Николай Оганесов - Играем в Спринт
Народа на пляже было негусто.
Справа к молу то и дело приставали прогулочные катера, и тогда оттуда доносился усиленный мегафоном голос, объявлявший время отправления и остановки в пути следования. Среди других остановок назывался и санаторий имени Буденного. Катера в том направлении шли с интервалами в сорок минут.
Я с самого начала собирался предложить Нине прокатиться - кстати, это был самый верный способ проверить, нет ли за нами "хвоста", - но вода оказалась до того теплой, а желание искупаться столь сильным, что я всякий раз откладывал.
Мы пропустили уже два рейса, а несколько минут назад от причала отвалил еще один катер, взявший курс на санаторий.
"Поедем следующим", - решил я, глядя на ныряющих с мола пляжников.
Мое внимание привлек парень в ярко-красных купальных трусах. Он прыгал почти без разбега и находился под водой особенно долго. Это был ловец рапанов. Всякий раз, когда он выныривал с раковинами в поднятых руках, помощник помогал ему выбраться на волнорез и складывал раковины в сетку, а ныряльщик, отдышавшись, отправлялся за следующей партией.
- Интересно, сколько можно продержаться под водой без акваланга? спросил я после особенно затяжного прыжка.
- Не знаю. Минуты две, наверно. - Нина возилась с камешками, которые мы перед этим собрали на берегу.
- А вон тот парень пробыл три с половиной минуты.
Нина протянула мне голубоватый камешек с тремя серебряными прожилками. Он светился изнутри и был почти прозрачным.
Спрятав его в карман рубашки, я перевел взгляд на белую точку, удалявшуюся в сторону санатория. Пора было собираться. Лучше, конечно, если мы поедем вдвоем, это вызовет меньше подозрений, но, если Нина откажется, поеду один.
- Тут акулы водятся? - начал я издалека.
- Водятся.
- А дельфины?
- Конечно. - Нина перевернулась на спину и зажмурилась от прямых солнечных лучей. - Если хочешь, можешь съездить в дельфинарий. Туда электрички ходят и автобусы.
- Обязательно съезжу... Ну а на воле, в открытом море? - гнул я свою линию.
- К берегу они не подплывают, но иногда в хорошую погоду их видно с прогулочных катеров.
Теперь она попала в самую точку.
- Вот бы взглянуть! Всю жизнь мечтал посмотреть на живого дельфина. Может, прокатимся, вдруг повезет?!
Наверно, я маленько переборщил, изображая свой восторг по поводу прогулки, - Нина приподнялась на локте и спросила настороженно:
- Это необходимо?
- Что? - попробовал я схитрить, хотя это не имело никакого смысла.
- Тебе нужно, чтобы мы туда поехали?
Можно было потянуть резину, спросить, что она подразумевает под словом "туда", но я и так это знал.
- Мне нужно, чтобы туда поехал я.
Она снова опустилась на гальку и прижалась лицом к сложенной в изголовье одежде.
- Когда это кончится? Когда?!
- Сегодня, - сказал я. - Сегодня все выяснится, а завтра... - Я запнулся, потому что в голове вдруг мелькнула догадка - верней, не догадка, а только тень догадки, настолько она была странной и неожиданной.
- Что завтра? - спросила Нина.
- Завтра?.. Ах да. Завтра мы с тобой поедем в дельфинарий. На автобусе.
Она уловила перепад в моем настроении, а может, ее смутил тон, которым я это сказал, но промолчала.
Я не сводил взгляда с ныряльщиков - именно они натолкнули меня на идею, которая с каждой секундой казалась все менее странной. Она в корне меняла представление о случившемся, и как раз по этой причине я не хотел торопиться с выводами.
Подтвердить или опровергнуть мою идею мог лишь один человек. Чтобы с ним увидеться, надо было ехать в санаторий.
Я подумал о магнитофоне, который специально не вынул из сумки, когда собирался в дорогу, и спросил у Нины:
- Хочешь мне помочь?
- Хочу, - ответила она без колебаний.
- Нужно, чтобы ты прослушала одну запись. Только не сейчас и не здесь.
- Хорошо, - кивнула она.
- И еще: через полчаса отходит катер. Мы сядем в него и поедем смотреть дельфинов. Учти - это самая обычная морская прогулка. Нам безразлично, куда идет судно и где оно делает остановки.
- Ты хочешь, чтобы поездка выглядела как бы случайной? - Нина улыбнулась чуть грустновато. - Будет исполнено, капитан.
Она угадала мое желание, но ошиблась в звании - до капитана мне было еще очень далеко.
Корабль назывался "Ассоль".
Вблизи он оказался гораздо больше и комфортабельней, чем я думал, имел две палубы, бар в трюме и площадку для танцев на корме.
Мы сели в числе первых пассажиров и сразу поднялись на верхнюю палубу, облюбовав место у спасательной шлюпки.
Отсюда открывался прекрасный вид на набережную, а мол с билетной кассой и трапом был как на ладони.
Долго ждать не пришлось. Вскоре у питьевого фонтанчика, что находился неподалеку от причала, появился Тофик.
14.43. При посадке на катер обнаружил "хвост". Слежку ведет Т. Шахмамедов.
Купив билет, он долго ошивался около кассы и прошел на корабль, затесавшись в толпу туристов, из чего я заключил, что распределение ролей осталось прежним и что прятаться нужно не нам, а ему.
Это намного облегчало задачу.
Постепенно поток пассажиров пошел на убыль. Заиграла музыка. Мы спустились вниз и пробрались на корму, где незадолго до отплытия начались танцы.
Я не искал Тофика, и он, надо отдать ему должное, не попадался нам на глаза. Лишь однажды, когда "Ассоль" уже отвалила от пристани и вышла в море, его пышная, похожая на черный одуванчик шевелюра возникла справа по борту. Возникла и тут же исчезла.
Санаторий был второй по счету остановкой. По расписанию мы прибывали туда в 15.45.
К этому времени веселье на корме достигло апогея.
Поддавшись общему настроению, мы тоже танцевали, причем увлеклись настолько, что чуть не пропустили остановку. Нина танцевала отлично. Это оценил не только я: возле нас, норовя оттеснить меня в сторонку, лихо отплясывал шустрый паренек в адидасовской экипировке и с блестящим амулетом на шее. Держался он в рамках приличия, но от этого нравился мне еще меньше, так что пришлось пару раз нечаянно наступить на его новехонькие кроссовки, что не оставило его равнодушным. Он огрызнулся, но намек понял и мигом переключился на яркую блондинку, танцевавшую по соседству.
Нам пора было двигаться к выходу. Делать это следовало с умом, чтобы не обеспокоить Тофика раньше времени.
Сперва мы заглянули в бар (по пути я боковым зрением засек, как он метнулся в другой конец палубы), потом прогулялись вдоль салона и остановились поблизости от дверцы, через которую должна была производиться посадка.
Над водой в поисках провианта носились чайки. Розовые, белые, с янтарным отливом, они подлетали так близко, что были видны их черные, без возраста, бусинки глаз. Мы успели скормить им полпачки печенья. Другую половину съели сами.
Тофик забрался наверх и укрылся за спасательной шлюпкой прямо над нашими головами. Заметил я его чисто случайно: Нина вытащила зеркальце, и на его поверхности на миг отразилась желтая майка с зеленым кантом по рукавам - второй такой на судне не было.
"Ассоль" сбавила обороты. Описав плавную дугу, она приближалась к причальной стенке, сплошь увешанной старыми автомобильными покрышками.
Мягкий толчок, и на берег полетели канаты. Выдвинули трап. Началась посадка.
Я почувствовал, как напряглась в моей ладони рука Нины.
- Идем? - спросила она вполголоса. Я не говорил ей о Шахмамедове, но, видно, она догадалась, что наши перемещения по кораблю совершались неспроста.
- Успеем.
Здесь выходили человек шесть-семь, вошла одна девушка. Вахтенный, не глядя, надорвал ее билет и взялся за поручни, собираясь убрать сходни.
- Постой, друг. - Я пропустил Нину вперед и следом за ней быстро сошел на пристань.
За спиной лязгнули дверцы. "Ассоль" плавно отвалила от причала.
Полоска воды все увеличивалась, отдаляя нас от владельца желтой майки с зеленым кантом по рукавам. Кстати, его на верхней палубе видно не было очевидно, бежал вниз, кроя меня на чем свет стоит, но это было уже его личное дело.
Мой отчет украсила следующая пометка:
15.52. Ушли от наблюдения.
Санаторий стоял на пригорке. Вероятно, когда-то его территория была обнесена забором, от которого с той поры осталось несколько литых чугунных ячеек по обе стороны от входа.
Под стать им была и арка, и лавки на тяжелых гнутых ножках, и старая, но добротная лестница с пузатыми стойками балюстрады, тщательно отреставрированная и выкрашенная белой масляной краской.
По этой лестнице мы поднялись к трехэтажному зданию, где, судя по вывеске, помещались администрация и процедурные кабинеты. Поодаль на газоне паслись не то бронзовые, не то "под бронзу" олень с олененком.
Внутри царила стерильная тишина, а чтобы мы ненароком ее не нарушили, полы выстелили толстыми ворсистыми дорожками.
- Вы не подскажете, в каком корпусе искать отдыхающего Пасечника? спросил я у строгой усатой женщины, сидевшей под табличкой "дежурный регистратор".
