Валентина Демьянова - Всё взять и смыться
- Она с всем умерла?
- Совсем.
- А почему она умерла?
Я неопределенно пожала плечами и кивком указала на шприц:
- Наверное от этого.
- Это её Лепила убила. Раз она врач, значит все лекарства знает. А лекарства ядовитые. Если много съесть-обязательно умрешь. Мне Юлька говорила, она у нас фармацеф.
- Фармацевт. - поправила я.
- Ага, фармацевт. Она всякие отравы знает. Когда зимой в подвале крысы завелись, огромные, их даже Ваучер боялся, Юлька отраву сделала и они все подохли. Я сама их видела.
Она замолчала, потом тихонько вздохнула и проговорила:
- А Танька хорошая была. Не злая. Она меня, когда никого не было, из шкафа выпускала. Только просила никому не говорить. А ещё мне Танька разрешала телек смотреть. И кормила вкусно. Кашу никогда не варила. Утром делала яичницу с колбасой, а днем жарила картошку и ещё сосиски. Я все это очень люблю. Маня не разрешает есть много яиц и жареную картошку не разрешает. Ворчит, что вредно. А Танька всегда разрешала.
Неожиданно она сменила тему и спросила:
- А деньги где?
Я огляделась, дипломата нигде видно не было. Да я, в общем, здорово удивилась бы, окажись он там. Потому, в ответ на вопрос девочки, неопределенно пожала плечами.
- Значит, тот "серый" увез! - авторитетно заявила Полина. - Таньку убил и увез.
- Так это был мужчина? Ты его видела? А сама сказала, не знаешь, кто приезжал!
Полина посмотрела на меня страдальчески, как смотрят взрослые на несмышленых и докучливых детей и принялась объяснять:
- Я же тебе говорю! Когда Танька кричать стала, я испугалась и из шкафа вылезла. Только я не сразу в сад убежала, а сначала к двери подошла. Интересно же было, с кем она ругается.
- Так ты видела, кто приезжал или нет? - простонала я, теряя всякое терпение.
- Нет. - сердито отрезала Поля. - Щель маленькая была, а он сбоку стоял. Видела только руку и немного спину.
- А почему говоришь "он"?
- Не знаю. - раздраженно дернула она плечиком.
- А голос какой был? - предприняла я последнюю попытку добиться ясности.
- Никакой! Он шепотом говорил. Это Танька орала. - сердито ответила Полина, раздосадованная моей непонятливостью.
Увидела мое огорченное лицо и решила утешить:
- Он теперь в аэропорт поехал.
- Откуда ты знаешь?
- Слышала! Он уговаривал Таньку не кричать. И ещё говорил, что деньги получили и это главное. Теперь надо лететь в Москву, а потом каждый куда хочет. И билеты показывал. И ещё он хотел меня убить. - хвастливо закончила она и с гордостью посмотрела на меня.
- Почему ты так думаешь?
- Я не думаю! "Серый" сам сказал. Я-опасная. Я всех видела и обязательно заложу. Меня в живых оставлять нельзя. А Танька не соглашалась и кричала. А потом я в сад убежала.
- Как тебе удалось удрать? Разве тебя не запирали?
- Запирали. Вон в нем.
Она подбежала к платяному шкафу и показала на крючок, прикрепленный к наружной стороне дверцы.
- Видишь? Меня на него закрывали и думали, дураки, я не вылезу. А у меня в кармане ножик. Я всегда его с собой ношу.
Она продемонстрировала мне перочинный нож.
- Я его просовывала в щель и откидывала крючок. Показать?
- Нет! Пойдем отсюда. Нужно поскорей отвезти тебя к папе.
- А деньги? Если мы поедем к папе, "серый" улетит и деньги увезет. У него билет на 8. 30 утра. Я слышала.
Я внимательно посмотрела на неё и спросила:
- Не хочешь деньги отдавать?
Вообще-то у меня самой были планы насчет этих денег, но я не ожидала такой прыти от этой малютки.
- Не хочу! Это наши с папой деньги, а не его. Их надо отнять.
- Ну, что ж! Значит, едем в аэропорт забирать твои деньги. Только, я одна не справлюсь, мне твоя помощь нужна.
- Ура! - закричала Полина схватила меня за руку и потащила из комнаты.
Около рынка мы остановили "Москвич" и его владелец по сходной цене согласился подбросить нас в аэропорт. Смышленая Полина всю дорогу рта не раскрывала, понимая, что болтать в присутствии постороннего не стоит. Мы попросили высадить нас возле автобусной остановки и к зданию аэропорта пробирались, смешавшись с толпой пассажиров. Достигнув цели, внутрь не пошли, а стали в нише рядом с входом и я принялась её инструктировать. Полина слушала с горящими глазами и видно было, что предстоящее приключение ей очень по душе.
- Постарайся, чтоб тебя не заметили. Почувствуешь опасность-удирай. Ну, а если совсем туго придется-ори во всю мочь.
Дослушав до конца, Полина кивнула и нырнула в распахнутые двери, а я осталась томиться на улице. Девочки не было минут пятнадцать и я уж было собралась наплевать на конспирацию и идти её искать, как совершенно неожиданно она возникла рядом со мной. Очень довольная собой, Полина принялась рассказывать:
- "Серый" на втором этаже. Стоит в дальнем углу. За колонной. С лестницы не видно. Чемоданчик с ним. Он его в руке держит.
- Когда будем подниматься по лестнице, он нас заметит?
- Нет. - замотала головой девочка. - Стоит спиной и смотрит в окно. Пойдем быстрее, а то ещё уйдет куда.
- Хорошо, давай руку и пошли.
Быстрым шагом мы пересекли зал со снующими в разные стороны пассажирами, поднялись по широкой лестнице на второй этаж и тут Полина заговорщицки прошептала:
- Вон там, в углу.
Я глянула в указанном направлении и хмыкнула. Возле колонны действительно стоял человек в сером спортивном костюме. Несомненно, это был тип из поезда. Я его спину на всю оставшуюся жизнь запомнила. Капюшон он с головы сдернул и теперь ничем не отличался от других граждан. Обычный пассажир, каких было много вокруг, коротающий время до своего рейса за разглядыванием самолетов на летном поле. В руках он крепко сжимал тот самый дипломат, что я лично купила накануне.
Налюбовавшись вдоволь спиной незнакомца, я отвела Полину в сторону и принялась инструктировать. Когда я начала в третий раз повторять одно и тоже, она закатила глаза, показывая, что у неё уже мочи нет меня слушать. Я согласно кивнула, стянула с плеча рюкзачок и отдала ей. В нем лежал дипломат, между прочим точная копия того, что был в руках у человека из поезда, и спросила:
- Помнишь, что делать надо?
- Что я, дебилка? - возмутилась Поля.
- Так говорить нельзя. Это плохое слово. - машинально поправила я её, думая совсем о другом.
- Нормальное. - отмахнулась Полина. - Плохие слова совсем не такие, но я их тоже знаю.
Я не стала спорить, оставила ребенка в покое и озабоченно завертела головой. Милиционера увидела в дальнем конце зала. Он неторопливо шел между скамеек, ритмично помахивая дубинкой и меланхолично озирая ввереную ему территорию. Я ухватила Полю за руку и без лишней суетливости двинулась в его сторону. Чем ближе я подходила к блюстителю порядка, тем растеряннее и беззащитнее становилось мое лицо. В какой-то момент милиционер заметил нас и теперь с любопытством наблюдал, как мы лавируем между сваленными на полу тюками и чемоданами. Я тоже из-под тишка оглядела его и осмотром осталась довольна. Парень был совсем молоденький, а значит существовала надежда, что он окажется более доверчивым, чем любой из его взрослых коллег. Подойдя вплотную, я робко кашлянула и искательно заглянула ему в глаза:
- Товарищ милиционер... извините, что беспокою... не могли бы Вы нам с дочкой помочь...
Милиционер перевел глаза на Полину, она ответила ему робкой улыбкой и жалобным взглядом. Я искоса следила за маленькой плутовкой и осталась довольна. Вид очаровательной детской мордашки сделал свое дело и милиционер вполне доброжелательно спросил:
- Что случилось, гражданка?
- Неприятность у нас... я понимаю, Вы совсем не должны это делать... но чисто по человечески... - невнятно забубнила я.
Некоторое время он слушал и пытался понять, что именно со мной приключилось и какой помощи я от него жду. Когда же сообразил, что мое бессвязное бормотание может растянуться до бесконечности, нетерпеливо прервал:
- Объясните толком, гражданочка, что с Вами приключилось?
- Ох, не знаю, как сказать.. Муж мой там стоит... поругались мы... а он выгреб все деньги и ценности, что были в доме и вот... собрался улетать к матери...
- А от меня что хотите? Чтоб я его арестовал? - насмешливо хмыкнул страж порядка.
- Ох, нет. Зачем арестовывать? Он ведь не со зла. Просто психованный очень. Я поговорить с ним хочу. Может согласится домой вернуться...
Милиционер уже начал терять терпение и готов был идти дальше, поэтому я перестала нудить и торопливо выложила свою просьбу:
- Боюсь я его. С горяча может и ударить. Пожалуйста, постойте в сторонке, пока я с ним разговаривать буду. Делать ничего не надо, просто станьте, чтоб он Вас видел. При милиции он хулиганить не будет и я смогу с ним поговорить.
Милиционер колебался. История ему не нравилась и вмешиваться в неё у него желания не было. Взвесив все за и против, он открыл рот, что б ответить отказом, но тут вмешалась Поля. Она шмыгнула носиком, жалобно заглянула парню в глаза и тоненьким голоском протянула:
