Мария Жукова-Гладкова - Клуб заграничных мужей
– Кажется, да… – медленно произнесла Анна Павловна и внимательно посмотрела на опять сжавшегося супруга. – Значит, теперь еще и играешь. А деньги из семейного бюджета берешь. И сколько стоит это представление?
– Я не знаю, – проблеял Михаил Иванович.
Я никак не могла догадаться, какую игру затеяла Верка. Наверное, что-то успела выяснить за то время, что мы не виделись.
Анна Павловна опять обратилась к моей подружке, желая узнать ее расценки. Ну Верка и выдала по полной программе. Анне Павловне сделалось дурно. Судя по выражению ее лица, она, пожалуй, решила, что выбрала не ту сферу деятельности.
Но, надо отдать должное госпоже Пивоваровой, она умела держать удар. Анна Павловна подхватила супруга под руку, со мной попрощалась вежливо, Верке кивнула и мой кабинет покинула, больше не устраивая никаких споров и выяснения отношений.
Я же поинтересовалась у Верки, зачем она это сделала.
– Ланка, ты что? – выпучила глаза подружка. – А месть? Этот толстопузик меня в подземелье засадил – и твоего сына, кстати, тоже, – и с ним церемониться? – Верка подленько улыбнулась. – И зачем делать гадость своими руками, если можно чужими?
– Ты мои, что ли, имеешь в виду?
– Зачем? Все сделает супруга.
Затем Верка резко стала серьезной и прошипела:
– Значит, мою дискету прикарманила, дрянь?! Сама решила ее продать? Ну, Ланочка…
Я устало откинулась на спинку вертящегося стула.
– Ты иногда бываешь просто дурой, Веруша. Кстати, забыла тебе сказать, мы сегодня приглашены на восемь вечера в церковь Святого Дона Жуана. Подглядывать в щелочку за нашими общими знакомыми. Если не желаешь идти, я возьму с собой Костю.
– Ты хочешь, чтобы у твоего брата случился инфаркт? – расхохоталась Верка. – Пусть уж лучше посидит где-нибудь неподалеку в машине и нас подстрахует. Это у него получается лучше всего остального.
Верка замолчала на мгновение, а потом добавила, что готова даже выплатить мне процент за посреднические услуги, если я смогу придумать, как можно наиболее выгодно реализовать дискету. У меня голова на такие дела, вынуждена была признать Верка, работает очень неплохо.
– Тогда рассказывай с самого начала, – велела я. – Как она к тебе попала?
Верка опять подленько улыбнулась и с гордостью поведала мне об одном из своих последних достижений.
Глава 19
14 мая, пятница
Верка обнаружила дискету в доме погибшего Толи.
– Почему ты мне сразу ничего не сказала?! – воскликнула я.
– Я вначале про нее вообще забыла! Подумаешь: дискета. Я их серьезно не воспринимаю.
– Тогда зачем брала?
– Плохо лежала, – усмехнулась Верка. – Ты же знаешь, что я обычно прихватываю все, что плохо лежит.
Когда я оставила раненую Верку в коридоре, подружка сползла по стеночке и, по всей вероятности, задела за какой-то рычажок или кнопочку. В результате выдвинулась планка, вернее, небольшой подносик – вещь смотрелась именно так. На подносике лежала одна дискета, хотя, как успела заметить Верка, там могли бы поместиться две. Тайничок, скорее всего, был устроен специально для дискет.
– Знаешь, что он напоминает? – взглянула на меня подружка. – Дисковод у тебя в компьютере. Не тот, который для дискет, а другой. Как он называется-то? Ну не совсем такой, конечно…
Верка спрыгнула со стула для клиентов, обежала мой стол, оглядела компьютер, стоявший сбоку, нажала на кнопочку, рассмотрела то, что выехало, кивнула и сказала:
– Похоже. Только там щель в стене не была видна. Вообще стена ровная.
Увидев, как что-то выдвигается, вернее, почувствовав, подружка тут же отодвинулась в сторону, затем автоматически схватила дискету и опустила в карман, быстро оглядела подносик и отправила его обратно.
– Понимаешь, я просто на него нажала – и он пошел назад. Я посмотрела: ровная стена. Деревяшка и деревяшка. У Толика же все стены были обшиты вагонкой. Помнишь? И в коридоре тоже. Но я место точно помню! Я там еще стену кровью замазала. Своей! Цени! И почему вечно я страдаю?
– Ты забыла, что я первый день из больницы? – рявкнула я.
– Не заводись, – сказала подружка примирительным тоном. – Это я так. Ты же знаешь, что мне всегда себя жалко. Но вообще-то мое пулевое и вывих не идут ни в какое сравнение с твоим сотрясением мозга.
Я решила не усугублять конфликт, так как меня интересовало, что Верка дальше делала с дискетой.
В больнице Рубена Саркисовича вещички у Верки забрали, но перед тем, как отправить их в стирку и чистку (там такая услуга предоставляется), сестра проверяла карманы, нашла черный квадратик, поднялась в палату к больной и уточнила, что делать с дискетой. Верка тут же вспомнила, забрала себе, а потом решила наведаться в кабинет к Рубену Саркисовичу, чтобы воспользоваться компьютером.
– Мне не могла позвонить?
– Так ты же на работе была, – напомнила Верка. – Это же между майскими происходило. Ну, а мне чего ждать? В больнице-то делать все равно нечего.
«И зачем показывать находку лишним глазам?» – добавила я про себя.
В общем, Верка отправилась в кабинет главврача и попросила разрешения воспользоваться компьютером.
– А ты умеешь? – уточнила я, чтобы знать наверняка. Интереса к технике за подружкой никогда не замечала.
– Сунуть дискету – да, – гордо заявила Верка.
Но Рубен Саркисович не позволил подружке сесть за компьютер без своего непосредственного участия: боялся вирусов. Это у него профессиональное.
– Неужели никакого пароля не было? – удивилась я.
– У Рубена есть какая-то программа по взлому. Или что там с ними делают? Ланка, я в этом ничего не понимаю, – честно призналась подружка. – Я пальцем в кнопки – или там клавиши – ткнуть могу. А Рубен все сообразил. Чего-то там запустил и сказал: пошли коньяк пить, а то и трахнуться успеем, пока программа работает.
– Ну и как, успели? – рассмеялась я.
Выпить – получилось, а вот на весь процесс времени не хватило. Авакян уставился на информацию, появившуюся на экране монитора. По словам Верки, там оказалось «что-то медицинское».
– Ну и чего мне было тебя дергать? – посмотрела она на меня глазами, которые попыталась сделать невинными. Однако разве столько лет порока утаишь? Да и раскаяние у Верки, я точно знаю, всегда наигранное. Она явно сразу же задумалась о том, что может поиметь. Да еще примешивался физический и моральный ущерб, который, как подружка считала, должна компенсировать. Мне он, с ее точки зрения, не полагался. – Ты же медсестра, да еще бывшая, а Рубен – врач, и практикующий. Он обещал посмотреть. – Верка помолчала немного и добавила: – И дать мне экспертную оценку.
– Ты ему сказала, где взяла дискету?
– Я что, дура? – вылупилась на меня Верка. – Еще чего.
Но сегодня, когда Верка с утра (в ее понимании) позвонила Рубену Саркисовичу, чтобы договориться о встрече, он не только сообщил ей, что отдал дискету мне, а еще высказал свое нелицеприятное мнение о применении препаратов, о которых там идет речь.
– Какие все высоконравственные стали, – хмыкнула Верка. – Просто жуть.
Я промолчала, а подружка тем временем поинтересовалась, что я намерена делать с информацией. У меня есть какие-нибудь здравые мысли по ее использованию? Верка была вынуждена признать, что в плане идей я обычно ее опережаю.
– Я думаю, что мы не сможем продать эту информацию – если ты имеешь в виду получение прибыли, – сказала я Верке. – Да, там есть формулы, описана технология, и фармацевтические компании, наверное, смогли бы изготовить эти препараты. Но ведь надо знать, кому продавать, за сколько. И вообще кто поверит, что вся информация на дискете – правда? Кто согласится вкладывать средства в проверку?
– Кто-то вполне может, – заметила подружка и предложила толкнуть дискету ее бывшим владельцам, в смысле не убитым Толе со Славой, а их начальникам. Это, наверное, проще всего.
Я сообщила, что Мишенька, уведенный недавно супругой из моего офиса, говорил про информацию о выданных замуж женщинах и о тех, кто решил обзавестить ребенком.
– И ты всему поверила? – усмехнулась подружка, закидывая ногу на ногу и закуривая. – В организацию веселого траха – верю, но в то, что он пришел сюда и все подробно тебе выдал… Ланка, ты что, стареешь?
Я кивнула. Конечно, Верка права. Я тоже не очень верила Мишеньке, но у меня еще просто не было времени, чтобы обмозговать полученную информацию. Не исключено, что на даче убитого Толи хранились и другие дискеты… А у меня хотели уточнить, не брали ли мы с Веркой хотя бы одну из них. Евгений Андреевич, Миша, Дима и кто там у них еще есть вполне могли не знать Толиных тайников. Возможно, остальные дискеты так и лежат на своих местах, и до них никто пока не добрался, не представляя, где искать.
Или придурок Мишенька знает только определенную информацию и искренне верит во все то, что рассказал мне.
– Верка, надо бы еще разок туда проехаться, – заметила я, правда, без особой бодрости.
