так рисковать! И тем не менее я мчусь на Уиллис-роуд, пытаясь удержать его от совершения преступления… Хотя, возможно, уже поздно. Наверное, он уже проник в дом, и я напрасно трачу усилия, становясь при этом соучастницей преступления. Если бы у меня была хоть капелька разума, я повернула бы машину и направилась прямиком к шерифу!
Но у Клэр не осталось ни капельки разума. Она была влюбленной женщиной. И понимание этого вызвало у Клэр грустную улыбку.
Алан замер, услышав какой-то звук. Скрип дверных петель? Он внимательно прислушался, но ничего больше не услышал. Пора было выбираться отсюда и звонить Тому, чтобы сообщить о находках. Тогда шериф сможет получить разрешение на обыск, сославшись на информацию, полученную от “своего человека”.
Алан выключил свет, потом снова замер, подумав, что все-таки что-то слышал. Опасность быть захваченным внутри чужого дома состояла в том, что хозяин мог пристрелить незваного гостя, и никто бы не оспаривал его права на самозащиту. Особенно если проникший в дом грабитель вооружен…
Проклятье! Если это действительно вернулся Мэллой, то не удастся выйти отсюда незамеченным, и тогда преступник сможет запросто уничтожить все улики.
Вот теперь Алан осознал, какой он дурак. Черт побери! Мэллой не даст мне уйти отсюда!
Шум снизу доносился совершенно явственно. Бормоча проклятия, Алан внимательно прислушивался, абсолютно уверенный, что Мэллой уже где-то в доме. Он мог увидеть чужую машину и догадаться обо всем. Он же не идиот, сразу поймет, что кто-то проник в дом не случайно, а потому, что его, Мэллоя, начали подозревать… И тогда лучшим выходом для него будет выпустить пару пуль в нарушителя границ частной собственности и уничтожить улики до прибытия полицейских!
Значит, надо каким-то образом выбраться из дома и увести Мэллоя с собой, чтобы сохранить улики. А потом что? — размышлял Алан. Ну, возможно, меня приговорят к тюремному заключению за незаконное задержание человека и нарушение границ частной собственности. Что ж, в конце концов это все можно пережить, если невиновный выйдет из тюрьмы, а преступник будет задержан, прежде чем от него пострадает другая маленькая девочка…
